Вместе с тобой

Нил Натали

Герцог обхватил её подбородок рукой, заставляя принцессу смотреть прямо в его необыкновенные ореховые глаза:

– Скажи, цветочек, ты уже любишь его? – почти прошептал Альберт прямо в её губы, так опасно близко оказавшиеся напротив его губ.

Флер замялась на миг, опустив глаза. Этого хватило. Опекун впился болезненным поцелуем, сминая и терзая её губы, наказывая девушку за чувства к другому мужчине. По щеке Флер покатилась одинокая слеза. Альберт резко прервал поцелуй и буквально столкнул её с колен:

– Уходи, Флер! Сейчас же! – он не просил – приказывал.

–

Альберт… – сделала слабую попытку принцесса.

– Убирайся, я сказал! Мне самому вытолкать тебя из покоев? – прорычав, герцог красиво выгнул одну бровь. Его глаза, ставшие абсолютно черными, метали молнии.

Её высочество громко всхлипнула, прижала к чуть вспухшим губам руку, отвернулась от кузена и бросилась прочь. Уже у самой двери она нашла в себе силы обернуться и чуть слышно пошептать:

– Прости меня, дорогой…

Герцог Берский уже отвернулся и сидел каменным изваянием. Он не повернулся, не кивнул. Казалось, он опять полностью ушёл в себя, глядя в пламя, плясавшее в смертельном танце перед его необычными глазами. Так же, как огонь, лаская, пожирал поленья, превращая их в пепел, так и его душу, разрушая, пожирала ревность и понимание того, что на этот раз всё действительно безвозвратно кончено. Больше нет его малышки Флер. Есть прекрасная девушка, принцесса, которая уходит из его жизни. И совсем скоро, она станет чужой. Чужой женщиной, принадлежащей другому мужчине…

22. Свадьба

Время неумолимо бежало. Когда до свадьбы оставалось несколько дней, король вошёл в покои её высочества в особенно хорошем расположении духа.

– Флер, у меня есть для тебя подарок, – Фернан держал в руках довольно большую бархатную коробочку, – Прошу, возьми. Это сделали по моему личному эскизу.

Принцесса неуверенно взяла футляр.

– Открой, пожалуйста. Я хочу услышать, понравится ли тебе, – с улыбкой сказал король.

Её высочество открыла коробочку и замерла. Внутри сияла удивительной красоты роскошная диадема из бриллиантов и нежно-розовых рубинов. Это была необычайно тонкая работа. Казалось, диадема соткана из тончайшего, сверкающего, искусно переплетенного кружева. Страшно было подумать, во сколько обошлось это украшение королю.

Флер поставила коробочку на стол и аккуратно достала диадему. Её глаза засияли подобно украшению… Нет, не от осознания его стоимости. Каких их только не было у Флер! От того, что Фернан заказал её лично, думая о ней.

– Ваше величество, это очень красиво... Мне безумно нравится. Она великолепна! – в восхищении прошептала будущая королева, поднимая на короля свои тёмные чарующие глаза.

– Ты достойна всех украшений, и ни одно не затмит твоей красоты, – голос мужчины вдруг стал хриплым, – Позволишь?

Он взял из рук Флер диадему и надел на услужливо склонённую голову.

– Она тебе очень идёт, дорогая, – король обхватил ладонями её скулы и, глядя на пухлые губы, опять спросил, – Позволишь?

У принцессы не было сил говорить. Она лишь прикрыла глаза, и Фернан тут же накрыл её губы лёгким поцелуем. Принцессе нравилось прикосновение

его губ. Пусть это был не Альберт, но ей не хотелось отстраняться от этого мужчины. Сейчас он целовал её осторожно, боясь вновь сделать что-то, что оттолкнёт её. От новых ощущений внизу живота разливалось лёгкое тепло, а руки-предатели сами собой зарылись в светлые шёлковые волосы мужчины.

Фернан застонал и притянул принцессу ближе к себе. Какие же у неё были удивительно сладкие губы. Как же это трудно – держать себя в руках. Почувствовав, что будущая супруга робко отвечает, он решился углубить поцелуй. Надавив языком, заставил губы раскрыться, и скользнул внутрь рта. Король не хотел прерываться, однако Флер, не выдержав накала новых ощущений, легко отстранилась. Фернан немедленно разорвал поцелуй, но отпускать из рук не торопился. Он зарылся в её волосы лицом.

– Я так хочу, чтобы ты скорее стала моей, Флер! Душой и телом! Ты даже не представляешь!

– Ты смущаешь меня, Фернан… – принцесса спрятала лицо на груди будущего мужа, положив руки на плечи.

Король нервно хохотнул.

– Скоро, моя дорогая, я покажу тебе, когда стоит стесняться, – король поднял глаза к потолку, – Святые угодники, дайте мне силы!

Он взял Флер за плечи и легонько отстранил от себя:

– Я должен идти, солнышко, – он вновь коснулся вскользь её губ, – Совсем скоро, милая, мы будем вместе с тобой во всех смыслах этого слова! Ты не представляешь, как я этого жду!

Его горячий шёпот заставил почти королеву вздрогнуть. Фернан довольно усмехнулся, прошёлся носом по её виску, наслаждаясь ароматом, и покинул покои невесты.

*****

Я думаю, с тоскою глядя вдаль:

За мною – радость, впереди – печаль.

У. Шекспир

Во дворце царил свадебный переполох. По коридорам постоянно сновали люди, смеясь и перекидываясь шутками, приказами, просьбами. Флер ужасно нервничала. С утра её, словно куклу, мыли, натирали, причёсывали, вертели, надевая свадебное платье и украшения. В конце концов, она готова была уже разразиться истерикой, когда без стука распахнулась дверь.

Герцог Берский, облачённый в кафтан из золотой парчи, расшитый драгоценными камнями, красивый, как никогда, зашёл в покои принцессы. Её уже полностью одели в подвенечный наряд. В тёмных волосах, убранных в изумительную по красоте причёску, сверкала диадема из розовых бриллиантов. Флер отказалась надевать подарок короля, считая, что эта диадема больше подходит к наряду.

Мелкие бледно-розовые жемчужины, разбросанные по всему платью, поблёскивали, создавая невесомую дымку вокруг невесты, придавая волшебства и очарования. Тонкая прозрачная фата была пока убрана назад, открывая красоту восхитительного платья. Корсет выгодно подчёркивал линию высокой груди и тонкую талию. Лиф и рукава были сшиты из дорого текстурного кружева, юбка фигурно отделана понизу тем же кружевом. Платье доходило до горла и переходило в небольшую стойку, подчёркивающую длину и грацию шеи.