Вмешательство извне

Свободный_человек

– Потому, что я должен, – последовал ответ после долгой паузы. Джайна видела – эти слова дались Игорь очень нелегко.

– Должен что? Убивать? Уничтожать миры? Что ты должен?!? Зачем всё это?!?!? – вытирая слёзы рукавом, спросила она.

– Нет, – Игорь попытался покачать головой, но статиз-сфера исправно делала свою работу – мышцы его не слушались. – Всё не так… просто. Я не хочу так поступать… Но я не вижу иного пути. В этом моя вина – я не смог найти способ решить всё иначе, без жертв… Но возможно, это не под силу ни одному человеку – только Богу, – он замолчал. Вытаскивать всё это из себя было очень трудно. Но ещё тяжелее было бы держать всё это в себе. Сейчас ему казалось, что он не заслуживает даже того, чтобы Джайна была здесь и слушала его рассказ. Но, всё же, он должен был рассказать хоть кому-нибудь. Рано

или поздно это должно было произойти, и он чувствовал – потом он уже не сможет ничего никому рассказать. Он должен был сделать это сейчас. Должен был хотя бы попытаться расставить все точки над «i». Не только для этой девушки, но и для себя самого. – У нас, на Земле, есть изречение, звучащее примерно так: «Ничто в этом мире не стоит и слезинки ребёнка»… Поначалу я тоже так думал, но потом понял – нельзя ставить благо одного превыше блага целого народа, страны… Пусть даже придётся пожертвовать чьим-то благом, но интересы общества в целом – важнее. Тем более если речь идёт о выживании всего человеческого рода как такового. Когда разговор заходит о выживании общества, народа, нации, страны или уж тем более – всего человечества как биологического вида интересы и блага отдельных его элементов становятся несущественными и приносятся в жертву ради достижения главной цели – выживания. В такие моменты те, кто взяли на себя всю ответственность, часто вынуждены принимать решения и совершать деяния, не соответствующие нормам морали и этики…, – он замолчал, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы его речь не выглядела попыткой самооправдания. Он вовсе не желал оправдываться. Но сейчас, пожалуй, он впервые задумался над обоснованием своих собственных действий настолько серьёзно.

– Невозможно построить общее счастье на несчастьях других, – покачала головой Джайна. Слова Игоря шли вразрез с тем, во что она верила. Она не могла этого принять.

– Как это наивно, – горько усмехнулся Игорь. – Некоторое время назад я думал так же, как и ты. Но потом понял очевидное – общее счастье и всеобщее благо невозможно в принципе. Это миф. Утопия. Его нельзя построить никакими методами. Это своего рода идеал, о котором все говорят, к которому стремятся. Но он недостижим. И нужен он лишь в качестве маяка или путеводной звезды на длинной дороге жизни. Чтобы у людей была надежда… Но ведь всегда найдутся те, кто будет недоволен распределением этого самого пресловутого «общего блага»… Но всё это я говорю к тому, что сейчас опасность угрожает не только Земле или Меридиану. Под угрозой всё сущее. Все миры, все реальности, все измерения – всё это может исчезнуть очень скоро, если я не закончу то, что начал.

Девушка молчала. Она, конечно, хотела сказать Страннику многое, доказать, что он не прав, но все её мысли и чувства были бы чересчур противоречивыми. Кроме того, поначалу она не придала значения последней фразе Игоря, однако теперь смысл его слов начал чётко вырисовываться в сознании девушки и у неё перехватило дыхание от масштабов надвигающегося ужаса. Сознание отказывалось верить в то, что такое вообще возможно, но также было ясно, что Игорь не лгал. Ему попросту незачем было лгать. У Джайны комок подступил к горлу, и она была готова вновь заплакать, понимая, что те чудовищные жертвы и страдания, которые выпали на долю Меридиана, а затем и Земли – ничто в сравнении с надвигающимся кошмаром! Сама эта мысль настолько ужасала юную волшебницу, что на какое-то время она потеряла дар речи. Когда же она вернула самообладание, то ещё долго молчала прежде, чем сказать хоть что-то. Игорь её не торопил, понимая, что на её месте тоже был бы потрясён подобным известием.

– Откуда… Откуда ты это знаешь? – спросила наконец Джайна, посмотрев Игорю в глаза. Игорь вздохнул. Он одновременно ждал этого вопроса и боялся его. Боялся того, что ему всё-таки придётся на него ответить. Боялся выпустить свою самую страшную тайну на волю. Тайну, о существовании которой он так долго даже не подозревал, не имел ни малейшего понятия… Но затем осознал, поняв, что послужило причиной, отправной точкой для всех последующих событий. Эта тайна была главной причиной его ненависти к себе и одновременно – движущей силой, заставлявшей его идти вперёд в последнее время.

