Вне времени

Сальваторе Роберт Энтони

– Я не стал бы использовать это слово и подобное отношение, но да, - сказал бывший оружейник.
– Они не дроу. Они...

– Хуже!
– крикнул Дзирт.

– Да!
– признал Закнафейн.

– И слабее — слабее дроу, так? Но я вырос, пока жил среди них. Я учился у людей, у дварфов и даже у полуросликов — и это пошло мне на пользу. Разве это слабость? Разве я был слаб, когда сбил тебя на пол во время нашего поединка?

– Игрушками, - сказал Закнафейн, и пожалел о своих словах, как только они сорвались с языка.

Дзирт

отошёл и снял свои сабли со стойки у стены.

– Дзирт, стой!
– воскликнула Кэтти-Бри.

– Это не игрушки, - сказал Дзирт.
– Как и клинки у тебя на груди — подарок Джарлакса, полагаю. Так давай узнаем правду. До первой крови.

– Дзирт!

Закнафейн медленно встал и достал свои тонкие мечи, крутанув их в руках.

– Веди в тренировочный зал, - сказал он.

– Дзирт!
– снова воскликнула Кэтти-Бри, на сей раз громче и настойчивее.

– Зачем ждать?
– спросил Дзирт, шагнул вперёд и поднял ногу высоко над головой, прежде чем обрушить её вниз. Стол в столовой Дзирта и Кэтти-Бри был не особенно хрупким — из толстого дерева с затейливой резьбой, покрытый толстым слоем чистого лака из сосновой смолы. На нём могли отплясывать пара десятков дварфов — и толстые ножки даже не скрипнули бы.

Но Дзирта обучал верховный магистр Кейн из монастыря Жёлтой Розы — всего лишь человек по мнению Закнафейна — и в этот удар воин вложил всю свою жизненную энергию, каждую частицу внутренней силы. Его нога обрушилась, встретилась с деревом и расколола его. Стол упал двумя половинами, всё столовое серебро, кубки, салфетки и ваза съехали в кучу посередине.

Кэтти-Бри удивлённо вскрикнула и отшатнулась, едва не упав.

Закнафейн испугался меньше, и пока посуда сыпалась на пол, он уже прыгнул в эту брешь, а Дзирт бросился на него — и двое сошлись в воздухе, обмениваясь ударами и блоками в вихре, слившемся в единый звон металла по металлу.

Они приземлились друг напротив друга по разным сторонам разбитого стола.

Дзирт дёрнулся, как будто собираясь снова прыгнуть, и Закнафейн повторил его движение, но Дзирт тут же остановился, ожидая по свою сторону сломанной столешницы.

Как и Закнафейн. Это показалось оружейнику весьма забавным, и он рассмеялся.

Но Дзирт смеяться не стал и бросился в атаку — без прыжка, на ногах — и неожиданно и жестоко пустил свои сабли в дело, принявшись попеременно рубить и колоть, затем сменив очерёдность, а затем в третий раз переменив последовательность ударов, чтобы создать некий ритм.

Закнафейн легко поймал этот ритм, подставляя клинки, наклонив тело так, чтобы подготовиться к контратаке, которая должна была захватить ему инициативу в дальнейшем поединке. Наконец, ему показалось что момент настал, и он обратился к врождённой магии дроу, призывая сферу мрака, затем движением наискосок отвёл укол сабли противника. И вместо того, чтобы поднять второй клинок, преграждая путь рубящему удару, он метнулся вниз и вперёд, сделав выпад в надежде

извлечь первую кровь — Закнафейну показалось, что его сын слишком нетерпелив и слишком разгневан, и скоро всё будет кончено.

Поэтому он очень удивился, когда клинок Дзирта, тот самый, что только что провёл укол, обрушился под подходящим углом, чтобы надёжно отвести выпад оружейника далеко в сторону, и тогда уже Закнафейн был вынужден отступить, подавшись влево и подняв левый меч над головой, чтобы перехватить вертикальный удар другой сабли Дзирта.

Под тяжестью этого удара Закнафейну пришлось откатиться в сторону, но он сделал это грациозно, не ударившись о сломанный стол и вскочив на одно колено сразу же за границей шара темноты.

И тогда тёмная сфера пропала, открывая изумлённого Дзирта, хотя Закнафейн удивился не меньше.

– Да как вы смеете!
– воскликнула Кэтти-Бри у стены, за спиной Закнафейна.
– Вы оба! Это мой дом!

Дзирт выпрямился и опустил клинки.

Закнафейн прыгнул на него.

Взметнулась сабля, отражая укол, и Дзирт опустился, припав на корточки так низко, что его зад коснулся земли. Второй меч Закнафейна пронёсся у него над головой.

Дзирт развернулся, выбрасывая ногу, через которую Закнафейн перескочил.

– Ха!
– крикнул он в прыжке, снова уверенный, что победа будет за ним.

Но когда нога Дзирта прошла под ним, следопыт развернул своё вращение и угол удара вверх, чего Закнафейн не заметил или не счёл нужным беспокоиться.

Потому что Закнафейн не знал, какую силу мог вложить Дзирт в такой короткий удар, удар, в ходе которого его нога проходила расстояние не более ширины тонкого запястья дроу. Но сила столкновения была таковой, что оружейник отлетел назад и споткнулся, приземлившись. У него на колене остался синяк, оно болело.

Он попытался не нагружать ногу — у него просто времени не было! — ведь Дзирт уже оказался рядом, прямо перед ним, вынуждая отступать под градом ударов.

Закнафейн зарычал от боли, встречая каждый удар сына, вращая мечами горизонтально, один за другим, в защитном приёме, предназначенном, чтобы сдержать противника, вынуждая Дзирта встретить вертящиеся клинки или открыться для контратаки.

Клинки Дзирта всегда оказывались на месте, сабля встречала меч, снова и снова, в долгой звенящей встрече умело направляемого добротного металла.

Закнафейн встал ровнее, боль в колене прошла, и он попытался переломить ход боя и разорвать контакт, чтобы броситься в атаку самому и вынудить Дзирта обороняться.

И наконец он увидел брешь. Его крутящийся меч захватил саблю Дзирта и каким-то образом вырвал её из рук сына-противника, неожиданно закрутив клинок при ударе.

Закнафейн смахнул саблю в сторону и бросился в наступление, рассчитывая на победу.

Вот только Дзирта там не было.

Закнафейн почувствовал саблю, плашмя прижатую к его шее сбоку, прямо под ухом. Сын стоял сзади.