Вне времени
Шрифт:
– Это место пользуется особой благосклонностью Паучьей Королевы, - заверила её Эскавидне.
– Благосклонностью, которая распространяется на вас обеих.
– Такой большой благосклонностью, что нас одолел еретик и его богомерзкие друзья,- взорвалась Жиндия.
– Такой большой благосклонностью, что я снова осталась бездетна, после всех усилий, которые приложила, воспитывая Язин как настоящую мать дома Меларн!
– На всё есть причина, - сказала Эскавидне.
– Интересное замечание для прислужницы Леди Хаоса, - заметила
– Хаос — и есть причина, - немедленно отозвалась демонесса.
– Теперь твой дом ослаблен и неустойчив, а верховная мать Квентл усилила свою власть над городом.
– Верховная мать Зирит Ксорларрин, - процедила Жиндия. Зирит Ксорларрин находилась на самом верху обширного списка дроу, которых она презирала. А теперь дом Ксорларрин вернулся, или скоро вернётся, заменив дом До'Урден, с которым Жиндия вела войну и проиграла.
– Ты готова сдаться?
– спросила Эскавидне, и эти слова молнией поразили двух могущественных жриц, стоявших перед йоклол. Обе посмотрели на демонессу с униженным потрясением.
– Ты готова оставить всё, что принесло тебе величие, в этот тёмный для дома Меларн час?
– продолжала Эскавидне.
– Ты чистейшая из последователей Ллос на всём Ториле. Разве для тебя это больше ничего не значит?
– О чём ты?
– спросила Кирнилл.
– Что ты предлагаешь?
– подобающе перефразировала её вопрос мать Жиндия.
– Мы получили определённые сведения, - объяснила Йеккардарья.
– Отца Дзирта лишили вечного покоя и воскресили, чтобы он занял место рядом с сыном. Дроу, которого однажды сделали зин-карлой, каким-то образом получил великую награду. Многие провозглашают это оскорблением Ллос, и говорят, что тот, кто разделается с этой отвратительной ересью, получит благословение Паучьей Королевы.
Жиндия и Кирнилл обменялись заинтересованными взглядами.
– Говорят?
– переспросила Жиндия.
– Мы не можем сообщить больше, - ответила Йеккардарья.
– Как Паучья Королева определяет самых преданных и ценных своих последователей — вечная загадка.
– Госпожа Ллос требует изобретательности, а не простого подчинения, - добавила Эскавидне.
– Многие могут посчитать это событие знаком того, что они обязаны вмешаться, но другие, возможно, решат, что это неважно.
– Верховная мать знает об этом?
– спросила Жиндия.
– Разумеется, - ответила Йеккардарья.
– Знает она и то, что Ллос столкнулась с еретиком Дзиртом на поверхности, и что Ллос его не уничтожила.
– Почему?
– в почти исступлённом вопросе Жиндии звучало искреннее удивление.
Обе прислужницы-демонессы хихикнули.
– Ладно. Тогда кто вернул Дзирту его отца?
– За-га-дка, - пропела Йеккардарья.
– Паутина загадок, - добавила Эскавидне.
Кирнилл сделала движение, будто собираясь заговорить, но Жиндия, глубоко задумавшись, махнула рукой, чтобы заставить эту дуру замолчать.
– Да,
– Блаженны мы, ибо Ллос дала нам эту великую паутину интриг, и мы можем распутывать божественные тайны, доставляя ей великое удовольствие.
Её улыбка стала шире, и женщина кивнула.
– Паутина Дзирта, еретика, приносящего хаос, благословенный хаос, одним фактом своего существования, - продолжала она.
– А когда этот хаос утих, верховная мать Квентл взяла нить из этой паутины и сплела её в войну в Серебряных Пустошах, и отправила дом Ксорларрин завоевать древние руины Гонтлгрима.
Жиндия посмотрела на йоклол, но те оставались бесстрастны, позволяя женщине продолжать самой.
– Эти неудачи угрожали порядку в Мензоберранзане, - размышляла она.
– Поэтому верховная мать Квентл взяла нить из этой второй паутины и сплела третью.
– Заполнив улицы Мензоберранзана демонами, - добавила Кирнилл, и Жиндия нетерпеливо кивнула.
– Больше благословенного хаоса, да, но благодаря хаосу верховная мать укрепила свою власть над городом.
– И привела великого Демогоргона к воротам Мензоберранзана, - напомнила им Йеккардарья.
– И тогда Ивоннель взяла нить из паутины матери Квентл и сплела новую, - сказал Жиндия, глаза которой блестели от возбуждения.
– Чтобы воспользоваться еретиком-Дзиртом и иллитидами — иллитидами! — для убийства Демогоргона, что, конечно, очень порадовало его величайшую соперницу Ллос. Ох, как Паучья Королева должна была наслаждаться спектаклем, в котором её народ превратил великого Демогоргона в груду колышущейся грязи!
– Возможно, поэтому она оставила Дзирта в живых, - напомнила Йеккардарья.
– Таковы её слова?
Прислужница слова хихикнула.
– Будь её слова таковы, я бы не стала подтверждать своё заявление.
– Значит, это был намёк?
– спросила Кирнилл.
– Нет, - решительно ответила Жиндия.
– Чем это могло порадовать Ллос? Еретик не стоит даже дыхания единственного её слова, задувшего бы пламя его жизни. Нет, она дала нам паутину с ниточками, за которые можно потянуть — если мы будем достаточно мудры, чтобы понять, как.
– Пути Ллос всегда таковы, мать Жиндия, - сказала Йеккардарья.
– И в том её красота, - добавила Эскавидне.
– Значит, Паучья Королева не делала заявлений о еретике Дзирте или его воскрешённом отце?
– спросила Жиндия.
– Она не давала никаких наставлений?
– Какой толк от паутины, в которой так легко сориентироваться?
– промурлыкала Йеккардарья.
Грудь Жиндии вздымалась от торжества и предвкушения. Насколько она понимала, две служанки госпожи Ллос, самые близкие и доверенные советницы Паучьей Королевы, посланцы самой Ллос к её преданным последовательницам, только что дали ей разрешение нанести ответный удар тому самому бунтарю-дроу, который так подкосил власть дома Меларн и оставил Жиндию бездетной.