Вне подозрений
Шрифт:
— Для меня она была всего лишь еще одной клиенткой.
— Да, как Анна Курникова — всего лишь еще одна теннисистка. Я к чему все это говорю. Мы оба ошиблись в одной и той же женщине. Вы, правда, натворили больше глупостей, чем я. Вы же адвокат, защищаете в суде преступников и должны разбираться, как поступать в таких случаях.
— В каких именно случаях?
— Ну, скажем так, улаживать свои дела. Избавляться от проблем. А Джесси Мерил превратилась для вас в проблему.
—
— Детектив сказал, что в тот день, когда погибла Джесси, вы были в суде. Железное алиби. Стало быть, это сделал нанятый вами человек.
— Я никого не нанимал!
— Наслышан о вашем дружке. Тео Найт, вы с ним навещали мою жену. Ему когда-то суд вынес смертный приговор.
— Тео не убийца. И я тоже.
— Да перестаньте. Лично мне плевать, кто ее прихлопнул. Никто не говорит, что мы должны любить и почитать друг друга, но из этой истории придется выпутываться вместе. Я помогу вам, вы — мне.
— Интересно, каким это образом?
— До чего же вы, однако, непонятливы, мальчик мой. Нет, мне это нравится. Или запамятовали, с чего все началось?
— Не понимаю. О чем это вы?
— С обмана. Ведь никакого обмана на самом деле не было, верно?
— Нет, был.
— А вот тут аккуратней. Нанимать убийцу нехорошо. Но я готов закрыть глаза.
Джеку захотелось дать ему по зубам.
— Вон отсюда!
— Я вам еще пригожусь.
— Я сказал: вон!
— Хорошо. Если вы говорите, что имел место обман, то мы оба его участники. Так что советую как следует подумать.
— У вас десять секунд. Убирайтесь!
Марш остался сидеть, смотрел вызывающе, но нервное почесывание бороды подсказало Джеку, что он дрогнул. И вот наконец он поднялся, и Джек проводил его до стеклянных дверей, ведущих в холл.
— Уверены, что не хотите договориться по-хорошему? — спросил Марш.
— Убирайтесь, иначе голову оторву.
— Только попробуйте меня тронуть. Засужу за угрозу физическим насилием.
— Что ж, валяйте, попробуйте. Нет на свете более подходящего места, чем зал суда, где можно как следует надрать вам задницу.
— Ага, — насмешливо фыркнул он, — к примеру, как в прошлый раз, да?
— Нет, на сей раз все будет по-другому.
— Да поймите вы, наконец, — сказал Марш, и лицо его приняло ледяное выражение, — лично мне плевать, что там натворила Джесси. И кого кинула.
Он толкнул двери и вышел. Джек через стекло наблюдал за тем, как доктор вошел в кабину лифта. Последний раз мелькнул его красивый профиль, и хромированные дверцы закрылись.
Впервые за все время со дня смерти Джесси Джек всерьез задумался: кто же был
18
Еще в самом начале знакомства с Синди Джек понял: пьяницы из нее никогда не получится. «А ну-ка, плесни и мне» — это означало, что он должен добавить капельку ликера в ее вазочку с мороженым. Она воспитывалась в строгих методистских традициях. Мать пела в церковном хоре, а у отца, как знал по рассказам Джек, была лишь одна слабость: по вторникам он ходил играть в покер, где ставки не превышали цента. Нет, с годами она, конечно, стала раскрепощеннее, но Джек редко видел ее с бокалом спиртного в руке.
А потому изрядно удивился, добравшись домой часов в пять и обнаружив жену за столиком на кухне с пустой бутылкой шардоне.
— С кем выпивала? — спросил Джек.
Синди покачала головой. Матери дома не было. Она пила в одиночку.
После смерти Джесси время тянулось как-то особенно медленно, а журналистам еще не наскучило спекулировать на тему «истинной подоплеки трагических взаимоотношений», связывавших Джека и его красавицу клиентку. Очевидно, это сказывалось на Синди.
— Ты мне лгал, — сказала она.
Он смотрел на нее и не находил слов. Слышать такое обвинение ему было тяжело, много проще он отнесся к тому, что Марш назвал его убийцей.
— О чем это ты? — осторожно спросил он.
— Она была твоей любовницей, ведь так?
— Ты говоришь о Джесси?
— Конечно.
— Нет. — Он подошел к столу, уселся рядом с ней. — Кто тебе это сказал?
— Недавно приходили следователи. Двое.
— Какие следователи?
— Те, что ведут дело об убийстве.
— И ты впустила их в дом? Но, Синди, тебе следовало бы держаться подальше от этих людей.
— Это почему? Чтобы я никогда не узнала правды?
Он заглянул ей в глаза. Она пьяна, это ясно. Но он сумел увидеть еще что-то, и сердце его болезненно сжалось: она недавно плакала.
— Что говорили?
Она отпила из бокала, там еще оставалось несколько капель.
— Сказали, что у вас с Джесси был роман.
— Это неправда.
— Я верила тебе, Джек. И сама попросила тебя заняться делом Джесси, потому что мне было ее жаль. Как ты мог?!
— Я ничего такого не делал. Ведь совершенно ясно, чего они добиваются! Специально пудрят тебе мозги выдуманной историей о романе — хотят настроить против меня. Прощупывают почву, выискивают слабые места, вот и все.
— Так ты действительно считаешь, что она покончила с собой?
— Не знаю. Но что бы с ней ни случилось, любовниками мы не были.