Влюблен по собственному желанию
Шрифт:
– Примите холодный душ, Поттер, - предельно саркастично посоветовал Снейп, откидываясь в кресле.
– Должно помочь.
Гарри резко вскочил, отступив на шаг назад, и стиснул зубы:
– Я Вас ненавижу… - прошипел он.
– Делаете успехи, Поттер…
Юноша застыл, но через мгновение его губы искривились в усмешке:
– Пожалуй, да, - согласился он.
– Мне есть, у кого учиться лицемерию.
Гарри резко развернулся и двинулся к выходу, надеясь, что не сорвется раньше, чем окажется за пределами комнаты.
Северус услышал, как закрылась дверь. Некоторое время он сидел неподвижно, а потом стиснул пальцами подлокотники кресла. Кажется, он сделал все, что нужно, так какого черта он едва сдерживается, чтобы не вернуть мальчишку?!
* * *
Пытка длилась уже вторую неделю, и Гарри проклинал все на свете, когда приходилось сталкиваться со Снейпом, который обращал на него внимания не более чем раньше. Ничего не изменилось. Он с таким же постоянством оказывался под прицелом насмешек профессора, хоть они большей частью и были оправданны, но теперь юноша с тихой яростью пытался высмотреть в поведении Снейпа хотя бы намек на его истинные чувства, и каждый раз не замечал никаких перемен. Взгляд Снейпа оставался равнодушным, а слова по-прежнему причиняли боль.
Гарри не представлял, как дотянул до окончания очередного занятия. Ему хотелось забиться в дальний угол и не выбираться оттуда, но он точно знал, что это не поможет. Записав задание, он принялся собирать вещи и не сразу услышал, что к нему обращаются. Юноша вздрогнул, разобрав свое имя, и едва не уронил сумку.
– Будьте любезны задержаться, Поттер, - проговорил Снейп, глядя на него с уже ставшим привычным безразличием, и юноша внутренне сжался, ненавидя себя за эту слабость.
– Да, сэр, - отозвался он, и оглянулся на Рона, который недоуменно пожал плечами. В самом деле, сегодня его вроде бы не за что было отчитывать. Он молчал весь урок, тщательно делал записи, приготовил вполне сносное зелье и никак не выделялся из общей массы учеников. Он очень старался быть незаметным.
– Мы тебя подождем, - предупредила Гермиона, улыбнувшись Гарри, но Снейп, услышав это, скривился:
– Не утруждайте себя, мисс Грейнджер, - посоветовал он.
Девушка сжала губы, но ничего не ответила. Схватив свои вещи, она пошла к выходу, сопровождаемая Роном, который оглянулся в дверях и скорчил сочувственную мину.
Класс опустел, и Гарри, наконец, поднялся со своего места. Время тянулось мучительно медленно, но юноша не двигался с места, а Снейп не предпринимал никаких попыток нарушить текущий ход событий. Прошло несколько минут, в течение которых Снейп не спускал с него глаз. Они стояли молча, только из коридора доносились приглушенные голоса разбредающихся учеников, но и они вскоре смолкли, а тишина, царящая в классе, стала почти физически ощутимой. Гарри старался не думать о том, чем вызвано подобное, прямо сказать, странное поведение профессора, а тот не собирался помочь ему разобраться. Смущало только одно: теперь взгляд Снейпа был каким угодно, только не равнодушным. Скорее - наполненным отчаянием. Черты лица Северуса, и так резкие, еще сильнее обострились, он выглядел бледнее обычного, и казался растерянным, хоть мало кто мог это заметить. Но Гарри заметил. Почти угасшая искорка надежды снова дала о себе знать, его сердце предательски сжалось, а потом забилось с бешеной скоростью, потому что профессор вдруг двинулся ему навстречу, преодолев расстояние за считанные мгновения, помедлил, словно в последнюю секунду принимал окончательное решение, и вдруг резко привлек юношу к себе:
– Мальчик мой, прости… - прошептал он, сжав плечи Гарри так, что тот даже сквозь плотную мантию почувствовал эту хватку.
– Я не должен был так поступать, это было слишком жестоко…
Юноша зажмурился, постепенно осознавая услышанное, а с губ уже сорвался вопрос:
– Это что-то меняет?
– Да.
