Влюбиться не предлагаю
Шрифт:
И, надо заметить, она неплохо на нём смотрится.
— Начинаем сеанс? — укладываю к её ногам наш скромный, запоздалый ужин. Приглушаю в комнате освещение, так как, чем темнее обстановка, тем лучше будет картинка на импровизированном экране.
Усаживаюсь рядом с Лилей, предварительно поставив около себя ноут. Произвожу на нём ряд манипуляций и запускаю трансляцию первого попавшегося фильма на проектор.
Ведь не важно, что смотреть, главное — с кем…
Глава 13. «Отцы
Артём.
Гордеева воздвигает между нами преграду в виде подушки. Намёк, чтобы у меня и в мыслях не было брать штурмом её крепость? Да я пока не планирую. Определяющее здесь слово «пока». Вот только вид её изящных коленей и вытянутых вперёд ног приводит к тому, что я чуть кусок пиццы мимо рта не проношу. Ещё моя футболка на ней чертовски хорошо сидит. При этом так удачно прикрывая шорты, что кажется, будто Лиля и вовсе без…
Так, Артёмка, сосредоточься на просмотре фильма. Или у тебя из-за интимного полумрака комнаты и присутствия девчонки на твоём матрасе начались проблемы с координацией и причинно-следственными связями? Так вроде и раньше эти условия соблюдались, но ты таких багов не ловил.
Решаю, как истинный джентльмен, поухаживать за дамой. Для начала нужно открыть ей банку газировки. И чтобы окончательно присвоить вечеру статус «незапланированно-романтического», поднимаю свою задницу с уютненького, тепленького пледа и топаю на кухню. Нарываю там запылившиеся, заставленные такой же ненужной мне в быту приблудой винные бокалы. Опять же, с какой-то фотосессии завалялись. Так-то на фиг они мне сдались. Споласкиваю их и бережно протираю полотенчиком.
Наш с бокалами неожиданный тандем, вышагивающий по маршруту «кухня-матрас», Лиля встречает настороженным взглядом.
— Заметь, бокалы пустые, я ничего в них не налил и не насыпал, — занимаю своё насиженное место.
— А ты такое практикуешь? — забирает фужеры из моих рук.
— Конечно, по-другому же девчонки мне не дают.
— Я как бы тоже не планирую.
— Вот поэтому тару с напитками вскрываю при тебе, — мои слова сопровождаются щелчком, хлопком и шипением, которые издаёт «Доктор Пеппер», — чтобы ты не заподозрила меня в коварстве намерений затуманить твой рассудок с целью завалить на мягкий матрас.
— Ты разрушаешь все стереотипы. Всё-то у тебя без задних мыслей.
— И без передних тоже, — вскидываю вверх указательный палец.
— Вот-вот. Весь такой положительный, аж зубы сводит, — звеняще постукивает пустыми бокалами друг о друга.
— Как от сладкого?
— Да, от очень большого его количества.
— Можно же не накидываться сразу на всё. А пробовать по чуть-чуть.
— Так тебя можно частями брать? Тогда мне твою левую ногу, пожалуйста.
— Почему именно левую?
— Правая мне не нужна. У меня и своя неплохая. А вот с твоей левой ногой я бы улучшила свои показатели в беге.
— Тогда я тебя точно не догоню. С одной-то ногой.
— А я, может, на это и рассчитываю, — переводит свой кокетливый взгляд с меня на экран. Выражение лица тут же меняется на отстранённое.
Вижу, что, не смотря на своё напускное
— Меня, как фотографа, ты оценила, — разливаю сладкую газировку по бокалам. Один передаю Лиле. — А ты знала, что хороший фотограф лучше любого психолога? Поэтому мои, так полюбившиеся тебе уши к твоим услугам. Можешь смело впихивать в них информацию, какую посчитаешь нужной.
— А тебе-то эта информация зачем?
— Не то чтобы она мне так необходима… Просто, если ты хочешь выговориться, то я готов выслушать. Без осуждения. И без советов. По себе знаю, что иногда полезно что-то произнести вслух. Да, это не решит проблему, но станет легче. Морально.
— Мы с тобой планировали вроде как кино смотреть, а не проблемы душевные друг на друга вываливать.
— Начало фильма мы всё равно благополучно проболтали. И честно сказать, обещанный триллер какой-то тухленький. А так будет повод ещё раз собраться у меня, зазырить что-нибудь другое.
— Тебе лишь бы повод найти, — растерянно улыбается. — Ну, раз я сегодня на кушетке… — усаживается поудобнее на матрасе, поправляя под собой плед.
— Я могу затронуть тему твоей семьи? — осторожно начинаю разговор первым, так как понимаю, что Лиля сама не решится.
Мне кивают, и я расцениваю это как знак продолжать дальше.
— Как я понял, твой отец…
Какое бы слово подобрать? Не «алкоголик» же…
— Любитель… — «прибухнуть» не договариваю. Тоже как-то коряво звучит.
— Какой ты догадливый. Только он не любитель, а профи, — грустно усмехается, подтягивает к своей груди колени и накрывает их руками, тем самым пряча от меня.
— Как давно он стал этим злоупотреблять? — если не захочет отвечать, это её право. Но я хотя бы постараюсь её разговорить.
— Примерно с тех пор, как в школу пошла. Раньше я за ним такого не замечала. Он вообще до моих лет семи был как будто другим человеком, — замолкает, на секунду касаясь губами своих пальцев. — Я вспоминаю то время с любовью. Были моменты такого, знаешь, детского счастья. В сознании остались, пусть и размытые, но цветные, тёплые краски.
Решаю Гордееву не перебивать. Слушать. Вот что от меня сейчас требуется.
— Я засыпала исключительно с папой. Я к нему тянулась. У меня была с ним какая-то особая тесная связь. А потом что-то произошло. Что-то оборвалось. У него со мной. Я тогда пошла в первый класс. Это совпало с тем, что отец потерял работу. Долго не мог никуда устроиться. Денег не хватало. Потом ещё бабушка умерла. Он очень переживал утрату. И в нашей семье начались скандалы. Мама в момент ссор сначала держалась, отвечала отцу на равных, а потом… Стали появляться её слезы. Я-то не понимала, что происходит? Почему они ругаются? Бывало, накрывала голову подушкой, чтобы не слышать, как мама плачет.