Влюбленный горец
Шрифт:
— Тебе нравится смотреть на это?
Он вздрогнул, хотя изо всех сил постарался скрыть это. На него смотрело лицо женщины все в шрамах и ожогах. Когда-то она была гордой жрицей, а сейчас прятала глаза и лицо. Даже ее темно-рыжие волосы были острижены под ноль.
Кинув ей покрывало, Дейрдре махнула рукой, прогоняя ее.
— И не вздумай настраивать против меня служанок, Куин. Теперь все их магические силы у меня.
— Как это тебе удалось, не убивая их?
Ее тонкие губы
— Моя сила способна творить чудеса. Ты даже представить себе не можешь какие.
— Тогда почему тебе так долго не удавалось поймать меня?
Дейрдре вздохнула.
— Ты становишься неинтересным.
Он смерил ее презрительным взглядом.
— Мне совсем не кажется, что ты обладаешь мощью, о которой твердишь направо и налево.
— Значит, тебе нужны доказательства? А в качестве примера взять еще одного твоего из темницы?
Куин сбавил тон. Меньше всего ему хотелось, чтобы кто-нибудь еще пострадал.
— Оставь их в покое.
Она засмеялась грубо и противно.
— Как мало нужно, чтобы ты прикусил язык.
Куин снова повернулся к Лавене. Черное, как оникс, пламя пожирало ее, но тело все равно оставалось невредимым.
Он задумался, знает ли Айла, как обходятся с ее сестрой, и почему-то решил, что знает. Он попытался представить, как бы он себя чувствовал, если бы Фэллон или Лукан очутились на месте Лавены. Одно было ясно: он не позволил бы Дейрдре мучить их. Взял и убил бы их собственноручно, но не дал Дейрдре издеваться над ними.
— Ты еще не понял, как далеко простирается моя магия, Куин?
Он напряженно выпрямился, когда Дейрдре подошла и встала рядом.
— Я понял, что ты используешь и убиваешь людей, как тебе заблагорассудится.
— Чтобы продемонстрировать мой добрый нрав, я предложила тебе вознаграждение. Уверена, Брок упомянул об этом. Что ты хочешь получить взамен на свое семя?
— Свободы для моих братьев, — сказал он, понимая, что все равно получит отказ.
Она покачала головой и посмотрела на него, как на неразумного ребенка.
— Брок ведь уже сказал тебе, что этого я не могу обещать. Мне нужны твои братья.
Еще никого и никогда он не презирал, как Дейрдре. Он знал, насколько Фэллон и Лукан важны для ее плана, исполнение которого обернется величайшим злом.
— Если ты не отдашь их мне, я вернусь в подземелье.
Куин понимал, что давит на нее, но его это мало беспокоило. Как только он обеспечит безопасность своих братьев, можно будет сосредоточиться на освобождении его людей и Маркейл.
— Я уже сказала, что отказываюсь.
Тон ее был ледяным.
Куин пожал плечами.
— Тогда я возвращаюсь в подземелье.
Он повернулся и шагнул к
— Стой! — крикнула она.
Куин уже дошел до двери.
Обернувшись, он преувеличенно тяжело вздохнул.
— Ну, что?
— Ты ведь понимаешь, что мне нужно твое семя.
— Как это ни отвратительно, да, понимаю.
Прищурив белые глаза, она шагнула к нему.
— Мне нужны и твои братья.
— Никто не может иметь все, что хочет.
— Я могу. И у меня будет все.
— Но не в этот раз, — сказал он.
— Может, договоримся?
Какое-то время Куин молча разглядывал ее. Он должен быть с ней предельно осмотрительным, пустить в ход хитрость и коварство, чтобы добиться своего.
— Говори, слушаю.
— Я оставляю твоих братьев в покое до того момента, как родится наш ребенок. После его рождения я схвачу их.
Куин обдумал варианты, которых было не так много, и пришел к выводу, что ее предложение вполне приемлемо.
— Скажи мне, почему ты не можешь воспользоваться магией, чтобы уложить меня к себе в постель?
— Ребенок, о котором говорилось в пророчестве, должен быть зачат без применения магии.
— А если я не смогу… выполнить наш уговор?
От гнева у нее раздулись ноздри.
— О, Куин, не дури, все получится.
— Без магии?
— Да.
Лечь в постель с ней — эта мысль была невыносима. В Дейрдре было собрано все, что он ненавидел в этом мире.
— Значит, договорились? — спросила она.
Куин совершенно точно знал, что без магии он не захочет ее, поэтому согласно кивнул.
— Значит, договорились.
Она щелкнула пальцами, и в комнату торопливо вошел Воитель.
— Немедленно прекратить преследование Маклаудов.
— Госпожа? — не поверил Воитель своим ушам.
— Выполнять! — потребовала она.
Тот кинулся вон из комнаты, чтобы передать приказ, а Дейрдре повернулась к Куину. Он понимал, что ей не терпится, но ему хотелось внутренне подготовить себя.
— Мне надо вымыться, — заявил он, не дав ей открыть рта. — И переодеться в новое.
Она усмехнулась. Ее взгляд остановился на том самом месте у него между ног.
— В килт, наверное?
— Я предпочитаю тунику и бриджи.
— Как жаль! — со вздохом сказала она. — Ладно, что-нибудь придумаем. Пойдем со мной.
Они вернулись в ее спальню, где уже был накрыт стол. От аромата жареных фазанов, рыбы и баранины рот у него наполнился слюной, а в животе заурчало. Он так долго сидел на хлебе и воде, что сейчас был готов зарыться в еду и метать в рот кусок за куском.