Внутренний мир снаружи: Теория объектных отношений и психодрама
Шрифт:
Я — мужчина–психодраматист, и в этой книге мною описана психодраматическая сессия с протагонистом–мужчиной. Поэтому на протяжении всей книги я использую по умолчанию мужской род, если только из контекста не следует, что разговор идет о женщине. Однако это ровным счетом ничего не значит, потому что в этой стране большинство психотерапевтов — женщины.
Я хотел бы принести благодарность за разрешение использовать в своей книге следующий материал: «Beacon House, Inc.» за работы Дж. Л. Морено и рис.11.4; Э. Голдман и Д. Моррисона за рис.3.1; Д. Х. Мэлана за рис.3.2; «Yaffa Character Licensing» за рис.3.3; а также поэтессе М. Е. за ее поэму «Роли?».
1.
Психодрама и психоаналитическая теория
Группа
Джордж пришел с опозданием, запыхавшийся, с покрасневшим лицом. Группа уже была готова начать сессию с минуты на минуту. Тельма налила ему чашку кофе, которую он с благодарностью принял.
— Вы когда–нибудь опоздаете на свои похороны, — сказала Джойс, а затем добавила: — Хотя по крайней мере эту неделю вы приходите вовремя, к началу работы группы.
Ее прервала Мери:
— Ох, оставьте его в покое, Джордж всегда пытается быть здесь вовремя.
— Так пусть он старается получше. Я не люблю, когда люди приходят после того, как мы начали работать.
Все остальные повернулись в их сторону. Подобные стычки в начале сессии стали приобретать завидную регулярность.
Пол, лидер группы, вышел в «кофейную комнату» из своего кабинета, где у него только что закончилась оживленная и несколько напряженная дискуссия с Томом (его коллегой из Службы социальной защиты), впрочем, никак не связанная с работой психодраматической группы.
Пол предложил всем перейти в «театр», самую большую комнату в доме викторианского стиля, где располагалась его клиника. Чашечки с кофе быстро опустели, и вся группа потянулась наверх по лестнице. Дебби бросилась в туалет. Она знала, что предстоит долгий вечер.
Группа встречалась каждую неделю уже восемь месяцев. Участники присоединились к ней по разным причинам. Джойс, привлекательная женщина средних лет, пребывала в депрессии после очередного крушения личных отношений. Годы уходили, и она приближался к тому возрасту, после которого уже вряд ли могла стать матерью. Семейный доктор Джойс предложил ей пройти курс терапии. Джоан узна–ла о психодраме через друзей. Дэвид, преуспевающий адвокат, присоединился к группе, чтобы работать над проблемами, которые возникали у него всякий раз, как он решался на более близкие взаимоотношениям с людьми. Что касается Дебби, то она пришла для того, чтобы больше узнать о психодраме. Ее дети подрастали и покидали дом, и теперь она интересовалась возможностью стать психодраматистом. Все члены группы надеялись, что в совместной работе им удастся улучшить свою жизнь, но каким образом это произойдет, представляли себе далеко не все.
Группа была «полузакрытой», ее члены по договоренности присоединялись к работе на цикл из двенадцати сессий. Новые участники могли влиться в группу в начале очередного цикла. Поначалу группа состояла из десяти человек, но после трех сессий ее покинул Рой, беспокойный молодой человек, не имеющий работы. Он сказал: «Психодрама не для меня. Она меня пугает». Джейн, мать–одиночка, покинула группу после первого цикла, так как не смогла найти няню для своих маленьких детей. На второй цикл в группе осталось восемь человек, а на третий цикл пришел Джордж. Он хотел поработать над затруднениями,
Группа села кругом в «театре», комфортабельной комнате с обилием подушек. Стулья уже были расставлены для работы, но несколько игрушек, которые Пол использовал при работе с детьми, еще были разбросаны по комнате. Пока все ждали Дебби, завязался вялый разговор о том, как эту неделю чувствовала себя Тельма после своей психодрамы, прошедшей на прошлой сессии. Наконец подошла Дебби, и Пол обвел глазами группу.
В наступившей тишине ощущалась какая–то скрытая напряженность, наполнившая комнату. Это вполне соответствовало его настроению после спора с Томом. Люди утомились, вечер близился к концу, и погода во дворе была отвратительной. Группе не хватало энергии, никто не проявлял желания «поработать». Сам Пол ощущал усталость и нехватку творческих сил (неделя выдалась «слишком долгой»). Проанализировав свои впечатления, он пришел к выводу, что никто не чувствует себя готовым стать в этот вечер протагонистом.
Требовалось больше энергии, и Пол решил провести веселый разогрев. Он попросил группу вспомнить какую–нибудь игрушку из своего детства и, войдя в эту роль, пройтись по комнате. Тельма сразу же принялась сосать большой палец, повиснув на воображаемой лиане, а Питер двинулся вокруг комнаты, изображая игрушечный паровоз. Он двигал руками, как поршнями, и время от времени издавал паровозный гудок: «Ту–у–у!»
Дебби прыгала по всей комнате, приговаривая: «Я Тигра! Я Тигра!»
Все это время ни Дэвид, ни Джордж не вступали в игру, стоя рядом в углу комнаты. Затем Пол попросил «игрушки» пообщаться между собой, и Тигра тут же бросилась на обоих стоящих мужчин и принялась их мягко подталкивать. Спустя мгновение Дэвид превратился в машину и принялся стремительно ездить по комнате, громко «бибикая», неожиданно тормозя и лишь чудом не наезжая на другие «игрушки». Джордж все еще оставался скованным и напряженным, однако его тело стало медленно поворачиваться на пятках. Пол понял, что Джордж уже вошел в роль игрушки. Спустя некоторое время группа выглядела куда более оживленной; комната наполнилась смехом и улыбками — игрушки общались друг с другом, и перевоплощенные люди становились более расслабленными и экстравагантными.
Пол произнес:
— Давайте остановимся!
Группа прекратила веселую возню и расположилась вокруг него.
— Кто–нибудь хочет рассказать о своей игрушке?
Первой нарушила молчание Дебби:
— Да. Я была Тигрой из книжки про Винни—Пуха. Мне ее подарили родители, когда мне было около четырех лет. Я все еще храню ее, хотя она уже изрядно потрепана.
В разговор вступила Тельма:
— Я была тряпичной куклой, с которой я обычно спала в детстве. Даже не знаю, что случилось с ней потом. Думаю, что моя мать выбросила ее, когда она совсем износилась.
Один за другим присутствующие говорили о своих игрушках, а на вопросы, «потерялись ли эти куклы» и «скучают ли они по своим куклам», обычно отвечали: «Это так. Но теперь я очень бережно отношусь к игрушкам своих детей».