Вляпались. Весёлые истории строителей коммунизма
Шрифт:
– Граммов двести вина, – брякнул, ни о чём не думая и ещё не подозревая о последствиях такой шутки.
– Надо же, какой точный прибор! – удивлённо и задумчиво отзывается красавица. – Вот ведь до чего техника дошла…
Все доярки посерьёзнели враз, засмущались что ли. Даже парторг онемел и чуть знамя огромное не уронил.
Тут я уж признался, что пошутил, и прибор этот киношникам подмога в работе. На улице мы им почти и не пользуемся, а вот в помещении он определяет световой поток. И всё прочее в этом духе. Теперь уже доярки не верят мне. Но вручение знамени и другие сцены я отснял,
– Слушай, Николай, подари мне эту штуковину. Барана взамен подарю. А хошь – два.
– Какую штуковину?
– Ну, которая определяет, кто сколько спиртного выпил…
Тут уж я онемел и посерьёзнел:
– Булат Хасенович! Да пошутил я в красном-то уголке. Это экспонометр для замера отражения света. Показывает, какую диафрагму на объективе ставить. Как снять без брака.
Не верит парторг:
– Но ведь, сколько выпила вчера Вера Ивановна, прибор-то точно показал…
Долго пытался я оправдаться за свою шутку, но парторг – он ведь первый коммунист в коллективе – упёрся и всё тут.
– Да зачем вам этот экспонометр?! Что вы измерять-то будете?
– Э, не скажи! Я всех любителей выпивки в мастерских и на фермах буду проверять каждый день на алкоголь. А то выпивох ещё немало и у нас в совхозе.
– Да казённый прибор. Не мой он, как же подарю его?
– По акту спишете, другой выдадут. Хошь три барана из отары отдам. Выбирай любых.
– Мне их что – на балконе разводить?
Тут надо напомнить, что обычай такой у мусульман: если вещь понравилась, и человек просит, то не уступить уж никак нельзя. Врагом всю жизнь будешь. Даже здороваться с тобой перестанут. Но и ты у него проси что хочешь. В меру разумного, конечно. Тоже отдаст.
Вспомнил я, что в универмаге областного центра продаются экспонометры марки «Ленинград-4». Где-то рублей за 15. Убедил парторга, что привезу через пару дней ему экспонометр. Слово своё сдержал. Но потом слышал по рассказам, что стал Булат Хасенович всем работникам под нос экспонометром тыкать. Любители выпить от него шарахались. Стороной стали обходить комиссара совхозного и те, кто накануне к рюмке прикладывался. И ладно, не мои это проблемы, но жуткое ждало меня впереди.
Вскорости, а точнее в марте 1985 года, к власти в Кремле поставили меченого ублюдка Горбачёва, который начал войну со всем, из чего готовят спиртное, и с теми, кто принимает даже пиво. Общества трезвости создавали в каждом городе и посёлке, в аулах и на отгонных пастбищах. Даже свадьбы – и те стали трезвыми. Синие корочки общества трезвенников вручали каждому жителю СССР. Обо всех ужасах Горбачёвской глупости я рассказать не могу. Кто жил в ту эпоху – и без меня знает, кто не жил – пусть на слово верит.
В районах стали собрания проводить: опытом трезвого образа жизни начали делиться. А потом и областное совещание организовали по этой теме. Пригласили в обязательном порядке всех руководителей, парторгов, предсельсоветов. На сцене ДК Горняков большой портрет меченого повесили, а во весь задник сцены кумачовый бред партийно-обилеченных карьеристов: «Партия Ленина – сила народная – нас к торжеству коммунизма ведёт». Чуть ниже другой лозунг местного значения: «Тургай работает
Первый секретарь обкома КПСС со звездой Героя Социалистического труда читал часа полтора огромный доклад, написанный его холопами, объясняя всем значение трезвости, убеждая, что коммунизм построить невозможно, если народ по-прежнему будет принимать хмельное. Потому и талоны на вино и водку ввели, и запрет в ресторанах и кафешках на продажу спиртного.
– А коммунизм – это райская жизнь. И наступит она скоро, очень скоро. Осталось вот только нам побороть «зелёного змия», – вещал в микрофон первый секретарь.
«Убедив» зал в полезности борьбы с пьянством, вожак объявил выступления в прениях. И опытом работы в борьбе за трезвый образ жизни первым попросил поделиться совхозного парторга Булата Хасеновича Хасенова.
Услышал я его имя и присел от нехорошего предчувствия. Тут я тоже поясню, что некоторые мероприятия областного значения телевидение снимало для эфира. И журналисты располагаются прямо перед сценой, где сидит президиум совещания во главе с первым коммунистом области.
И вот за трибуну бодро взбегает Булат Хасенович, про которого первый секретарь обкома рассказал, как про лучшего борца в борьбе за трезвость. «Почти все бросили выпивать в его совхозе».
– Тут заслуги моей немного, – вещает бойко Хасенов. – У меня прибор есть, который показывает, кто сколько даже вчерась выпил хмельного. Я почти каждого подозрительного проверяю этим прибором. Люди стали бояться, мы же меры потом принимаем партийные и административные к выпивохам. А прибор этот уникальнейший мне корреспондент вот этот подарил, Николай с телевидения, – и на меня показывает. И экспонометром помахивает.
Чую: весь зал мне в спину смотрит. И со сцены все уставились на меня как на героя или злодея. Не знаю. Я тогда в шоке был. И несколько минут ничего не соображал от такого заявления парторга. Зычный бас секретаря обкома вывел из оцепенения.
– Так если такой чудо-прибор есть у телевизионщиков, то мы попросим уважаемого корреспондента обеспечить им всех парторгов. Или перед комитетом по телевидению походатайствуем помочь нам в этом главнейшем партийном деле.
Тут кто-то из зала намекнул, что это всего-навсего фотоэкспонометр киношников и фотожурналистов.
– Как бы он не назывался, лучшего-то прибора в борьбе с пьянством пока ведь нет, – заявляет первый секретарь. – Пусть кинооператор после отчёта Булата Хасеновича про прибор расскажет и опытом борьбы с пьянством поделится…
А вы спрашиваете, какие стрессы ведут к инфарктам…
Партийная диспепсия
Как-то аборигены Африки взяли в плен американца, француза и русского и заявили, что следят их живьём. Но если кто из них задаст вопрос, на который аборигены не смогут ответить, того они помилуют.
– Ракета! – заявил американец.
Пошушукались людоеды и говорят: