Влечение. Истории любви
Шрифт:
– Врачей-хирургов? – не глядя проговорила Ольга.
– Да, как ни странно, именно врачей-хирургов, – почему-то обрадовался Сергей, – а вы чем занимаетесь по жизни?..
– Я «охотница за головами», хозяйка маленького агентства, сейчас решила открыть сезон в Венской опере, – прохладно ответила она.
– А хотите я угадаю как вас зовут?
Ольга немного отстранилась. Будет неприятно, подумала она, провести четыре часа рядом с этим назойливым молодым человеком.
– Ольга! – Врач-хирург обрадованно двигал светловолосой головой, будто танцуя какой-то странный танец. –
Последнее слово он протянул, смешно вытянув свои чувственные губы.
– Мне даже неинтересно спрашивать, откуда вы знаете мое имя, – она равнодушно пожала плечами, – кстати, догадаться нетрудно. Наверняка вы и есть загадочный друг моей секретарши Лизочки, предпочитающий рыбу и фазанов из столовых салфеток...
Самолет вырулил на взлетную полосу, крупно завибрировал, охваченный железной дрожью, и Ольга вцепилась в ручки кресла так, что побелели пальцы. Она с детства боялась летать.
Сергей осторожно взял ее за руку. Удивленная, она не нашла слов, разглядывая его крепкое запястье, крупную ладонь красивой формы, только кожа шелушилась довольно сильно, местами сползая солидными кусками.
– Это что? – зачем-то спросила она. – Это почему?
– Профессиональное, – он усмехнулся и подмигнул ей, – реакция на резиновые перчатки. Наверное, и вам они немного знакомы. Ярко-оранжевые перчатки прилежной хозяйки? Или у вас они густо-зеленые?
Сергей взглядом указал на холеные пальцы Ольги с неброским маникюром в акварельных, чуть размытых, тонах.
– Вы очень догадливы, – с вызовом ответила Ольга, забирая руку обратно, – перчатки мои оранжевые. Может быть, еще увидите что-нибудь этакое? Про мое домашнее хозяйство?
– Сколько пожелаете! – мгновенно отозвался Сергей. – Еще вы постоянно нервничаете, давно не занимались сексом, много работаете и мало думаете о себе.
Ольга сильно, чуть не до слез, покраснела и отвернулась. С усилием ответила:
– А вот здесь вы неправы. Я только и делаю, что думаю о себе!
– Нет, вы думаете о чем угодно: о работе, карьере, модных диетах, но не о себе.
– Может быть, доктор выпишет рекомендации и выдаст рецепт? – Ольга досадовала на себя за бессмысленный разговор с незнакомым грубоватым мужчиной.
– Обязательно выпишет, – доброжелательно ответил он, – отчего же не выписать? Вам нужно встречаться со мной. Как можно чаще. Это я так ненавязчиво приглашаю вас на свидание.
Ольга даже присвистнула немного от удивления. Рассмотрела Сергея более предметно.
– А что скажет Лизочка, например? – зачем-то спросила, будто бы и правда оценивала предложение.
– А Лизочка, например, абсолютно ни при чем, – ответил он, – например, я здесь вижу только двух человек, и надо учитывать только их.
Ольга в растерянности уставилась на массивные часы «Командирские», плотно охватывающие его руку.
– Это часы моего дедушки, – сказал Сергей, постукивая ногтем по циферблату, – люди теряют очень много времени и денег в погоне за новыми и якобы модными вещами. Бренды убивают индивидуальность человека и загоняют его в тупик... кризис перепотребления и в результате бесконечная гонка...
Они
Она думала о нем и утром следующего дня, одобрительно рассматривая себя в примерочной кабине маленького магазинчика недалеко от Большого Оперного театра. Модели от Анн Домелеймейстер ей нравились всегда, непосредственно этот бутик – особенно; здесь все было сделано для максимального удобства и удовольствия клиенток, даже элегантные пепельницы, даже тончайшие чулки разного тона – как комплимент от заведения. Сегодня Ольга примеривала ярко-алое шелковое платье сложного покроя: скандально глубокое декольте, неровная линия подола, безукоризненные формы.
К двум молодым девочкам-продавцам, восхищенно бормотавшим: «Дас ист вундершон! Вир зинд бегайстерт!» [2] вышла женщина постарше, вероятно – управляющая, одернула жемчужно-серый строгий костюм и на великолепном английском сказала, что просто не имеет права не сделать скидку удивительной женщине, которая может себе позволить такой смелый цвет и фасон.
Взволнованная, с горящими щеками, Ольга вышла на улицу, решив немедленно отметить покупку глотком хорошего вина, что и проделала в небольшом и уютном кафе, недалеко от Штефансдом. Такие кофейни встречаются только в Вене. А этот запах кофе? Осень в Вене была прекрасна – великолепная радость даже не увядания, а теплого, зрелого цветения.
2
Das ist wunderschoen! Wir sind begeistert! – Это прекрасно, нам очень нравится (нем.).
Но новый спектакль ее разочаровал. Все эти утилитарные декорации и нарочито чистые голоса совершенно лишили Верди романтики. Посещая Венскую оперу, Ольга хотела примерить на себя другую жизнь, другую эпоху. Роскошное платье, алкоголь в крови давали ощущение какой-то событийности...
Она вдруг отчетливо поняла, что жалеет о том, что не оставила свой телефон Сергею – врачу-хирургу и владельцу ужасных часов.
Через день Ольга вернулась домой, сухо поцеловала виноватого мужа и с утра отправилась на работу. Настроение имела неплохое – впервые за долгое, долгое время.
За обедом – она с коллегами умело поедала деревянными палочками китайскую лапшу с курицей – раздался телефонный звонок, смеющийся, чуть глуховатый голос спросил:
– Может быть, вы все-таки поговорите со мной, фрау Ольга?
– Сергей, – вырвалось у нее, – как же вы узнали мой номер?
– Просто очень захотел.
Теперь уже засмеялась она.
– Давайте встретимся, – предложил он.
– Не могу, – сказала Ольга и испуганно положила трубку. – Я не могу...
Вся неделя была расписана между работой и домом, Сергей все не переставал звонить. Это забавляло Ольгу. И одновременно льстило ей – как и большинство женщин, Ольга любила, когда мужчины проявляют настойчивость..