Внук Фомальгаута

Таксанов Алишер Арсланович

– Нет, внук, это легенда, миф, – улыбнулся он, пальцами протирая виски. – Просто легенды обычно уживаются в человеческой среде лучше, чем настоящая история… Так слушай. Второй бой произошел в пустыне на Земле, там, где сейчас находится Мексика, и в том бою Михаил отнял у Денницы его именной меч. Это оружие, которым можно управлять галактиками, разрушать и создавать миры. И этот меч открывает вход в Эдем.

Луна ярко светила, озаряя ночное небо и придавая всему вокруг мягкое серебристое сияние. Ее свет отражался в глазах деда, когда он наливал себе в чашечку кофе – напиток, который он очень любил еще со времен войны. Я почувствовал нежнейший аромат бразильского кофе, насыщенный и глубокий, и мне даже показалось,

что я сам брожу по сельве, среди высоких деревьев и экзотических растений, где тропический воздух наполнен звуками дикой природы – щебетанием птиц, шорохом листвы и далекой речной музыкой.

Я вздохнул и уточнил:

– То есть… это ключ к вратам?

– Да, это и ключ тоже. Ангелы называли его ключ-меч. ОН передал его Еве, рассчитывая, что она с мужем Адамом и со своими детьми, когда осознают и исправят свой грех, вернутся в Рай. Но Самаэль, обозленный этим, сделал так, что первородный грех так и не был исправлен, искуплен, и перволюди так и не очутились в Эдеме, они умерли от старости. Их потомки по указанию Михаила положили ключ в саркофаг вместе с телом Евы. Но саркофаг сделан из металла, взятого с недр звезды Бетальгейзе, и его невозможно разрушить никакими известными средствами. Денница пытался вернуть себе оружие, но до сих пор удача не улыбнулась ему. И тогда он стал искать Фомальгаута…

– Почему?

– Фомальгаут в том мятеже поддержал Самаэля, он встал в ряды его армии. Ему тоже казалось непонятным, почему вдруг люди становятся главными для Бога, а те, кто с НИМ творил Вселенную, отошли на второй план. Но его друзья поступили иначе… Марон примкнул к Михаилу, а Цэон остался с ангелом Габриэль…

– А она была за кого?

– В том конфликте Габриэль с третью ангелов заняла выжидательную позицию, то есть в войне они не встали под знамена Самаэля, но и не поддержали Бога. Эти ангелы за свое малодушие, нерешительность и безразличие потеряли ЕГО доверие, он отказался от них, однако не сбросил с Небес. Габриэль и ее сторонники остались там, где находятся Северные врата…

В ночи качались деревья, словно махали нам руками, их ветви танцевали в ритме легкого ветерка, создавая впечатление, будто они были стражами, защищающими нас от неведомой опасности. Тени от деревьев, отбрасываемые луной, казались живыми, и в этот момент мне стало очевидно, что все вокруг полно духа и энергии, что даже природа участвовала в этой древней борьбе, стоя на страже вековых тайн и легенд.

Какая-то соседка с дома напротив выглянула в окно и стала гонять кота, замяукавшегося явно не к марту: «Кыш, кыш, спать не даешь!» В другой момент я бы рассмеялся, однако сейчас у меня было другое настроение.

– То есть те, что охраняли Фомальгаут с друзьями?

– Да. Этот мятеж сделал трех братьев-друзей фактически врагами. Бог проклял Фомальгаута за предательство и Цэона за смятение и неуверенность в определении, где правда. Он даже жизнь звезды Фомальгаут А скосил до одного миллиарда лет, чтобы погасить память об его создавшем ангеле. А Марон стал теперь начальником стражи Врат. Кстати, после мятежа Бог закрыл два Врата – Западные и Южные, у Восточных оставил херувима Уриила с огненным мечом – таким, как у Михаила и был у Самаэля, – чтобы тот охранял Эдем и Древо жизни и познания. Северные закрывают мир, где остались колеблющиеся вместе с Габриэлем… Вот именно она и ее ангелы представляют интерес для Самаэля.

– Да, а почему?

– Ну, Деннице нужен численный перевес ангелов. Вместе с Габриэлем и ее сторонниками это было бы две трети всех существующих ангелов. Это шестьдесят миллионов звезд против тридцати Михаила… Если, конечно, удастся уговорить Габриэль, а Самаэль мог это сделать, ибо обладал талантом убеждения. Ведь не зря за ним пошли столько ангелов…

Тут над крышей пролетела сова, и дед вздрогнул, провожая ее среди

деревьев. Почему-то он боялся ночных птиц, и я не знал причину этого. Мне было смешно: дед, не боявшийся фашистов, дергался при хлопаньи крыльев. Его лицо стало мгновенно серьезным, и в его глазах читалось что-то, что я не мог понять – страх, возможно, но какой-то особый, древний. Я наблюдал, как он отвел взгляд, словно искал спасение в ночном небе, его руки слегка дрожали, когда он поправлял свои очки.

– Звезд? А при чем тут звезды, дед? – недоумевал я. Дед успокоился и ответил:

– Ну, внук, ведь артистов тоже называют «звездами», хотя они не небесные тела. Ангелы – создатели звезд – тоже вправе себя так именовать… Так вот, по легенде, Самаэлю нужен был Фомальгаут, чтобы вместе с ним открыть Врата и войти в северную часть Эдема, для заключения соглашения с Габриэль… Но этого не произошло.

Я мысленно представил себе Эдем. Это было какое-то фантастическое представление: бесконечные леса, ароматы цветов, звезды и Солнце, небеса с дуновением ветра и дождя, блаженство и спокойствие. Лучи солнца пробивались сквозь листву, играя на поверхности спокойных озер, отражая небо и словно создавая иллюзию других миров. Я чувствовал свежесть, полную жизни, как будто все вокруг жило своей магической реальностью, полон благодати и гармонии.

Но дед, выслушав мое видение, рассмеялся, сказав, что реальность в миллионы раз лучше.

– Рай – его не описать человеческими словами, – продолжал он. – Это бесконечность в бесконечности, некая математическая загадка. Представь себе, что нет границ, что каждое дерево, каждый цветок и каждая звезда наполнены неведомой энергией. Там нет страха, нет тревог; все живет в идеальной симфонии. Это пространство, где каждый момент вечен, где твои желания и мысли могут материализоваться, где время и пространство переплетаются, создавая удивительную палитру чувств. Эдем – это не просто место, это состояние бытия, в котором сливаются сны и реальность.

Но я вернул деда к нашей теме:

– Почему?

– Потому что Фомальгаут дезертировал с Армии Тьмы, он не захотел больше быть с Самаэлем, разочаровался в нем, но знал, что и путь в Рай для него закрыт также, как и путь к Богу. Тысячи лет он перебирался по планетам, галактикам и вернулся на Землю. Жил среди людей, и тут случилось то, что никак нельзя было от него ожидать. Он влюбился… Это была как вспышка чего-то нового, ранее им не познанного. Ангел любил только Бога и своих братьев и сестер, только ведь потом потерял их… Ему было страшно оставаться одному. А тут пришли земные чувства. Он полюбил женщину, человека, не ангела. Это была прекрасная женщина, с чистыми и светлыми чувствами, сильной духом… само совершенство! Фомальгаут хотел быть с ней, иметь потомство. Но для этого ему нужно было… получить душу…

Все больше и больше интересного я слышал от деда, и эта история как бы вошла в мою душу. Я чувствовал, как ее слова наполняют меня теплом и надеждой, словно свет пробивается сквозь темные облака. Я представлял себе, как Фомальгаут, величественный и могучий, теперь переживает человеческие чувства, как влюбленный юноша, который находит свой смысл жизни в простом счастье. Эта история звучала так глубоко и эмоционально, что я не мог не задать вопрос:

– Душу? А разве у ангелов ее нет?

– Увы, нет. Бог не наделил ангелов душами, поэтому они совсем другие… Да, они сильные, умные, стремительные, у них особые физические и физиологические способности, например, могут превращаться в других существ. И при этом у них нет того, что есть у человека. Душу мог дать или Бог, или Древо жизни и познания, что охраняет на Востоке Эдема херувим Уриил. Бог проклял Фомальгаута, но ведь есть Древо, которое не дает ни проклятия, ни спасения, ни прощения. Оно исполняет желание, но при этом забирает кое-что взамен.

Конец ознакомительного фрагмента.