Влюбленный герцог
Шрифт:
Бел изо всех сил дернула за шнурок. Уильям остановил карету. Она не стала ждать, пока он откроет дверцу, спрыгнула на землю, бросилась к перекрестку и схватила обоих мальчишек за уши. Потом не очень ласково потащила их к карете.
— Эй, леди! Пустите!
— Это я, дурачки! Неужели не узнаете?
— Мисс Бел? — изумленно завопил Томми.
— Вы что же это делаете? Хотите, чтобы вас повесили? Садитесь в карету! Живо!
— Есть, мэм!
— Есть, мисс Бел!
Побледнев и разом присмирев, они уселись в ее экипаж.
С гулко
Она сердито посмотрела на них.
— Я потрясена и возмущена! Дайте сюда. — И она протянула руку.
Эндрю вжался в спинку сиденья, но все же отдал ей — Ты дурной, испорченный мальчишка! — заявила она. — Ты хоть представляешь себе, что могло бы случиться, если бы кто-то тебя увидел?
Ребята обменялись унылыми взглядами.
— Вот именно, — строго произнесла она. — Ты попал бы в тюрьму.
— А в тюрьме кормят, да, мисс Бел? — спросил Эндрю.
— Что за глупость! — воскликнула она, с трудом пряча боль, кольнувшую ее в сердце при этом вопросе. Ей страшно захотелось приласкать мальчика, но следовало быть рассерженной, потому что ни в коем случае нельзя было поощрять их к дальнейшему воровству. Господи, она ведь не может снова выбросить их на улицу!
Эндрю опустил голову:
— Нам очень жаль, мисс Бел.
— Я знаю, что вам жаль, — сурово отозвалась она. — Так вот, больше вы не будете воровать, но и голодать тоже не будете. Томми, Эндрю, я отвезу вас в такое место, где о вас будут хорошо заботиться.
— В какое место? — спросил, мгновенно насторожившись, Эндрю.
— Это школа. Томми вздернул брови:
— Школа?
Бел кивнула, приняв решение. Можно отменить заказ на новое вечернее платье. У ребят будет крыша над головой, чистая одежда на теле и еда в животах, даже если ей придется снять деньги со своего счета.
— Не хочу я ни в какую школу, — презрительно фыркнул Эндрю.
— Это меня не интересует, — ответила Бел.
— А почему вы больше не торгуете апельсинами? — пропищал Томми.
— А ты глянь, какая у нее мировая повозка. Она же пошла по рукам, — хихикнул Эндрю.
Отпрянув, Бел изумленно воззрилась на мальчика, и ей захотелось умереть от унижения. Но она крепко сжала губы и отвела взгляд, напомнив себе, что эти дети, живя в воровском притоне, во многом разбираются лучше ее. И она от всей души порадовалась, что они не спросили, почему им нельзя воровать, а ей можно быть шлюхой. Она не смогла бы ответить. Ее терзали угрызения совести из-за того, что она забыла об этих несчастных малышах больше чем на месяц, с головой погрузившись в собственные проблемы.
Она приказала Уильяму ехать к Пэддингтону. Преподавая у миссис Холл, она слышала о том, что там есть школа, существующая на средства, жертвуемые
Прибыв на место, Бел схватила мальчишек за руки, чтобы они не вздумали убежать, и решительно повела их к приземистому кирпичному зданию школы.
Секретарь встретил их с хмурым видом. Она пожелала увидеть директора, и секретарь согласился, присмотреть за мальчиками, смирно сидевшими в приемной. Саму же Бел проводили в директорский кабинет. Она ждала минуты две с нервным нетерпением, а когда унылый человечек с худым лицом и крючковатым носом вошел в кабинет, взглянула на него холодно и отчужденно.
— Простите, что заставил вас ждать, мисс. Я мистер Уэбб. Чем могу быть полезен? — произнес он гнусаво и напыщенно.
— Спасибо, что приняли меня, мистер Уэбб. Я привела двух мальчиков, которых мне хотелось бы отдать в вашу школу.
Уголки его губ опустились.
— К сожалению, школа переполнена. Они родились в этом приходе?
Бел этого не знала.
— Вы принесли их свидетельства о рождении, мисс… э-э…
— Гамильтон. Белинда Гамильтон. Левая бровь его высоко взлетела.
Бел выругала себя за то, что так опрометчиво назвала свое полное имя.
Она знала, что прославлена — или обесславлена — в Лондоне, но кому могло прийти в голову, что директор благотворительной школы тоже о ней слышал?
Он наклонил голову набок и стал похож на злую птицу.
— Какое отношение имеют к вам эти дети? — подозрительно посмотрев на нее, спросил он.
— Это мои друзья. Мистер Уэбб, этим детям нужна крыша над головой. Они живут на улице. Им нечего есть…
— Одну минуту, — оборвал он ее. — Живут на улице? Судя по всему, они совершенно не подходят для нашего учреждения, мисс Гамильтон. Я не могу допустить, чтобы они портили других детей.
— Сэр! — воскликнула Бел, отшатываясь. — Они никого не собираются портить.
— У нас здесь сироты, но все они из порядочных домов, и их родители — уважаемые бедняки. Уверен, что эти ваши сорванцы несчастны, но, если вы не можете даже предъявить их метрики, я не обязан их принимать.
— Вероятно, я неясно выразилась. — Бел выдавила из себя победоносную улыбку. — Я намерена заплатить за оформление документов и содержание. Это славные, хорошие мальчуганы. Им нужно только получить образование, чтобы со временем начать работать, и немного привыкнуть к порядку…
— Мисс Гамильтон, — презрительно бросил он, — такие, как они, нам не нужны. Равно и такие, как вы.
Бел раскрыла рот от удивления:
— Такие, как я? Нельзя же осуждать детей из-за меня!
— Здесь приличное христианское учреждение, мисс Гамильтон. Я уверен, что вы поймете меня.
— Вот как? Мне оно что-то совсем не кажется христианским. Разве у Господа нашего не было подруги — бывшей блудницы?
— Всего хорошего, сударыня, — холодно отозвался директор.
— Мистер Уэбб, вы осудили этих детей на виселицу.