Влюбленный мятежник

Грэм Хизер

Но Аманде не суждено было сдержать свою клятву. Едва она уложила волосы повыше и погрузилась в воду, приятно снимавшую раздражение, как замок на двери отлетел с громким треском В проеме двери стоял Эрик, глаза его были темны и яростны, в чертах лица проступило незнакомое жесткое выражение. Она судорожно вздохнула, но потом крепко сжала губы, разозлившись сама.

– Замок означает, что я не хочу, чтобы ты входил сюда! – запальчиво крикнула она.

– Вы вышли за меня замуж, миледи. Я буду входить к вам, когда пожелаю.

В несколько шагов он сократил дистанцию, оказавшись рядом.

Испугавшись, она

встала. Мокрая и распаренная, готовая сопротивляться, подстегиваемая страхом и беспокойством.

– Стой, Эрик, не смей приближаться ко мне! Говорю тебе…

У нее перехватило дыхание, когда он схватил ее в охапку и вынул из воды, не обращая внимания на то, что мочит свой парчовый камзол и рубашку. Она забилась в его руках, пытаясь сделать ему больно, а затем вдруг ей захотелось немедленно вырваться, ибо она увидела огонек, который зажгло ее сопротивление в его глазах.

– Нет! – выдохнула она, с силой ударив его в грудь, но Эрик донес Аманду до кровати, где она еще недавно надеялась найти уединение, и лег сверху. – Я разорву тебя на куски! – в отчаянии пригрозила она.

– Если ты намерена так сделать, Аманда, то делай это с супружеской нежностью и криком восторга на губах.

– О! – зарычала она и попыталась достать его коленом, но он увернулся и одарил ее взглядом, словно ножом полоснувшим по сердцу. – Ты глупец, ты добьешься только того, что Дэмьена и тебя повесят, а я не хочу этого!

Он взял лицо жены в ладони и сердито посмотрел ей в глаза.

– В спальне политики быть не должно, – твердо произнес он.

– Я лоялистка, и ты это знал, когда женился на мне. Ты обещал, что не будешь бороться с моими взглядами!

– Я не собираюсь бороться с твоими политическими воззрениями, но, клянусь всем святым, не дам тащить их за собой в постель. Вы не будете больше хлопать дверьми или пытаться сделать из меня пришибленного кастрированного идиота по дурацким политическим убеждениям. Это понятно?

Она ненадолго задумалась, выпрямившись под ним и сжав зубы.

Затем со страстью выкрикнула:

– Нет!

Его глаза потемнели. Аманда подумала, что он сейчас ударит ее, так сильно заходили желваки у него на скулах.

– Отпусти меня! – в ярости и страхе потребовала она.

– Ни за что!

Он с легкостью завел Аманде руки за голову, несмотря на ее сопротивление и ругань. Затем провел губами по ее тубам, опустился ниже, к ложбинке меж грудей, не отрывая глаз от лица жены Она встретила его взгляд и поняла, что он читает в глубинах ее души больше, чем ей бы хотелось. Внезапно она рванулась с дикой силой, ударила Эрика кулаком в грудь и вырвалась из его объятий Она хотела скатиться с кровати, но он схватил ее за волосы и затащил обратно, вновь подмяв под себя Его глаза сверлили ее с воинственным выражением. Прочно удерживая руки Аманды, он захватил в плен ее рот. Тем вечером что-то неизгладимое влилось в нее вместе с его семенем. Она не понимала, что это было. Аманда шептала, что ненавидит его, даже когда ее руки в порыве страсти обвили его плечи; она выкрикивала ругательства, даже когда ее тело сотрясала сладостная дрожь. Битва между ними затихла, но она далеко еще не закончена, подумала Аманда.

Она почувствовала его пальцы на щеке и только тогда поняла, что плачет. Он быстро приподнялся, настороженный и напрягшийся, но и встревоженный

тоже.

– Я причинил тебе боль?

Она покачала головой, избегая его взгляда.

– Аманда!

– Нет! Ты не сделал мне больно.

Он встал, поправляя одежду.

– Спускайся обедать. Разговоров об оружии больше не будет, и обещаю, что буду присматривать за твоим кузеном.

– И будешь сам собирать оружие! – прошептала она.

– Что?

– Ничего! Пожалуйста, пусть будет так: ничего!

– Тогда спускайся вниз, и разговор окончен.

– Я не могу! – все еще шепотом произнесла она. – Боже! Весь дом слышал, как хлопнула эта дверь.

Он взял ее за руки и притянул к себе. Его улыбка вдруг стала лукавой, дразнящей и вызывающей.

– Не думаю, миледи, что вам стоит сгорать от стыда. Вместо этого сойдите вниз с улыбкой на губах, с высоко поднятой головой и своим знаменитым надменным взглядом.

Она отодвинулась от него.

– Обед наверняка совсем остыл.

– Одевайся, или я одену тебя сам.

Она выругалась, затем обозвала его всеми обидными прозвищами, которые пришли ей на память, но когда он двинулся к ней, решила, что лучше сама выберет платье и примет его предложение о помощи. Он застегнул Крючки на корсете, несмотря на напряженную спину жены, и когда Аманда закончила одеваться, настоял на том, чтобы она села, а он расчесал бы ей волосы. Она увидела в зеркале его руки на своей коже, поскольку платье начиналось гораздо ниже, у груди, увидела, какие они крупные, загорелые и мускулистые, и в то же время ощутила, какими нежными они могут быть, когда гладят ее. Она поежилась, встретив его глаза в зеркале, и он улыбнулся с непонятным выражением на лице.

– Леди, никто не может оспорить вашей красоты, так же как твердости вашего характера. Пожалуйста, вот моя рука. Вы украшение этого древнего дома, и надеюсь, останетесь им и впредь. Даже если меня повесят.

Аманда встала, и холодок коснулся ее сердца, так как в глубине души она знала, что, несмотря на все их стычки, она не перенесет, если его повесят.

Вместе они спустились по лестнице Том и Кэссиди встретили их у дверей столовой. Когда они приблизились к этой парочке, Эрик вдруг рассмеялся, как будто услышал от Аманды великолепную шутку, наклонился к ее уху и что-то зашептал. Она повернулась к нему, и на губах ее заиграла ответная улыбка. Представление прошло успешно. Никого не должно волновать, что происходит между хозяином и хозяйкой, поскольку они молодожены и вольны вести себя как захотят.

Дэмьена, однако, она не простила. По крайней мере до позднего вечера, когда, поднявшись, предложила мужчинам продолжить разговор одним Затем горячо обняла кузена, за которого так боялась.

– Прости! – шепнул Дэмьен виновато. – Мы выбрали разные пути.

Никогда еще Аманда Не видела его таким печальным, серьезным и словно в один момент постаревшим.

Она ничего не сказала. Отвернулась и вышла, не подставив мужу щеку для поцелуя. Слуг, которые могли бы ее увидеть, уже не было.

Правда, поднявшись наверх, она не стала ложиться отдельно, а легла на ту кровать, которую они делили с Эриком. Она еще долго не могла заснуть, переживая все то, что произошло между ними. Наконец ее глаза закрылись, так как было уже очень поздно Огонь в комнате почти погас, и Аманда уснула.