– Хорошо, я расскажу тебе и об этом, – с горечью и тоской отозвался Игорь. В глубине души он уже давно знал, что когда-нибудь ему придётся всё рассказать. И уж лучше

раскрыть свою душу перед этой девушкой, чем перед кем-нибудь ещё… Он собрался с духом, тяжело вздохнул. Посмотрел на свою собеседницу с надеждой – он почему-то всё же надеялся, что она, совершенно незнакомая, в общем-то, девушка, не оттолкнёт его. Что она сможет понять.

А затем начал свой рассказ…

– Итак, что же я пропустил? – входя на капитанский мостик, спросил Барретт. Все присутствовавшие – человек двенадцать из команды (навигаторы, связисты и другие спецы), а так же Симмонс и Линдон посмотрели на него. Нехорошо так посмотрели. Не одобряюще. Затем все, кроме капитана и Макса вернулись к работе – проверке или наладке приборов и систем корабля. – Я тут слышал объявление о боевой готовности. Полагаю, план атаки уже есть…

– Более того – он даже может сработать, – кивнул Линдон.

– В нашем распоряжении будет всего шесть кораблей, считая этот. Ещё три были на заданиях в разных частях галактики. Они повернули к Земле, как только получили сообщение о нападении, но они всё-равно не успеют, – сухо констатировал Симмонс.

– Пока звучит не очень обнадёживающе, – нахмурился Эдгар.

– Никто и не говорил, что будет просто, – ухмыльнулся Джейкоб. – Впрочем, если тебе что-то не нравится, ты всегда можешь сойти с корабля…

– Нет. Пожалуй, останусь. На космос у меня смертельная аллергия, – в тон ему парировал Барретт. Признаться честно, он не знал, почему Симмонс настроен против него. Но факт оставался фактом – с самого начала знакомства бывший ветеран невзлюбил псионика по какой-то, одному ему известной причине. И эта «холодная война» между ними длилась уже почти год – с тех самых пор, как Барретт стал советником президента и узнал о проекте «Звёздные врата». Во время каждой встречи Джейкоб Симмонс старался как-нибудь поддеть Эдгара, а тот отвечал ему взаимностью. Но дальше словесной пикировки эта неприязнь не заходила.

– План таков – шесть наших кораблей одновременно выходят из гиперпространства почти вплотную к вражескому флагману, – спокойно начал излагать капитан. Он знал – всё, что зависит от него и его людей будет сделано. То же касалось и других кораблей. Если не возникнет какой-нибудь непредвиденный фактор, то план имеет шансы на успех. Порядка одного к миллиону – ведь о враге ничего не известно, кроме сказанного Линдоном. А он явно не специалист в этом вопросе и смог рассказать лишь самые общие сведения о защите, оружии и тактике врага. А это не так уж и много. К тому же оставался вопрос откуда он знает всё, о чём рассказывал и можно ли ему вообще верить. Но капитан понимал – выбора сейчас попросту нет, ведь на одной чаше весов были жизни миллиардов людей на Земле, а на другой – риск самоубийственной миссии, которая, всё-таки, может всё изменить. – Как только это случится, мы сразу же ударим ядерными ракетами по ближайшим целям. Не думаю, что это повредит вражеским кораблям, если они под щитами, но мы хотя бы выиграем немного времени. Вместе с ракетной атакой мы откроем огонь и по вражескому флагману из всех орудий. Наши аналитики вычислили ряд потенциально слабых или критически важных мест в его конструкции, поразив которые мы сможем нанести серьёзный урон этому кораблю…

– Вы, кажется, не учли, что флагман почти наверняка также защищён экраном, – покачал головой Барретт.

– Мы выйдем из гипрепространства прямо за его щитами, в непосредственной близости от корабля. Это также даст нам преимущество – противнику придётся снять щиты флагмана, чтобы открыть наши корабли для обстрела, так как сам флагман будет не способен вести по нам огонь с такого близкого расстояния.

– Как я и сказал – вряд-ли другие корабли будут нас атаковать, ведь тогда они только помогут нам расстрелять свой собственный флагман, – сказал Линдон, вглядываясь в схематическое изображение космического дракона Шао’ссоров на главном обзорном экране.

– Возможно, – согласился Симмонс. – И если так, то они пустят в ход истребители и бомбардировщики. Тут всё будет зависеть от наших Х-302 и зенитных батарей… Думаю, мы всё же успеем нанести врагу смертельный удар прежде, чем будем уничтожены сами.

– Какой оптимистичный план, – едко заметил Барретт. – Но я бы предпочёл остаться в живых.

– Рано или поздно умрём все, – философски изрёк Симмонс. – Но если хочешь помочь, то используй свою псионику по максимуму. Возможно тогда у нас появится шанс.