Внеучебная Практика

Гусина Дарья

Антон сделал два звонка, затем позвонили ему. Он вернулся к Богдану, окруженному щебечущими агентессами и обклеенному пластырями. Когда девушки, красноречиво оглядываясь, отошли к палатке с надписью «ССЗДВ» (Срочная служба по зачистке от деструктивных воздействий), Тони мстительно испортил Райару все планы на вечер.

— С нами желают поговорить господа Чатрышский и Кудель. Срочно.

— Попроси этих замечательных господ перенести разговор на другое время, — пробормотал Богдан, улыбаясь вслед девушкам и прихлебывая чай из бумажного стаканчика. — Мы сегодня не принимаем. Я должен допить чай и принять ванну. И прайс-лист вышли.

У нашего агентства есть прайс-лист?

— Будут нам и чай, и кофе, обещаю. Чатрышский – это, если ты помнишь, наш министр по чрезвычайным ситуациям, а граф Илья Кудель – владелец часов.

— Что?! — Богдан подпрыгнул и принялся поправлять блейзер. — Что ж ты сразу… Я хорошо выгляжу?

— Ужасно, — сообщил Антон совершенно искренне.

Им дали немного времени на то, чтобы привести себя в порядок. Но Куделю и Чатрышскому было явно глубоко начхать на пыльный блейзер Богдана и порванные ниже колена брюки Антона.

— Антон Макарыч, — приветствовал Олевского министр. — Рад видеть вас, слава богу, в добром здравии. Говорил только что с Макаром Петровичем. Получается, он о ваших приключениях от меня первого узнал.

Чатрышский пытался шутить, как обычно, но было заметно, что юмор дается ему с трудом.

— Граф Илья Миронович Кудель, — представил он владельца часов, найденных в гробу.

Часы лежали тут же, на столе, почему-то в картонной коробке из-под суфле, и Кудель время от времени с ужасом на них косился. Антон очень его понимал.

Их усадили в кресла и напоили замечательным кофе. После этого, прокашлявшись, Богдан вопросительно посмотрел на Антона. Тони кивнул. Он уступил другу честь рассказать об их совместном «подвиге». У Райяра была замечательная способность облекать события в слова, не упуская ни одной важной детали. Учитывая ситуацию, Богдан воздержался от присущего ему юмора и факты изложил выверено, даже сухо, хотя всю дорогу в машине нервно потешался над их приключениями, Антоном и самим собой.

Чашки позвякивали о блюдца. Чатрышский и Кудель слушали очень внимательно. Граф был человеком рослым, слегка полноватым. В глазах его застыла растерянность. Антон вполне ожидал, что прием у министра закончится кофе и их рассказом, а потом их вежливо попросят вон, поблагодарив от имени Короны и Империи.

Но Кудель подвинул ближе кресло, сел и заговорил:

— Мы действительно дальние потомки того самого Темяхина. Очень дальние, но кровь… все может быть. Возможно, нашелся какой-нибудь магически одаренный псих, начитавшийся хроник, что возомнил себя дланью карающей, или конкуренты мои в политике… хотя зачем так сложно? Есть способы попроще. Меня не это беспокоит. А то, что это часы из коллекции моего сына, Бронислава. Он увлечен часовыми механизмами с раннего детства. Конкретно этот брегет пропал несколько дней назад, вернее, был украден. Вы ведь слышали о взрыве в общежитии?

Антон кивнул. Он не только слышал, двое «взрывников» были из его бывшей «шестерки». Совершеннейшие оболтусы, но магически одаренные, у одного из них коловрат превышает семнадцать единиц по шкале Ковальского – огромный потенциал. На закономерный вопрос Куделя Антон покачал головой: во взрыве в общежитии точно не было злонамеренности, там алкоголь, криворукость, молодость и безбашенность.

— Из-за неготовности блока к заселению, — продолжил граф, — моего сына вместе с другими ребятами разместили в отеле. Тогда-то, видимо, часы и пропали. Бронислав обнаружил

пропажу сегодня утром, очень расстроился. А еще накануне, — Кудель скривил рот, — он получил от меня нагоняй – на ночь глядя с друзьями отправился в клуб «Двойная Луна», дескать, целая компания выпускников решила отмечать там окончание школы. И он туда же… Сколько раз говорил…

— Мы там были… по делам, — ввернул Богдан, — по делам агентства. Как раз во время взрыва. Там все пока неясно… насколько я знаю.

Чатрышский кивнул – неясно.

— Я был готов видеть во всех этих событиях чей-то единый зловещий план, но насчет общежития вы меня убедили. Возможно, и взрыв в клубе – всего лишь совпадение. Слава богу, что никто не пострадал… — граф вздрогнул и слегка побледнел. — Но как же… и эта ламия? Анализ показал, что на часах кровь моего сына. В клубе его как раз задело осколком зеркального шара. Неужели покушались на него?

— У Бронислава есть враги?

— Я не знаю. Он… молод и довольно непримирим. Но я проведу тщательное расследование, разумеется.

— Кровь могли использовать, чтобы нацелить ламию и на вас лично, и на других членов вашей семьи. Теперь трудно сказать. У вас есть предположения, почему она была так одета?

Антон показал графу снимок из планшета Богдана, сделанный уже у входа в склеп. Раяр утверждал, что нажал на кнопку фотокамеры намеренно, сохраняя ясный ум и дальновидность, но Олевский подозревал, что друг просто сильно прижал к себе гаджет. По понятным причинам снимок был перевернут, размыт и бледен, но облик умертвия рассмотреть было можно. Граф еще больше побледнел.

— Я могу только… догадываться. Через три дня ежегодный прием высших магов и магисс в резиденции государя в Спешино. Мы будем там с сыном. Вы не подумайте, у него приглашение, он победитель конкурса летательных аппаратов на новом виде кристаллов.

— Вы оба, кстати, тоже приглашены, — ввернул Чатрышский, многозначительно просигналив Тони и Богдану бровями.

— Непременно будем, — просиял Райяр.

— Сходится, — подумав, сказал Антон. — За три дня она впитала бы весь коловрат. Но как он, ваш предполагаемый недоброжелатель, собирался провести ее мимо охраны? Это даже не фантом… это черная дыра. Непонятно.

— Есть некоторые предположения, — донесся тихий голос из угла.

Антон и Богдан разом подскочили и сказали почти хором:

— Ивади… Иван Дмитриевич!

Капалов, кряхтя, вылез из кресла, стоявшего в углу за старинным бюро.

— Простите ребятки. Не хотел мешать разговору.

Ага, конечно! Антон и Богдан переглянулись. Если Иван Дмитриевич тут, дело пахнет интересом Академии, а значит, это не обычный псих-мститель.

— Вы, продолжайте, Илья Миронович, продолжайте, — сказал Капалов. — Переходите к сути.

— Суть в том, — сказал Кудель, — что я забочусь о безопасности сына. Он дружит с детьми Федора Гудкова, чьи финансовые дела сейчас не очень хороши. Слышали об иске к «Гудков-компани»? Так вот, я оплачиваю образование детям Федора, дочери от первого брака и сыну от второго. Уговорил их поступить с Брониславом в Академию и присматривать за оболтусом. Оба саламандры, так что до сих пор я был спокоен. Но теперь… Он ведь, упрямец эдакий, прятаться не согласится! Наоборот! Антон Макарович, Бронислав в вашей группе, я уточнял. По мере возможности, прошу, присмотрите за ним. А я… все, что угодно. Скажите, чем я могу помочь вашему агентству, к примеру.