Влюбленный мятежник

Грэм Хизер

Сидя в ванне, Аманда поддразнила своей догадкой Даниеллу, но та, мгновенно потеряв самообладание, начала горячо отрицать свой предполагаемый любовный интерес к французу.

– Да ладно тебе, Даниелла! У него такие потрясающие глаза! – продолжала Аманда. – Огромные и зеленые, в обрамлении длинных темных ресниц. А черты лица тонкие и правильные. И настолько гармоничны, словно их лепил талантливый скульптор, умело подобравший цвета и пропорции. Тебе следует выйти за него, Дани!

– Прекрати дразнить меня, дитя мое! Наш брак невозможен!

– О,

Даниелла!..

– Он мой брат!

– Брат? – поражение воскликнула Аманда. – Но… но ты говорила, что твой брат умер!

– Я думала, что он погиб, – сказала Даниелла, в волнении то сворачивая, то разворачивая полотенце Аманды. – Я не знала, что он жив, пока не приехала сюда.

– Тогда мы должны…

– Мы ничего не должны! Аманда, умоляю тебя, никому не говори об этом. Никому ни слова, что мой брат жив.

Аманда озадаченно воззрилась на свою служанку. Даниелла уронила полотенце и упала на колени подле ванны.

– Пожалуйста…

– Даниелла, успокойся. Я никогда не сделаю ничего во вред тебе, ты же знаешь. Я не понимаю, почему ты так расстроилась, но… о нет, Даниелла, он ведь не преступник?

– Клянусь, что нет! Но сохрани наше родство в тайне. Все эти годы он сам не знал, кто он такой…

– Что?

– Он едва не погиб. Он почти уже был мертв. Но его нашел отец лорда Камерона и выходил, однако Жак Так с тех пор и не вспомнил, кто он и что с ним случилось.

– Пока не увидел тебя? – спросила Аманда.

– Да, да… Ты должна сохранить эту тайну. Много лет он был Жаком Биссе, и надо, чтобы он им остался.

– Скажи мне…

– Я больше ничего не могу тебе сказать. Если ты хоть немного любишь меня…

– Ты знаешь, что я люблю тебя всем сердцем, и если ты так хочешь, то твоя тайна останется со мной.

Даниелла горячо обняла девушку, не обращая внимания на то, что мочит платье. И Аманда промолчала, хотя ее снедало любопытство.

Она решила, что обязательно выяснит правду.

Вскоре до Аманды дошли новости, что отряды разделились и Эрик возвращается с генералом Льюисом. Она даже успела получить письмо, которое он написал после битвы у Огайо. Пьер, ездивший в Уильямсберг за очередным номером «Виргиния газетт», сказал ей, что губернатор уже вернулся. Сердце ее забилось сильнее, но надежда тут же угасла, когда она узнала, что Эрика с губернатором нет.

Аманда с нетерпением думала, что не может больше оставаться в неведении. Наконец решение созрело. Позвав дворецкого, она победно улыбнулась ему.

– Том, пожалуйста, позови Пьера и скажи, чтобы закладывал карету. Сегодня вечером мы едем в Уильямсберг. Мои чемоданы будут готовы через час. Ты не видел Даниеллу?

– Видел. Она пошла в прачечную. Я пришлю ее к вам немедленно, леди Камерон.

Том, кажется, не одобрил ее намерения, но не мог остановить Аманду. Она лучезарно улыбнулась:

– Я ненадолго. Я только хочу узнав, где мой муж, может быть, там есть новости на этот счет.

Он кивнул, но, судя по всему, остался при своем мнении. Аманда тряхнула волосами. Именно ради свободы она

вышла замуж, и никто не вправе ограничивать эту свободу.

– Спасибо, Том, – произнесла она весело и поспешила наверх паковать вещи.

Даниелла тоже не выказала особой радости, но Аманда и на нее не стала обращать внимания. Будет так приятно пожить в городском особняке, побродить по улицам, посетить магазины.

– И встретиться с твоим батюшкой! – остудила ее восторг Даниелла.

Аманда на секунду замерла, перестав поправлять корсет. Ее сердце упало. Нет. Она еще не обрела свободу. Она все еще боялась могущества отца, способного погубить Дэмьена и, ее саму.

– Ненавижу его! – прошептала она.

Даниелла не стала ее ругать. Она просто закрыла крышку походного сундука, отворила дверь и позвала Тома, чтобы тот помог снести вниз вещи.

Аманда подъехала к городскому дому, когда уже стемнело. Несмотря на свое удивление, Матильда приветствовала леди Камерон в ее доме, проводив в гостиную, пока приводили в порядок хозяйские комнаты.

– Город нынче сошел с ума, миледи. На каждом углу выступают ораторы, какую кофейню ни возьми, везде разговоры и споры.

– А что случилось? – спросила Аманда.

– Ну как же! Вернулись наши представители с Континентального конгресса. Теперь они создали ассоциацию. Мы больше не каждый сам по себе. Отныне мы должны строго соблюдать бойкот британских товаров, объединяться в группы бойкота. Будут созданы специальные комитеты, призванные следить за выполнением решений ассоциации.

Планируется даже отменить Дамфрийские скачки! Можете себе представить, каково это для добрых граждан Виргинии!

Было трудновато справиться с собой, но, перед экономкой своего мужа Аманда постаралась с осмотрительностью подбирать выражения.

– И к чему это приведет?

– Говорят, что губернатор вне себя от гнева, и это правда. С его-то буйным шотландским темпераментом! Он пока молчит, но вы знаете, что палата представителей распущена до весны. Я думаю, его крайне раздражает перспектива того, что депутаты выплеснут все свои мятежные идеи на улицы, и тогда не избежать уличных беспорядков.

Невысокая негритянка-горничная появилась в дверях и, поклонившись Аманде, сообщила, что ее комната готова. Усталая Аманда поднялась, решив хорошенько выспаться, а уж утром самой проверить, каковы настроения в городе.

– Слышно что-нибудь о лорде Камероне? – спросила она экономку.

– Ну конечно же! Вам больше не стоит беспокоиться, дитя, так как боевые действия закончились. Ваш муж проявил себя великолепно.

Сам водил своих людей в атаку и встречал этих красных дьяволов не моргнув глазом. Он возвращается домой по дороге, ведущей через Ричмонд. Так что скоро, несмотря на крюк, который ему приходится делать, он будет дома. К Рождеству.

Аманда лежала без сна уже более часа, а потом, вдруг разозлившись, села. Он не написал ей, что с ним все в порядке; единственное послание от него пришло еще с дороги. Слуги знают больше, чем она.