Вне игры
Шрифт:
– Так мы же не «Сердца» тестируем, а «Арену».
– А, один хрен. Лучше бы четверную часть выпустили, а не это фритуплейное говно…
– Оно не фритуплейное. Игра денег стоит.
– А модель фритуплейная! Ты думаешь, я не понимаю. Все понимают! Хвостов решил и рыбку съесть и имбу убить. Игра денег стоит, а там транзакции.
– Все равно, сколько бы ты гемов ни купил, сколько бы доспехов на себя не навешал, если играть не умеешь, не пройдешь. В этом фишка. Побеждает не донатер, а геймер!
– А еще этот открытый мир! Сейчас что,
– А мне норм, – возразил Олег. – Сейчас мало игр с открытым миром. Помню, была эпоха, а сейчас как-то подстухла. Так что по мне это даже шаг вперед. «Арена» в разы больше, чем все три части «Сердец» вместе взятые. Игроков много, и всем подавай разный опыт, так что мир Прилучья вполне себе в тему…
– Ты сам-то «Арену» проходил?
– На бета-тесте дошел до Расщепителя. Он меня вздрючил. И потом я забил, надоело. Мне за прохождение не платят. А Лерка вроде проходила до конца.
– Вот и я проходил полностью. И знаешь, что там в конце?
– Все знают. Новая игра плюс.
– Я не об этом. Я о послании…
Глупость. О послании знали все, фанатское сообщество строило фанатские теории. Послание, которое вылезало на черном кристалле-обелиске после убийства Пророка Бездны и финального босса Зверь, убийцы Богов, гласило: «Игра посвящается Гермету. Покойся с миром, дорогой друг». Вот и все. Мало ли разработчиков, режиссеров и писателей посвящало своих произведений почившим друзьям, живым собакам и здравствующим женам? Ничего примечательного в этом трибьюте Олег не видел. Жора, походу, был другого мнения.
Они зашли в курилку. Полупустая. В дальнем углу торчали разрабы, белая кость, которая на тестеров смотрит свысока. С ними можно даже не здороваться. Робот-уборщик жужжит, подбирая манипуляторами бычки, и сметая пепел.
Жора уселся на скамейку. Олег стоя достал нагреватель и воткнул в него стик. Жора достал вонючие аналоговые сигареты. Напустил дыму.
– Так вот, – сказал он. – На «БаззФиде» большая статья. Izvne называют тоталитарной сектой, а нас всех – ее рабами.
– Ха! – оскалился Олег. – Удивил тоже. Хвостова называют аятоллой! Но все это – боян… Только вот они забывают, что у нас полная страховка, шестичасовой день, расслабон, куча бабок и акции за выслугу. А так пусть называют Хвостова хоть земляным червяком…
– Зачем червяком?
– Это цитата, забей. А если мне еще больше заплатят, я сам его портрет над столом повешу, ароматическую свечку поставлю и мантры петь буду во славу гуру геймдизайна…
– Дальше слушай. Ты вот когда Хвостова видел в последний раз?
– Вживую? Никогда.
– И я о том же. Только в «Ютюбе», интервьюхи десятилетней давности, когда еще первые «Сердца» были в разработке.
– Он тогда инвесторов искал…
– Это да. Так вот. Журналюги предполагают, и у них есть кое-какие доказательства, и
– Старая песня. Apple создал не Джобс, а Microsoft – не Гейтс. Но не все ли равно?
Жора не обращал внимания, говорил дальше:
– Пишут, что в Бауманке у него был друг. И вместе они сделали первую игру – «Красные сердца»…
Олег молчал. Чего тут комментировать?
– А потом этот друг исчез, аккурат перед анонсом «Черных сердец». Есть фотки Хвостова с ним. Посмотри в Инете. Друга звали Петр Вернер. И о нем больше никто не слышал. Трупа, похорон, никаких данных тоже нет. Так что как будто просто исчез.
– Это все?
Жора смутился.
– В общем, да. Дальше идут теории. Заговор, убийство, оцифровка личности, превращение Вернера в ИИ.
– Смешно, – не усмехаясь сказал Олег. – А наоборот не думали? Это Вернер убил Хвостова, и поэтому его никто не видит. Это Хвостов теперь оцифрован…
– Может, и наоборот…
– Шляпа все это. Мы работаем, деньги платят. В игру играют люди. Все ОК…
Они вышли из курилки, оставив в загоне робота и разрабов.
– Я пойду жрать. Ты со мной? – спросил Жора.
– Нет, мне трекер надо обновить.
Олег запустил установку обновления трекера, налил чаю матча с молоком и сунул в рот трубочку. Делать ничего не хотелось. Игра не лагала. Было скучно. Так прошло какое-то время. Минут двадцать, может, час. Олег медитировал в монитор. Жора все еще не вернулся с обеда. Запах духов Леры ненавязчиво лез в нос. Сам Олег ничем не душился, его все эти запахи всегда бесили. Но Лера, слава Богу, не брызгалась с ног до головы, и почти не благоухала.
Олег, кажется, задремал. Его веки сами закрывались, через опущенные ресницы он видел мониторы с диаграммами. Натренированное внимание посылало в мозг сигнал, что все в порядке…
По вдруг экрану поползли новые данные – открылось два окошка. С восклицательными знаками! Олег лениво проснулся и всмотрелся в экран. Чего? Ошибка поведенческой модели. Сбой в работе бота. Босс… Какой-то там опциональный босс…
Глаза Олега округлились. Окно с логом растянулось, строчки побежали вниз, баг на баге. Они множились! Ошибка была гигантской. Аномальной. Такого размера баги могли бы сойти за уязвимость нулевого дня или просто за дырку в бете, но на данном этапе это было просто исключено.
Что делать? Кому звонить/писать? Позвать Леру? Ладно, он сам разберется…
Олег надел наушники и открыл окно с кодом. Вбил данные в поиск и нашел того самого босса. Некий Гриффик, рыцарь Разбитого стола. Беглого взгляда хватило, чтобы понять, что код поплыл. Вернее, он был целым, но в нем появлялись гигантские вставки, среда разработки отмечала их красным. Код был хорошим, но множился с такой скоростью, что невооруженного взгляда было достаточно, чтобы понять, что клепает его не человек, а ИИ. Поведенческая модель усложнялась…
Конец ознакомительного фрагмента.