Вне подозрений
Шрифт:
— Или?
— Не знаю. Ты сын бывшего губернатора. Может быть, предполагала, что ты займешь отцовское кресло. Приберегала пленку на всякий случай.
Джек медленно отодрал наклейку с бутылки.
— Да, вариант.
— Или на протяжении последних восьми лет она ежедневно слушала пленку — до полного одурения — и воображала, что вместо тебя ее трахает Джордж Клуни или же Брэд Питт. А потом рыдала в подушку от тоски по Джеку Свайтеку, лучшему в мире любовнику.
— Боже!
— А что? Вполне реально.
— Да… Никогда себя таковым не считал. Ты просто гений, Майк.
—
— Нет, серьезно, — сказал Джек. — Ты выдающийся адвокат от обвинения.
Майк окинул взглядом свое судно.
— Последний раз вроде было так.
— Давай вернемся на восемь месяцев назад. На первый взгляд дело Джесси Мерил выглядело весьма привлекательно. Молодая и красивая, вызывающая полное сочувствие клиентка.
— Верю на слово.
— Она могла обратиться к миллиону других адвокатов. И уверен, большинство согласились бы вести ее дело. Да что там говорить, некоторые взялись бы за него, даже если бы знали, что в основе — обман.
— Только не я. Но многие согласились бы, это точно.
— Однако она выбирает именно меня. Адвоката, который занимается криминальными делами, не гражданскими. Встает вопрос: почему?
Майк ответил не сразу.
— Возможно, ей нужен был не просто блестящий адвокат… еще и тот, которого она могла бы обмануть.
— Большое спасибо.
— Как тебе такой ответ: ей взбрела в голову безумная идея, что это поможет вернуть тебя?
— Но зачем? К чему все это после стольких лет?
Майк пожал плечами, потом заметил:
— Здесь ничем не могу помочь тебе, дружище. Ты должен сам ответить на этот вопрос.
Джек откинулся на спинку стула и следил за танцующими бликами на темной воде у борта, которые отбрасывал свет луны.
— Да, хотел бы я это знать, — тихо пробормотал он.
Майк швырнул пустую бутылку в открытый холодильник.
— Переночуешь сегодня у меня?
— Нет, спасибо, — ответил Джек после паузы. — Нарыв надо вскрыть. Чем скорей, тем лучше.
— Что собираешься предпринять?
— Сказать Синди правду.
— Нелегкая задача.
— Да уж, — буркнул Джек. — Самое сложное — заставить ее поверить.
Он ухватил холодильник за ручку с одного конца, Майк — с другого. Они выбрались из лодки и двинулись к патио под перезвон пустых и полных пивных бутылок.
20
Джек подошел к дому тещи и обнаружил, что изнутри дверь заперта на цепочку. Она приоткрылась дюймов на шесть и больше не поддавалась.
— Синди? — крикнул он в узкую щель.
— Уходи, Джек, — раздался голос тещи.
— Мне надо поговорить с ней.
— Она не желает с тобой говорить.
Ему хотелось обратиться к Синди напрямую, просить впустить его, но, пока теща выступает в роли стража, ничего не получится.
— Синди, я так и думал. Пленка оказалась старая. Запись была сделана до того, как мы с тобой познакомились.
Никто не ответил.
— Позвони мне, пожалуйста. Я не буду выключать мобильник.
— Советую купить вечную батарейку, — сказала теща.
— Огромное спасибо, Эвелин. — Он захлопнул дверь и медленно зашагал к машине.
Джек не знал, куда ехать. Несколько
Тео с такой работой не справится. Джек выехал на Ладлем-роуд, намереваясь нанести визит Кларе Пирс.
Во Флориде агентов по продаже недвижимости называют личными представителями, и термин «личный» как нельзя более подходил Кларе. Джек не был у нее много лет. Познакомились они как раз в ту пору, когда Джек встречался с Джесси. Она была юристом и лучшей подругой Джесси, а поэтому и получила в завещании мисс Мерил почетный титул личного представителя. В те времена Джек и Джесси часто проводили время с Кларой и ее мужем. Потом они развелись, но Джек сохранил с Дэвидом хорошие отношения, наверное, потому, что во время развода сохранял полный нейтралитет. Дэвид был весьма успешным юристом по вопросам недвижимости, но пожертвовал карьерой ради ухода за маленьким сыном. Он превратился в няньку, делал все: кормил из бутылочки, менял подгузники, провожал в школу и забирал из нее, позже возил на тренировки — мальчик занимался в детском футбольном клубе. После развода он добивался официальной опеки над сыном, но тут вдруг в Кларе взыграли материнские чувства, и дело Дэвид проиграл. В ту пору Джек не осуждал Клару за то, что она, обливаясь слезами, убеждала судью, что мальчику нужна мать. Никогда не знавший своей матери, Джек думал, что Клара опомнилась и что с ней ребенку будет хорошо. Но он понял, что ошибался, когда через два месяца после суда Клара вдруг отправила сына в пансион. Это лишний раз подтверждало, что на самом деле сын был ей вовсе не нужен. Просто она не хотела оставлять его мужу. Главным для Клары всегда было одно — победа.
Увидев Джека, она, похоже, ничуть не удивилась. Пригласила пройти на кухню и выпить кофе.
— Твой сын по-прежнему выдающийся центровой нападающий? — не без задней мысли спросил Джек.
— О да. Он всегда любил находиться в центре внимания.
Как это характерно для Клары! Она не имела о футболе никакого представления и, конечно, не видела разницы между питчером и центральным полевым игроком. Даже мачеха Джека разбиралась в этом виде спорта лучше.
— Сливки, сахар? — спросила она.
— Нет. Предпочитаю черный.
Она уселась на табурет у стойки бара, лицом к Джеку, Деловой темно-синий костюм, белая шелковая блузка. Не успела переодеться. Клара не слишком разбиралась в модных веяниях. Прическа та же самая, что и восемь лет назад: мелкие тугие кудряшки, черные, как кофе, налитый Джеку. Она отпила глоток из своей чашки, но ставить ее не стала, так и держала у рта, глядя на Джека поверх золотистого ободка, точно хотела спросить: «Ну и что мне за это будет?»
— Сегодня к Синди приходили два детектива из отдела убийств, — сказал Джек. — И передали ей кассету с записью голосов — моего и Джесси. Тебе об этом что-нибудь известно?