Влюбленный эльф
Шрифт:
— Догонят на «Черве».
— Придется менять направление: «Червь» не умеет передвигаться по поверхности. Долго преследовать не смогут, это опасно, может встретиться кто-нибудь из факельщиков.
— Гениальный план.
— Не смейся, я долго над ним думала.
— Мюриэль, я тебя люблю.
— Вот и хорошо. Люби меня, Ариэль, люби на здоровье.
Они заснули в объятиях, не в силах оторваться друг от друга.
2.13. Обмен
На следующий день, с самого утра, «Червь» начал приближаться к Бездонному колодцу — со всей осторожностью,
Если вы еще не догадались, что представлял собой Бездонный колодец, то он представлял собой пещеру, единственный вход в которую был вертикальным, причем тянулся на полусотню шагов. Вследствие равнинной местности, в которой располагался Бездонный колодец, рядом с ним было сложно организовать засаду.
Расчет Варсиэля строился на том, чтобы с утра кружить вокруг назначенного места, высматривая, кто приближается — войска или грузчики с урановым аккумулятором. Для определения перемещений по поверхности приходилось останавливать «Червя», после чего в дело вступала Мюриэль как обладающая наиболее обостренным слухом.
— На 11 делений трое эльфов, не вооружены, — сообщала она после прослушивания.
Или:
— На 5 с половиной делений эльфиец на единороге.
За час до назначенного срока Мюриэль сообщила:
— Три транспортных единорога тянут повозку. Насколько могу судить, тяжелую. Пятеро сопровождающих.
— Это они, — заметил Варсиэль.
Ариэль находился здесь же, в командной рубке, но в связанном виде. Понимая неизбежность заранее оговоренных условий, он позволил себя связать — этим неблагородным делом с удовольствием занялся Рыжий. Закончив с путами, Рыжий напялил на голову Ариэлю смирительный колпак — железную шапочку, намертво застегивающуюся под подбородком. Облаченные в смирительные колпаки эльфы не могли прибегнуть к магии, ввиду того, что их волосы были зафиксированы. Способ — надежный, проверенный в веках — использовался в тюрьмах для нейтрализации особо опасных заключенных.
Мюриэль — видя, как Рыжий издевается над ее возлюбленным, — вздохнула, но поостереглась возражать. Для нее этот день был важен не менее, чем для Ариэля: сегодня девушка должна была выйти на поверхность, начав новую жизнь — что называется, с чистого листа.
Транспортные единороги остановились возле Бездонного колодца и принялись сгружать поклажу.
— Подойти с севера, — приказал Варсиэль гному.
Дор защелкал тумблерами — «Червь» завибрировал, покачнулся и заскользил вокруг Бездонного колодца, намереваясь подобраться к нему с противоположной стороны.
Мюриэль присела рядом со связанным Ариэлем, положив ладонь ему на коленку. Провела по боку, нащупав в его кармане яблоко — очень осторожно провела, чтобы случайно не повредить яблоко. Ариэль предлагал взять на всякий случай несколько плодов, но девушка не позволила: отец мог догадаться, что дело нечисто. А на одно яблоко Варсиэль не обратит внимание.
Зайдя с другой стороны Бездонного колодца, «Червь» затормозил. Мюриэль прислушалась — магические искры с ее волос свободно проходили сквозь стенки землепроходческого аппарата: слышимость при этом несколько ухудшалась, но в допустимых пределах.
— Поклажу выгрузили, единороги и сопровождение удаляются, — объявила она.
— Ушли все?
— Да,
— Кого-нибудь еще видишь?
— В пределах зоны сканирования не вижу.
До назначенного времени оставалось полчаса. Через пятнадцать сотен мгновений Мюриэль объявила, что сопровождение с единорогами удалилось, живых существ в зоне сканирования не наблюдается.
— Действуй, Дор, — приказал Варсиэль.
— Слушаюсь, масса.
Дор — неимоверно, как ребенок, счастливый управлять своим замечательным «Червем» — заработал тумблерами, и землепроходческий комбайн послушно рванулся вверх, к поверхности. Пол под ногами сразу накренился, но обитатели «Червя» давно к этому привыкли и за мгновение приняли положения, позволявшие удерживаться на месте.
«Червь» приблизился к поверхности и высунул наружу пару сегментов, готовый в случае опасности занырнуть под землю. На экране гномьего сканера виднелась пустынная местность, с провалом посередине. Возле провала лежал урановый аккумулятор — во всяком случае, таким он казался на экране.
— Еще раз, Дор, — приказал Варсиэль.
«Червь» опустил нос и зарылся в землю, вследствие чего пол уехал из-под ног.
Занырнув на глубину порядка двадцати шагов, «Червь» снова искривился, но уже в обратную сторону, и пошел вверх. На этот раз он вынырнул поближе к Бездонному колодцу и высунул наружу уже не пару, а четыре головных сегмента. Вражеской атаки не последовало: ни следов, говорящих о присутствии в данной местности эльфов, ни попыток заблокировать «Червя» магическими заклинаниями — вообще никакой магической активности в данном районе.
— Еще раз.
«Червь» повторил маневр, приблизившись к урановому аккумулятору шагов на двадцать, выждал пару мгновений и, ничего не дождавшись, снова зарылся под землю.
В следующий раз «Червь» появился через десять сотен мгновений, когда назначенный срок передачи уже истек. Он вынырнул практически рядом с урановым аккумулятором, вылез из земли наполовину и обвился вокруг вожделенного предмета, как бы загораживая его от посторонних взоров.
По-прежнему ничего не происходило: равнина оставалась пуста, Бездонный колодец зиял холодом.
Люк «Червя» откинулся, и из него, опасливо озираясь, показался Рыжий.
Рыжий спрыгнул на землю и быстрым шагом прошел к урановому аккумулятору. В руках эльфа находились приборы — несомненно, гномьи, полученные от Дора, — который Рыжий немедленно собрал воедино и присоединил к аккумулятору, после чего привел в готовность. Полученный прибор мелко и коротко затрещал, загорелась зеленая лампочка.
Рыжий крикнул Грачу, страховавшему его, высовываясь из люка:
— Работает, бля!
Грач кивнул и соскочил на землю. После этого они вдвоем с Рыжим принялись подтаскивать урановый аккумулятор к люку, затем втискивать в него. Вследствие нестандартной формы, аккумулятор никак не хотел пролезать: пришлось звать на помощь Дора, благодаря мудрым распоряжениям которого столь необходимую вещь удалось втащить внутрь землепроходческого комбайна.
Затащив урановый аккумулятор внутрь «Червя», Грач доложил Варсиэлю, остававшемуся в командной рубке, об успехе операции. Там же присутствовала Мюриэль — остальные женщины сидели по каютам, которые им запретили покидать.