Вне времени
Шрифт:
— Открывай, наливай! — жизнерадостно завопила я, снимая защиту и подчиняясь ауре храма. Как всегда, в общем-то: чтоыб решить проблему, надо завязнуть ней по уши…
Уши остались при мне, как и все прочие части тела. Слегка кружилась и болела голова, будто получившая удар дубинкой. Из прочих перемен: исчезла граница, отделявшая меня от призрака Храма, исчез и сам призрак. Вместо него впереди вздымалась сама конструкция во всей красе, будто только что законченная искусными строителями. На небе, как пришпиленное, висело всё то же хилое
У восхитительного Храма Темной Истины стояли четверо существ ганоидного типа: среднего роста, худощавые, с вытянутыми кладеными лицами и большими блестящими глазами. Порылась в кладовке знаний, выцепила название — аморны, одна из ветвей древней народности, предки нынешней вырождающейся нации чернокнижников-мордхов.
Я поклонилась, аморфны ответили тем же. Каждый из них имел на руках белые перчатки.
— Так, значит, это вы создали Храмы Истины? — надо же было с чего-то начинать разговор.
— А вы его разрушили, — с готовностью отозвался один.
— И хотим восстановить.
— Ты не сможешь сделать это. Ты чародейка.
— Но ведь… — я призадумалась. — Значение имеет не только содержание, но и форма? То есть мало собрать воедино рассыпанные токи энергии, надо отстроить Храм?
Аморны синхронно кивнули. Кажется, их порадовала моя понятливость.
— Могу ли я сейчас собрать токи и… хм… припечатать их чем-нибудь, а потом найти подходящего архитектора?
— Он найдется сам, — сказал второй. — Но ты можешь объединить нити силы и сохранить их для будущего строителя, наложив печать.
— Печать, печать… а какую?
— Всё равно. Ты готова?
Они разошлись, открывая проход во внутреннее помещение. Под ногами хрустнуло битое стекло или что-то вроде этого. С каждым шагом темнота вокруг рассеивалась, уступая место жиденьким сумеркам. Подул ветер, принеся запахи трав и влажной земли. Обнаружилось, что я иду по грунтовой, хорошо укатанной дороге, которая впереди разветвяется на три пути. У развилки, как водится, стоял камень с написанным на нём марчным предсказанием. Не то чтобы я была поклонницей чтения вывесок и дрожных указателей, но подобные шутки были прямо в духе малв с`oарой закалки — пришлось наклонитсья и разбирать руны древнего языка.
"Направо пойдешь — без разума пропадешь, налево пойдёшь- тело потеряешь, прямо пойдёшь — тела лишишься".
— Остаюсь здесь, — решительно объявила я, но тут же неведомый резец добавил еще одну строчку:
"На месте останешься — значит, совести у тебя нет!"
— Тьфу на вас.
Но заставить меня задуматься не мог даже такой выбор — подтянув сапоги, я полезла через кусты в промежуток между правой и средней дорогой. Расставаться с телом, душой или разумом я не собиралась — хотя бы из вредности.
— Вместе весело шагать по боло-отам, по зеленым! И деревни поджигать лучше ротой, или целым батальо-оном! — горланила я во всю, надеясь выманить шутников-организаторов.
Подействовало: впереди материализовался
Я отдышалась, наклонвшись вперед и опершись ладонями о колени. Вскиунла голову, сдула с носа растрепавшися волосы и вперилась взглядом в своего мучителя.
— Ну и что за интерактивные игрища?
— Мы хотели проверить, достойна ли ты своего предназначения.
— Чтоб вас приподняло да стукнуло! Оно мне надо, что ли, этот дурацкеий храм восстанавливать? — путешествие п^i колючим сорнякам не приподняло настроение.
— Если ты не пройлёшь испытание, ты умрешь. Ты посвящена в тайны Храма, ты…
— Ладно, уговорил, чертяка языкастый, — я устало махнула рукой. — Правда, ни в какие особые тайны вы меня не посвятили, но придираться не буду. Какие испытания?
— Каждая из дорог предлага одно из испытаний, но, так как ты выбрала свой путь, приедтся пройти все три, — слегка извиняющимся тоном объяснил аморн. — Готова? На врем испытаний ты лишишься всех магических сил.
Я была всегда готова, о чем и заявила мучителю. Декорации сменились: белый песок пустыни отражал ослепительно жаркое солнце. Горло пересохло, а на обнаженных участках кожи вздулись волдыри ожогов. Видимо, это было испытанием тела — но мой неизменный кошель в зельями, мазями и ингредиентами для них пропал вместе с магической силой. Ничего страшного, дорожная крутка, разодранная на части, послужила отличным покровом, который спасал (хоть немного, от палящего жара). С бараньим упрямством, не обращая внимания на заливающий глаза пот, я двинулась вперед. И не в такие шагали дали, знаете ли…
Послышавшееся впереди рычание заставило вернуться в реальность. Метрах в пяти от меня стоял лев — упитанный, гривастый, злой и, кажется, голодный. Судя по сузившимся зрачкам, мне была уготовлена роль обеда. И чего они ожидают, эти демоновы архитекторы? Что я, аки Самсон, без всяких подручных средств раздеру пасть этой киске?
— Да что ж вы всё время забываете, что я человек!
Однакто жалобы были, по меньшей мере, несвоевременны, а в бщем — бесполезны. Натренированная безжалостным дроу, я увернулась от животного, перекатившись п^i горячго песку и вскочила на ноги. Надолго меня не хватит. Лев обернулся, подергивая хвостом, и тоеж прекрасно понимая, что уворачиваться вечно невозможно. Мне неожиданно стало очень жалко себя — в особенности своё тело, которой за восемнадцать лет перенесло столько издевательств… Но стращно не было: ощущени нереальности, наигранности происходящего не оставляло меня с момента вступления в храм. В конце коцнов…
— Н хорошо, — я вздохнула, подошла к киске. Лев недоуменно дернул хвостом и заворчал. — Спокойствие, только спокойствие. Я пришла сдаваться. Открой пасть.
Морда животного выразила крайнюю степень непонимания. Пришлось самой браться за его челюсти и аккуратно разжимать. Волны аромата гниющего мяса рванулись наружу, и я едва не потеряла сознание. Возможно, нереальность была чуть более реальной, чем мне казалось… Но отступать было, в любом случае, поздно. Задержав дыхание, я сунул голову в гигантскую пасть.