Влюбись за неделю
Шрифт:
Я ела кекс, но почему-то он был соленым. От слез, что ли?
Хорошо, что Норвуд молчал. Сейчас я могла бы даже на самую невинную реплику отреагировать слишком бурно.
А кексы все-таки способны поднять настроение даже в такой вот ужасной ситуации. Я съела все четыре, и последний уже не казался соленым. Отличный шоколадный кекс.
До начала пары Норвуд как раз успел переодеться – нет, хорошее все же дело порталы. Когда их не поминают в контексте несчастных случаев и опасности для жизни… Картинка стремительно несущейся к водопаду лодки без весел никак не уходила
Время уходило, а я почти радовалась, что Норвуд на лекциях. Потому что не любят мужчины женских слез и переносят эту нелюбовь на плачущих женщин. С «морским боем» так хорошо получилось, не стоит перебивать впечатление. Хотя о чем я, уже перебила своим эпичным полетом на пол. Картина «Мисс Блер в кофейной луже», о да.
Работа валилась из рук, я ни на чем не могла сосредоточиться. Может, еще и потому, что почта относилась уже к следующей неделе, а будет ли та неделя? Конференция фармацевтов Соединенного Королевства, со среды по пятницу, на какой день ставить доклад доктора Норвуда? ? есть разница, на какой? Конференция никуда не денется, но будет ли доклад? Или опубликуют с фамилией автора, обведенной черной рамкой? Приглашение на презентацию новой линейки лечебной косметики – на следующую субботу. Рекламный буклет поставщика ингредиентов. VIP-пригласительный на новую экспозицию в Королевский Ботанический сад с припиской от Честера. Ой. Два пригласительных – он и для меня прислал!
Я отодвинула почту на край стола, уткнулась в скрещенные руки. Пригласительный от Честера – так мило с его стороны! – стал последней каплей. Только не рыдать. Совсем немного осталось до конца рабочего дня.
Время вообще имеет свойство лететь слишком быстро. Еще утром было четыре дня, а сейчас уже можно сказать, что три.
– Мисс Блер! Прошу вас, скажите, что я допущен!
Я подняла голову, посмотрела во взволнованное лицо Эпплстоуна и сообщила:
– Пока я могу вам сказать только одно: стучаться надо. Профессор ничего не говорил о допуске. Сейчас посмотрю, он должен был проверить вашу работу.
И правда, вчерашний опросник лежал на столе профессора, вложенный в забытый Эпплстоуном справочник. Поперек первой страницы красными чернилами было размашисто написано: «Приемлемо для начала года». Я отдала лист вместе со справочником.
– Надо же, и правда допустил. Я уж думал – все, пакуй вещички, переводись куда-нибудь на ботанический. Спасибо, мисс Блер, вы буквально приносите счастье!
– Насколько я понимаю, до счастья вам придется сдать еще и устный опрос.
– Это трагедия, верно. Но если он не выставил меня сразу, значит, есть шансы!
Отвечать мне не хотелось. Посмотрела на часы – до конца пары ещё пять минут, как это мой трепетный лань прискакал заранее? Хотя не все ли равно. Я отгородилась газетой и сделала вид, что читаю.
Вдруг вспомнилось первое утро на кафедре, Норвуд, вот так же отгородившийся газетой. Могло ли быть, что он прятался от Шарлотты? Да нет, что это я. Зачем ему прятаться? Ничего удивительного нет в мужчине,
И даже не заметила бы, если бы не очередная заметка черными чернилами поперек объявления.
Я перевернула газету.
«Салон «Вечная молодость». Новые поступления эликсиров. От лучших мастеров!»
?амочка-виньетка из цветов и листьев, как по мне, в сочетании с названием «Вечная молодость» навевала скорее кладбищенские мысли. Или это мое сегодняшнее настроение виновато? Ладно, что тут написал Норвуд? «Напомнить Честеру. Эльза. Проверить финики и настойку эхинопса. Барт – дурак и шарлатан».
Эльза? Та самая бывшая, с которой они остались друзьями? Это ее салон, что ли? Или конкуренты? Может, того самого Барта, дурака и шарлатана?
Или это уже тоже неважно?
– Мисс Блер, а что вы такое интересное читаете?
– Эпплстоун бесцеремонно присел на край стола. – Объявления? О, смотрите: «Обмен координатами порталов для отдыха на природе». Вам не кажется, что это знак судьбы? Нам с вами определенно надо провести эти выходные где-нибудь под ярким солнцем и знойным небом, на берегу под аккомпанемент набегающих волн. Если, конечно, у меня будет повод для праздника. Но даже если и не будет, вы – уже крайне веская причина!
– Если у вас будет повод, вы, конечно же, отпразднуете, но каким боком в ваших планах затесалась я? У меня свои планы, мистер Эпплстоун, и вашего общества они не предусматривают.
– Но если ваши планы не предусматривают лазурного моря, шелеста пальм и пары-тройки бокалов мохито, их можно и поменять! Подумайте сами, мисс Блер! Живем один раз!
– Мистер Эпплстоун, в этом кабинете для сидения предназначены стулья, а не столы. И будьте так любезны, обсуждайте ваши с мисс Блер грандиозные планы в более подходящем месте.
«Ваши с мисс Блер?!» Я вскочила:
– Я уже сказала мистеру Эпплстоуну, что мои планы не предусматривают его общества! Ни в каком месте и ни в каком виде! Не смею вам мешать! – открыла портал и рванулась домой. Мой дом – моя крепость, и плевать, что на самом деле он вовсе не мой, главное, смогу наконец отпустить себя и вволю поистереть. Иногда надо. И у меня уж точно есть повод. Куча поводов. Гора поводов размером с Фудзи и Эверест, поставленных друг на друга. Море поводов, приливы в котором достигнут вершины этой горы. И пропади все пропадом!
Я рыдала, сев на пол перед креслом и сложив на него руки, по–дурацки, неудобно, но не осталось сил дойти до спальни. Ни умыться, ни переодеться. Почему все так глупо? Почему мужчины такие… такие? А Шарлотта, настоящая – такая… такая, что к ней клеются всякие… всякие не те!
И почему совсем нет времени что-то сделать, исправить, наладить? Три чертовых дня. Они промелькнут так же тупо, как сегодняшний, с рассуждениями Эпплстоуна о жизни и репликами Норвуда о моих совместных планах с этим недоумком. «Живем один раз»! Да что ты знаешь о жизни, сопляк?! Нашел великую трагедию – опрос у профессора! А тот… тоже…