– Я сомневаюсь. Вы хотели избавиться от меня, и сделали это. Не имеет значения, как именно… Вы и так выносили меня достаточно долго - не представляю, почему. Зная
Снейп ответил не сразу. Слышать от Гарри подобные слова было… неправильно. Их можно было бы счесть циничными, если бы в голосе юноши не чувствовалось столько горечи. Повинуясь мимолетному желанию, профессор неуверенно поднял руку, коснулся щеки Гарри, медленно проведя кончиками пальцев по нежной коже, и, дождавшись, когда юноша посмотрит на него, едва слышно произнес:
– Я солгал. Ты нужен мне… Я не хочу думать, что опоздал сказать это.
Гарри показалось, что время остановилось. Чтобы вынудить Снейпа произнести подобное, нужно нечто большее, чем банальное чувство вины, которое профессору было чуждо. Снейп не просто хотел объяснить причину своей жестокости: в сказанном был иной смысл и Гарри боялся, что ошибся, неверно истолковав слова профессора. Северус словно почувствовал его колебания:
– Гарри… Забудь о том, что я сказал тогда…
Во взгляде юноши мелькнула нерешительность. То, что он услышал, было невозможно. Это было абсолютно нереально и так хорошо…
Снейп ждал хоть какой-то реакции, но ее не было, и тогда он воспользовался последним шансом - склонившись, осторожно коснулся губами губ Гарри и почувствовал, как они дрогнули. А Гарри не мог шевельнуться, опасаясь, что и это тоже окажется миражом, но когда ласковые губы, помедлив, принялись мягко изучать его рот, он уже был готов поверить во что угодно. Вздохнув, он прикрыл глаза, отдаваясь неторопливому поцелую, и его руки легли на грудь Северуса, не отталкивая, как могло показаться, а неуверенно поглаживая, медленно поднимаясь к плечам.
– Ты сможешь мне поверить, Гарри?
– Снейп прервал поцелуй, чтобы задать всего один вопрос, но юноша уже ощутил непонятную опустошенность, едва мужчина отстранился:
– Поцелуй меня еще… - шепотом попросил он, поднимая голову и облизнув губы, не желая расставаться со вкусом недозволенного, но разделенного влечения.
– По настоящему…
– Это значит - да?
– Это значит, что мне нужно доказательство…
Снейпа не пришлось упрашивать - он обнял Гарри, прижимая к себе, и их губы снова встретились, только теперь поцелуй был другим. Мужчина действовал так же неторопливо, но его ласки стали невероятно чувственными: прихватив нижнюю губу Гарри, он скользнул по ней зубами, и тут же его язык проник в рот юноши, рассеивая любые сомнения этим интимным прикосновением. Гарри без колебаний позволил Северусу хозяйничать в своем рту, отзываясь на уверенные движения, пока их языки не встретились, и Гарри едва слышно застонал. Снова ощущать вкус любимого было так приятно… Знакомые ласки приносили успокоение и уверенность, не считая приятного тепла, разлившегося по телу, когда юноша ответил на поцелуй.
Ладонь Снейпа скользнула ниже, сжав бедро Гарри, и тот жалобно всхлипнул, понимая, что сейчас не сможет получить всего, что требует его плоть, и, чтобы хоть как-то компенсировать этот недостаток, принялся сам ласкать губы Северуса, погружаясь в омут наслаждения, чувствуя, что мужчина не сопротивляется его настойчивости, позволяя языку Гарри уверенно проникнуть в свой рот, пробовать себя на вкус, и юноша не мог остановиться, поражаясь тому, что легкие, почти невинные прикосновения могут дарить такое наслаждение…
Громкий стук в дверь, сравнимый с настоящим грохотом, заставил их опомниться. Снейп побледнел и тут же оттолкнул Гарри, едва успевшего одернуть мантию. В дверном проеме появилась взлохмаченная голова Рона, который совершенно ошалевшим взглядом окинул класс и протиснулся внутрь, словно не решался открыть дверь полностью.
– Что Вам нужно, Уизли?
– Резко спросил Снейп, прожигая Рона фирменным убийственным взглядом, но тот лишь чуть опустил голову, и ответил слишком уверенно, что, учитывая ужас в его глазах, смотрелось довольно комично: