Вновь с тобой

Томас Кэрри

Музыка смолкла, и Марк разжал объятия. В его чуть прищуренных глазах светились насмешка и торжество. С безупречной вежливостью он поблагодарил Габби, а затем, к ее тайной ярости, пригласил на танец Чармиан.

Габби вернулась в гостиную, помогла накрыть стол для кофе и осталась поболтать со знакомыми. Отдых оказался недолгим — скоро Хилари спросила, достанет ли ее старшей дочери отваги увести Люси с вечеринки и уложить спать.

— Ты же знаешь, Габби, она ради тебя что угодно сделает, — поддержал жену Алекс, попыхивая сигарой, — так что

не давай ей поблажек.

— Не беспокойся, папа, Люси наверняка уже выбилась из сил.

Девочка и впрямь устала, но ей до слез не хотелось покидать всеобщее веселье. Вцепившись в руку Марка, она умоляла дать ей еще хоть минутку.

— Солнышко, уже очень поздно, — ласково укорила Габби. — Ну же, будь хорошей девочкой и пожелай всем доброй ночи.

На помощь пришел Дерек. Взмахом руки он остановил музыкантов и велел всем гостям попрощаться с мисс Люси Смолл. После множества добрых пожеланий и воздушных поцелуев девочка наконец позволила Марку увести ее из комнаты.

— Ты мне почитаешь на ночь? — хныкала она. — Ну пожалуйста, Марк!

Ее рослый спутник снисходительно улыбнулся.

— А я слышал, что ты и сама неплохо умеешь читать.

— Я уста-ала, — протянула Люси так жалобно, что Габби поневоле сжалилась.

— Сейчас ты пожелаешь доброй ночи папе и маме, а потом ляжешь в постель. Если не будешь копушей, Марк, так и быть, немножко почитает тебе перед сном.

Габби вопросительно взглянула на Марка, и он тотчас подтвердил:

— С удовольствием!

Когда Люси наконец умылась и почистила зубы, Габби уложила ее и, выйдя в коридор, жестом позвала Марка.

Нелегко ей было слушать, как Марк читает вслух Люси. Габби испытала прилив нестерпимой, болезненной тоски о несбывшемся. Она стойко перенесла этот приступ и, когда Люси наконец заснула, первой вышла из спальни родителей в коридор. Марк последовал за ней.

— Спасибо тебе, — отчужденно вежливо сказала Габби. — Спускайся вниз, развлекайся. Я приду чуть позже, мне нужно отдохнуть.

— Я подожду тебя здесь.

— О, незачем, — холодно отозвалась она.

Глаза Марка опасно сузились.

— Итак, мы снова вернулись на исходную точку.

— А ты чего ожидал?

— Хочешь сказать, мне почудилось то, что произошло между нами во время танца? — сдерживая негодование, осведомился он.

— Нет, — отрезала она, — не почудилось. В этом смысле мы всегда были… совместимы. Только, видишь ли, Марк, секс — вовсе не панацея. Кое-что он не в силах исцелить.

— Секс! — повторил Марк после долгого, напряженного молчания. — Что ж, похвальная прямота. Жаль, что ты не можешь так же откровенно говорить на другие темы. Например, о нашей расторгнутой помолвке.

— Лицемер! Ты отлично знаешь, почему… — Габби осеклась на полуслове, обернулась — стайка девушек, щебеча, поднималась по лестнице в поисках ванной. — Увидимся позже, — нарочито громко сказала она и одарила Марка чересчур ослепительной улыбкой.

Чуть отдохнув и спустившись вниз, Габби обнаружила,

что Дерек, Ники и Чармиан вовсю наслаждаются праздником. Увы, сама она чувствовала себя сейчас такой разбитой, что даже и не подумала присоединиться к ним. Вместо этого она ушла в гостиную, где было не так шумно, и бродила среди гостей, разнося напитки и то и дело останавливаясь, чтобы поболтать со знакомыми. Она постаралась приветливо улыбнуться вошедшему Марку, поскольку сознавала, что присутствующие не сводят с них любопытных глаз. Когда гости Смоллов-старших наконец начали расходиться, Габби взялась провожать их до дверей и в конце концов оказалась в прихожей с глазу на глаз с Марком.

— Попрощайся за меня с Дереком и с сестрами, — ровным голосом сказал он.

— Тебе так скоро расхотелось танцевать?

Глаза Марка словно подернулись ледком.

— Мне уже многого расхотелось в этой жизни, Габби. В том числе и надеяться на лучшее.

Она невольно поежилась — в распахнутую дверь дул зябкий ветер — и вежливо сказала:

— Печально слышать это.

— В самом деле? — Марк пожал плечами. — Знаешь, Габби, на миг… когда я сжимал тебя в объятиях… мне достало глупости надеяться, что между нами что-то изменилось.

— Напрасные надежды! — Габби вспыхнула. — Как ты можешь притворяться невинно обиженным, если знаешь… — Она осеклась, ощутив вдруг безмерную усталость. — А, да что проку?.. Мы ведь оба знаем, в чем дело. Как думаешь, почему я все эти годы стараюсь поменьше бывать дома?

— Может, просветишь?

Она медленно покачала головой, не веря собственным ушам.

— Ты отменный лицедей, Марк Ленокс! Как ловко ты разыгрываешь роль оскорбленного жениха… — Габби поспешно прикусила язык и изобразила ослепительную улыбку — к ним, провожая последних гостей, приближались ее родители. — Спасибо, Марк, что нашел время навестить нас, — громко и отчетливо сказала она. — Люси была просто счастлива.

— Я рад. Она славная, чудесная малышка. — Марк с улыбкой повернулся к Алексу и Хилари. — Вечеринка удалась на славу. Спасибо, что пригласили меня.

Марк ушел вместе с Линклеями, и все, что требовалось от Габби, — вежливо улыбнуться напоследок. Ей уже казалось, что улыбка приклеилась к ее губам навечно. Потом она сказала отцу и матери, что слишком устала и больше не хочет танцевать.

— Тебе вряд ли удастся выспаться, — сочувственно заметила Хилари. — Боюсь, эти сорванцы и до двух ночи не угомонятся.

— Не беда. — Габби с откровенной ненавистью взглянула на свои босоножки на шпильках. — По крайней мере, я смогу наконец снять это!

Много позже, свернувшись калачиком под одеялом на надувном матраце рядом с кроватью Люси, Габби поняла, что, даже если бы в доме стояла мертвая тишина, она все равно не сумела бы сомкнуть глаз. Встреча с Марком, а главное — жар случайных объятий в танце напрочь лишили ее сна. Семь лет прошло, с горечью думала она, семь долгих лет… но до сих пор эта боль раздирает мое сердце.