Влюбленный лжец
Шрифт:
Он говорит мне, что причина, по которой меня никто не использовал в храме, в том, что он защищал меня от них?
— Помнишь, о чем мы договорились, Элла?
Его строгий голос заставляет меня ерзать на его коленях. Боже, как же мне нравится, когда я до глубины души чувствую, что принадлежу ему.
— Никаких других мужчин. Это не совет. Это не совет, чтобы сохранить мирные отношения между нами. Мое слово — закон, и за неповиновение придется заплатить.
Его ладонь снова надавливает на мои джинсы, и вместо того, чтобы бороться с его навязчивым поведением, я стону
Задыхаясь, он убирает руку от моего пылающего ядра.
— Но, признаться, я был бы весьма раздосадован, если бы оказался в тюрьме из-за того, что ты ослушалась и позволила кому-то, кроме меня, прикоснуться к тебе. Так что будь хорошей девочкой и помни об этом: Никаких. Других. Мужчин.
Он целует меня в щеку, потом в челюсть, вероятно, ощущая губами кожу кляпа. Зарывшись лицом в мою шею, он говорит, касаясь моей кожи, отчего по рукам бегут мурашки.
— В эти выходные на тебя объявили тендер.
Мое дыхание учащается, грудь вздрагивает, когда он прикусывает кожу под моим ухом.
— Клянусь, количество денег, с которыми Тени играют в Круге, находится на совершенно другом уровне.
Он смеётся, — Хорошо, что я готов потратить на тебя все золото мира.
Мне хочется кричать, плакать, благодарить его, говорить, как отвратительно его поведение, и при этом целовать его за то, что он защищает меня.
— В эти выходные ты моя, сладкая. На этот раз не нужно было притворяться, чтобы отправить сообщение. Я попросил Зевса заполучить тебя и заплатил за это. Теперь ты вся, — он снова прикусывает мою кожу, заставляя меня хныкать из-за кляпа, — моя.
Я едва не разрыдалась, когда мы вошли в храм. Он не снял кляп. Я пыталась сделать это сама бесчисленное количество раз в машине, но он обещал наказание, и вот оно. Ему не пришлось связывать мне руки за спиной, чтобы я прекратила попытки. Достаточно было просто пригрозить, что заставит меня стоять на коленях голой и с кляпом во рту, с фаллоимитатором глубоко внутри меня на глазах у всех остальных Теней.
Поэтому я моргаю слезящимися глазами, пока он провожает меня через прихожую, не отрывая взгляда от пола, чтобы не замечать всех, кто на меня смотрит. Крис идет уверенной походкой, стоя во весь рост и гордясь тем, что выиграл свой приз на выходные. Их взгляды прожигают мою одежду, заставляя меня чувствовать себя еще более обнаженной, чем когда-либо. Единственное, что меня успокаивает, — это рука моего бывшего, лежащая у меня на спине и поддерживающая меня в нужном ему темпе, но при этом дарящая мне тепло, которое не дает мне дрожать.
Он ведет меня прямо на нижний уровень, в комнату Афродиты, и закрывает за собой дверь.
— Хочешь, я сниму кляп? — мягко спрашивает он, направляя меня к креслу в комнате.
Он помогает мне сесть, и я киваю, глядя на него умоляющими глазами.
— Ты в отчаянии?
Я киваю еще сильнее.
Он кладет руки на ручки
— Ты понимаешь, что произойдет, если ты будешь молчать?
Я многократно киваю, хныча вокруг фаллоимитатора. Мне так трудно глотать, что я чувствую, как в уголках рта собирается слюна.
— Хорошо. Я рад, что ты учишься. Ты будешь держать его в себе, пока я не закончу с тобой.
Всхлип заставляет мою грудь вздрагивать, потребность взывать к милосердию делает меня безнадежной. Никогда в жизни я так сильно не хотела уметь говорить «пожалуйста».
Его злая ухмылка заставляет мое сердце учащенно биться. Оказаться с ним наедине всегда так страшно и волнительно.
Он расстегивает мои джинсы и стягивает их до колен.
— Я собираюсь встретиться с другими Тенями. Деловая часть выходных довольно скучна, но тем не менее необходима.
Повернувшись ко мне спиной, он подходит к одной из полок, где хранятся все игрушки, и возвращается ко мне с чем-то настолько маленьким, что оно помещается в его сжатом кулаке.
— Ты намочила кружево своих трусиков, сладкая. Не могу сказать, что разочарован тем, как я на тебя воздействую.
Он сжимает в кулаке мои стринги, задирает их до пупка и плотно затягивает материал между губок моей киски. Я визжу, откидывая голову назад, когда смесь боли и удовольствия зажигает мое тело.
— Посмотри на меня. Прямо сейчас.
Я поднимаю голову и смотрю ему в глаза.
— Хорошая девочка. Я хочу увидеть отчаяние в твоих глазах, когда я не дам тебе разрядку, которой ты так жаждешь. Я хочу увидеть борьбу между ненавистью и похотью. Это очень красиво — видеть, как ты мучаешь себя.
Я задыхаюсь, когда он опускает кружево на мои бедра. Наконец он показывает мне то, что держал в руках. Вибрирующее яйцо, которое он проводит по моей щели, собирая с него влагу. Он кладет его в рот, его глаза закатываются к затылку.
— Элла, — рычит он, вытаскивая его. — Это было восхитительное напоминание о том, почему я называю тебя Сладкой.
Он прижимает яйцо к моему входу, медленно проталкивая его внутрь. Я чувствую, что он следит за тем, чтобы не причинить мне боль. С игрушкой ему сложнее оценить, насколько я напряжена, и я знаю, что его внимание всегда сосредоточено на моем удовольствии. Но я такая мокрая, что он легко проскальзывает внутрь, исчезая во мне и заставляя меня стонать, а глаза закрываться. Остается только маленькая ниточка, прикрепленная к нему, и он несколько раз дергает за нее, сводя меня с ума.
— Прекрасно, — хрипит он. — Боже мой, ты просто великолепна.
Следующим шагом он возвращает мне трусики и джинсы на место, так что я снова полностью одета. Он пристегивает мои руки наручниками к ручкам кресла, а затем разводит мои бедра в стороны, чтобы я не могла сомкнуть ноги.
Выпрямившись, он нажимает на пульт, который держит в руках, оживляя игрушку и меня в процессе. Она работает на таком низком уровне, что я ее почти не чувствую, но этого достаточно, чтобы понять, что она есть, и это заводит меня еще больше.