Вне рамок приличия: Друг моего сына
Шрифт:
— Другое дело, — с триумфом констатировал, скатившись на бок. — Я есть хочу, — подпер рукой голову, любовно рассматривая раскрасневшуюся и чуть озадаченную моим поведением Лизу.
— Прости, стряпуха из меня плохая, — она тоже ко мне обернулась, словно пародируя, легла, как и я.
— Ничего, я не притязательный, — взглядом обшарил лицо Лизы.
Чёрт! Какая же она красивая… Пылающие глаза, полные губы, румянец… Женственная, уютная, мягкая… для меня!
Член настойчиво дёрнулся, требуя немедленно оказаться
— Можно заказать, — не отдавая себе отчёта, коснулся щеки Лизы, провёл по скуле до подбородка, до губ… большим пальцем изучал линию и, чуть нажав на нижнюю, потянулся за следующим поцелуем:
— Ты совсем обнаглел, Рус, — легко увернулась от меня Лиза, перекатившись на край постели.
— Ага, и ведь никто не лечит. Мне бы таблеток и ласковую, внимательную, заботливую медсестру…
— Могу палату в клинике устроить… — усмехнулась Лиза, поддерживая моё представление. И так сияла, что я едва сдерживался, чтобы не наброситься.
— А медсестра?
— И медсестра будет, — заверила кивком, но судя по коварному блеску, что-то было не так… явно подвох, а я его ещё не прочухал.
— Ты за мной будешь присматривать? — уточнил на всякий.
— Боюсь, меня до тебя не допустят. Там свои… медсестры.
— Ну, — игриво решил сдаться, — если прачка, молодых, красивых…
Впервые Лиза подалась ко мне: завалила, нависая и затыкая голодным поцелуем. Я не растерялся, прокрутил ещё раз, под себя подминая, и в этот раз уже не слушал нелепых доводов и не замечал брыканий.
Сама напросилась!
Мы вместе провели сказочный день.
Болтали, ели, смотрели телик, занимались сексом. Хотя Лиза время от времени начинала волноваться за Жеку. А не вернётся ли он? Набирала сыну, но когда слышала, что всё нормально, он пока отлёживается, успокаивалась.
Потом Лиза опять впадала паникёрство и депрессию: «Нам нужно расстаться. Мы аморальны…». И мне приходилось её зацеловывать. Хотя, что греха таить, никогда и никого я не целовал с таким упоением.
А ночью спал как убитый.
Впервые в своей жизни спал от и до с той, кто грела не только постель, но и моё сердце. И, наконец, я узнал, какого это, дышать той, кто стала моим кислородом! Слушать ту, кто подчинял моё сердце себе. Без оглядки быть с той, в чём тепле я утопал…
Впервые я был там, где не чувствовал себя чужим. Был с той, кого искренне и неустанно желал, потому не торопился, как с другими, спустить пар и уйти.
Здесь, рядом с Лизой, я хотел оставаться всегда!
Наутро она меня всё же выпроводила.
То мягко подталкивая, то строго, не поддаваясь на уговоры и шантаж. Ей на работу, а мне… Меня ждали в клубе. Там дел накопилось, да и с тренером нужно бы объясниться. И естественно
Но убедившись, что мы хоть и помяты, но живы, допустили к тренировке. Тему Марины и драки подняли лишь по завершению трени, когда шли в сторону парковки. Маришка была на работе, а Жека без «колёс», ну и обмолвились парой слов.
Я видел, как он себя скверно чувствовал, но мне нравился этот парень.
— Да перестань, ситуация конечно не ахти, — остановился возле своего «корыта», — но на будущее, лучше подруг друзей не уводить. Не все как я отреагируют.
— Ты её не любишь, — буркнул Жека, поправив лямку сумки. Он успел с утра сгонять на квартиру Лизы и собрать шмот для тренировки. — Я это видел. И она знает. Мы не хотели тебе больно делать… Собирались поговорить. И… это был наш первый поцелуй, зуб даю… Она никогда не позволяла к ней даже прикасаться.
— Отлично, значит, мои рога не буду мешать при ходьбе, задевать люстры и не испортят крышу тачки. Запрыгивай, подвезу.
На самом деле, я остро понимал, что вообще не имел права предъявлять что-либо. Солгал бы, если бы сказал, что опечален случившимся. Что моё сердце в клочья. Что такого предательства от друга не переживу. И уж тем более порву какие-либо отношения с Маришкой и её семьёй. Неа. Всё будет отлично и цивилизованно.
Наши семьи, конечно, будут в шоке… Они там много чего придумали на наш счёт. И будущее было таким радужным что пугало…
Так что случившееся, мне было на руку.
И напрягало не стол семейство Маришки, как реакция моего бати. А если учесть, что между нами была ещё и Лиза… дело принимало опасно эпический окрас.
Что будет, если он узнает, что я сплю с женщиной, на которую он положил глаз?
Война!
Однозначно
И тут дело не чувствах и разбитом сердце.
Между мной и Германом вражда так давно, что истинных корней уже не найти. Мы просто ненавидим друг друга. Мы непримиримы. И мы терпимы друг к другу.
Я не за себя волновался. В данной ситуации думал не о том, как это всё коснётся Лизы, и каковы для неё будут последствия.
Насчёт её не шутил, но и окончательно сближаться, не спешил. Идиотом не был. Уже давно романтические порывы поистрепались. И бросаться словами «люблю», «брак», — не моя тема.
Я знал наверняка, что нас не примут.
Общество зло, в особенности к чужим щепкам в глазах.
Нас осудят…
Да, между нами страсть.
У меня бы язык не повернулся назвать это любовью.
И Лиза ни слава не проронила о своих чувствах. Значит, зачем торопиться?
Если только, чтобы отцу не досталась.
— Ты с моим отцом уже поговорила? — встретил Лизу после работы. Она просила в клинику не приезжать… пока. И я, как преданный пёс, зная точное время приезда хозяйки и отсутствие Жеки, караулил её у подъезда.