Вначале я умер…
Шрифт:
Мы решили отметить торжество в ресторане, пригласив туда три десятка гостей из числа родных и близких. Все прошло удачно. Прозвучало очень много приятных тостов и поздравлений в мой адрес, объединенных общим смыслом «Мы тебя очень любим и уважаем!»
Уже за полночь, проводив из ресторана последних гостей, мы с женой отправились домой. Под влиянием весомой доли алкоголя я был в приподнятом настроении, но я не перепил, выдержал меру, так как рассчитывал на праздничный секс в виде подарка от жены. Но по приходу домой, она невозмутимо сослалась на усталость, головную боль и поздний час.
– И потом у тебя ведь поясница, – привела она последний аргумент в свою защиту.
– Да,
– Еще чего! – искренне возмутилась она. – Я тебе, что малолетка какая-нибудь, чтобы сверху скакать?!
Спорить дальше не имело смысла. Закостенелость ее мышления меня просто убивала. Сколько мне еще нужно ждать, чтобы она проявила свою женскую суть и начала вести себя как сексуальная особь? Я уже готов был задать ей этот вопрос, но она скрылась в спальне, плотно прикрыв за собой дверь.
И тогда я обратил свой взор к небесам, обратился напрямую к судьбе: почему ты послала мне в жены женщину, с которой у меня полнейшая сексуальная несовместимость? Почему половину супружеской жизни я должен вымаливать секс у своей законной жены? За что меня судьба так наказала?
Живи мы в обратной жизни, то есть будь у меня возможность самому выбирать жену, я бы в первую очередь обратил внимание на совместимость в сексе, а уж потом на все остальное.
Настроение было испорчено, и ничего уже исправить было нельзя. Выскользнуть сейчас из дома, чтобы съездить к Алисе, было бы не столь подозрительно, сколь цинично по отношению к жене юбиляра, потратившей немало сил на подготовку и проведение банкета. Да и потом, Алиса просила предупреждать ее о визите хотя бы за три часа. И сейчас во втором часу ночи она вряд ли будет рада меня принять, хоть с утра и поздравила с юбилеем прислав милую смс-ску.
В итоге, я отправился спать, глубоко убежденный в том, что 50-летний юбиляр не заслуживает таких огорчений.
Следующие два дня я всем своим видом показывал жене, насколько сильно она меня обидела своим отказом. Пару раз у нас с ней даже возникли эмоциональные словесные перепалки из-за этого. Потом я конечно успокоился, но впоследствии ссоры на этой почве стали происходить у нас регулярно.
Слава богу наш сын не видел всего этого. Ему на тот момент оставалось жить чуть меньше 23 лет, он закончил свою официальную трудовую карьеру, уволился с работы, и уехал в Елабугу – соседний городок в 30 минутах езды от Набережных Челнов, где поступил в филиал Казанского федерального университета и заселился в студенческую общагу. Навещал он нас, как правило, один-два раза в месяц по выходным, так что в остальное время мы с женой могли ругаться, не стесняясь в выражениях.
И примерно раз в месяц мы скандалили по серьезному. Хорошо, что не чаще, потому что после таких скандалов мне нужно было «выпустить пар», а для этого я обычно ехал к Алисе. Она к тому времени вплотную подошла к 30-летнему рубежу и ее услуги ощутимо подорожали, поэтому слишком частые визиты к ней могли негативно отразиться на состоянии семейного бюджета. Последние полгода Алиса принимала меня в своих «апартаментах» – в однокомнатной квартире с хорошим ремонтом в 30 комплексе, которую она специально арендовала для встреч с клиентами. Иногда из-за скандалов с женой у меня на нервной почве возникали проблемы с потенцией. В таких случаях Алиса давала мне возбуждающую таблетку типа виагры, которая приводила меня в боеспособное состояние, потом мы занимались сексом, я успокаивался и возвращался домой.
***
Так прошел год. Мне оставалось жить 49, жене 46, то есть мы прожили в браке уже четверть века и нам
В повседневной жизни жена была для меня незаменимой. Ведь, несмотря на заметное улучшение здоровья, я все еще достаточно сильно зависел от нее – она знала, сколько каких таблеток и в какой очередности мне пить; что мне можно есть, что нежелательно, а что лучше полностью исключить; приходила на помощь в безвыходных ситуациях, например, когда нужно было втереть разогревающую мазь, в ту часть спины до которой я сам не мог дотянуться. В общем, с женой было по-домашнему удобно и спокойно.
Но меня по-прежнему просто убивали ее взгляды на секс, точнее полное отсутствие у нее каких-либо взглядов на секс. От слова совсем. В будние дни она постоянно ссылалась на головную боль и усталость после работы, а по выходным на кучу домашних дел, которые надо сделать не откладывая. Она даже разговоров на эту тему избегала, пресекала их на корню. И всячески давала мне понять, что сейчас как женщину ее стоит воспринимать лишь в роли хранительницы домашнего очага и матери нашего сына. То есть она выполняла женскую работу по дому, я мужскую, а вместе мы переживали за сына. Всё! Для всех других отношений время еще не пришло, считала она, и соответственно быть в роли сексуального партнера отказывалась категорически. И кстати после того первого раза, у нас с ней так больше ничего и не было. Хотя я постоянно намекал ей на то, что меня заводит ее фигура (к тому времени уже обретшая по-женски соблазнительные очертания); что меня волнует близость ее тела, когда мы спим в одной кровати. Но, не смотря на все мои недвусмысленные предложения, о сексе по-прежнему не могло быть и речи, ни в каком виде, ни в каких позах, ни в какой обстановке.
– А как же супружеский долг? – прибегал я к последнему аргументу.
– Ничего, нам с тобой еще 20 лет жить, успею расплатиться по долгам, – парировала она.
И, в конце концов, из-за этого у нас разразился грандиозный скандал, мы истерично наорали друг на друга – она кричала, что мне нужен только секс, я кричал – за что судьба меня так наказала, послав фригидную жену! В итоге она, хлопнув дверью, закрылась в спальне, а я, схватив джемпер, выскочил из дома, также от души хлопнув дверью.
Стоял теплый майский вечер, во дворе было многолюдно. Накинув джемпер на плечи, я быстро пошел к автобусной остановке, на ходу набирая номер Алисы. Мне нужно было «выпустить пар».
– Абонент временно недоступен, попробуйте позвонить позднее. – сухо сообщил мне равнодушный женский голос.
Эту фразу за последние несколько дней я прослушал раз сорок, и сегодня было ровно пять недель, как я безрезультатно пытался дозвониться до Алисы.
Я дошел до автобусной остановки и в замешательстве остановился. «Что делать? Она не отвечает, и возможно не готова меня принять… Да, плевать, заявлюсь без предупреждения. Я не виноват, что она не отвечает. Мне нужно выпустить пар!»
Сев на маршрутку, я за 15 минут доехал до остановки «30-й комплекс» и пошел вниз по проспекту Вахитова к дому Алисы.
Еще через 10 минут я уже звонил в дверь ее съемной квартиры, но мне никто не открывал. Приложив ухо к двери, я прислушался, надеясь услышать ее голос или хоть какие-то звуки, указывающие на то, что она в квартире, но за дверью была полнейшая тишина. Алисы там не было. Я вышел на улицу, обошел дом сзади и посмотрел на окна ее квартиры, света в них не было. Видимо Алисы действительно там нет и где она не известно.