Вне времени
Шрифт:
– Ну разумеется, нет!
– воскликнула Зирит.
– Но многие забыли, либо даже не знали, либо просто не придают этому значения в наше время тревог и опасностей. Ведь несмотря на всю их ересь, дом Облодра обладал необычными магическими силами, хорошо послужившими Мензоберранзану в бою с Демогоргоном. Это неоспоримо.
– Я слышала, как об этом шепчутся, - сказала Квентл таким повелительным тоном, что даже Громф прикусил вертевшуюся на языке отповедь Зирит.
– Но в восстановлении дома Облодра отказано.
Мать Зирит обратила пристальный взгляд на Громфа, и он понимал её подозрительность. Он сражался с Демогоргоном вместе с иллитидами. Он ощутил, а на самом деле, даже помогал направлять силу их псионических чар, и добавил к ней свою магию. Как и могучий лейтенант-псионик Джарлакса, Киммуриэль Облодра из упомянутого выше и ныне уничтоженного дома. Конечно, Громф, как и Джарлакс, поддерживал дом Бэнр, и вдвоём они обеспечивали верховной матери Квентл самый надёжный и могущественный доступ во всём Мензоберранзане к странной магии разума.
Квентл не собиралась отказываться от подобного преимущества. Громф знал, что Зирит это понимает, и несмотря на его расположение к Зирит, защитнице простых мужчин, не мог сдержать приятного удивления, увидев, как хорошо справилась с ней его сестра.
В этот миг Громф осознал, что по-прежнему привязан к своей родине, Мензоберранзану, и особенно тесно — к дому Бэнр. Несмотря на все его протесты, возражения и почти еретические выходки, в глубине души Громф оставался старшим принцем дома Бэнр.
До этого самого мгновения он много лет не замечал, что беспокоится о том, останется ли дом Бэнр первым домом Мензоберранзана.
– Прошу, уходите, мать Зирит, - резко и неожиданно сказала верховная мать Квентл.- Пускай каждая из нас подумает о лучшем способе вернуть дом Ксорларрин на принадлежащее ему по праву место без того, чтобы развязать войну или потерять союз с третьим и четвёртым домами.
– А что с этим воскрешённым чемпионом, раз уж всплыла эта тема?
– достаточно резко спросила Зирит.
– Ничего, - ответила Квентл.
– Госпожа Ллос не потребовала от нас схватить Закнафейна, и значит, мы уделим ему не больше внимания, чем незначительному члену уничтоженного дома. Равно как и его сыну, еретику Дзирту. Когда мы разобрались с Дзиртом в битве с Демогоргоном, Ивоннель решила отпустить его, и значит мы тоже просто его отпустим. Она ушла сама, и скорее всего, находится рядом с ним. Если в конце концов она решит его убить — да будет так. Если нет, этот еретик для нас ничто. Он был копьём, это копьё бросили, и оно поразило цель.
Несколько мгновений мать Зирит просто властно сидела на месте, не моргая, не отрывая взгляда от верховной матери Квентл. Громф подумал, что она открыто оценивает необычайно
– Думаю, вы приняли хорошее решение, верховная мать, - с новым полупоклоном сказала Зирит.
– Ваш образ действий не может разгневать Паучью Королеву. Если вы передумаете — или вам понадобится что-то от дома Ксорларрин — знайте, что я готова ответить на призыв.
– Меньшего я не ожидала. Как и госпожа Ллос.
Зирит снова поклонилась и привела свой волшебный диск в движение, скользнув к выходу.
Громф подавил желание поаплодировать сестре и попытался скрыть свою радость по повду того, что верховная мать не стала начинать войну ради Дзирта или Закнафейна. Громф не хотел неприятного конфликта между Гонтлгримом и Мензоберранзаном. Не сейчас. Не сейчас, когда Главная Башня становится всё более величественной и сильной, а ему предстоит ещё многое узнать о магии и псионике!
На другом конце города мать Жиндия Меларн кипела от беспомощной ярости.
– Там ничего нет, - объяснила Эскавидне.
– Твою дочь навсегда убрали. Нет души, которую можно было бы воскресить.
Верховная мать вздрогнула. Она воскресила большую часть своих жриц, кроме единственной дочери, наследницы трона Меларн. Ведь Язин Меларн была убита тем же самым оружием, что забрало Джерлис Хорлбар, мать Жиндии; жестоким кинжалом человеческого друга Дзирта До'Урдена.
И Эскавидне просто подтвердила то, что было и так известно: у жертв клинка Артемиса Энтрери не оставалось души, которую можно было бы воскресить.
– Ты наверняка рада это слышать, - сказала Жиндия жрице, которую вызвала к себе, первой жрице дома Меларн, Кирнилл. В этих словах скрывалось обвинение, поскольку Кирнилл когда-то была матерью дома Кенафин и согласилась служить Жиндии при слиянии их домов (но обе знали — лишь потому, что она не рассчитывала на способность Жиндии так долго оставаться в живых).
– Почему вы так считаете, верховная мать?
– спросила Кирнилл.
– Не изображай невинность, - отрезала Жиндия.
Кирнилл посмотрела на двух йоклол, которые засмеялись и кивнули.
– Что ж, ладно, - сказала Кирнилл.
– Ты собиралась поднять Язин надо мной, чтобы она стала первой жрицей и наследовала трон дома Меларн.
– И тебя это беспокоит?
– спросила Эскавидне.
Бывшая верховная мать рассмеялась.
– Нет. В конце концов, не мне и даже не матери Жиндии это выбирать. Все мы следуем воле Ллос.
– Мудрый ответ, - заметила так и не успокоившаяся Жиндия.
– Мать, я хорошо служила вам, - продолжала Кирнилл.
– Когда наши дома объединились, конечно я хотела стать матерью дома Меларн. Но Ллос решила иначе, и я приняла своё место.