Во имя отца
Шрифт:
— Если бы меня здесь не было, этот злобный крокодил мог устроить вам «недружественную встречу».
Пол закутка устилала грязная солома. Антон отбросил её в сторону. Под соломой оказался дощатый пол. Хозяин нагнулся, засунул пальцы под одну из досок и потянул вверх. Весь пол поднялся, обнажив бетонную основу. Антон гордо улыбнулся Миреку и Ане:
— Теперь смотрите!
Он взялся за металлическое кольцо, прикреплённое к стене, с силой повернув его; наступил на определённый участок бетонной плиты, и та пришла в движение: одна половина поднялась наверх, другая опустилась вниз. Стало видно, что плита держится
— Как вы друг друга называете?
Мирек ответил:
— Тадеуш и Татаня.
— Тогда помогите Татане спуститься по лестнице, а я её поддержу.
Аня проковыляла к лестнице. Мирек взял её за руки. Она поставила здоровую ногу на ступеньку, и Мирек стал медленно опускать её вниз. Он увидел, как руки Антона обхватили её за талию, и она благополучно приземлилась.
Антон очень гордился своим тайником. И, похоже, не зря. Он объяснял им:
— Это убежище выстроил мой дед во время войны. Он строил его не для бойцов Сопротивления — их в этом районе было не так уж много. Мой дед прятал здесь провизию от немцев. Они тут у нас все перекопали, но так и не смогли найти продукты.
Тайник представлял собой просторную комнату пять на шесть метров в основании. Здесь стояли две кровати с полными комплектами белья. Между кроватями помещался грубый деревянный стол и два стула. На столе было достаточно разнообразной посуды. На другом столе, стоявшем в углу, имелся примус. На полках, прибитых к стене по всему периметру помещения, умещалось огромное количество всяческих банок и пакетов с едой и даже молоко и кофе. Под столом стояли два автомобильных аккумулятора. Один из них питал энергией лампочку, подвешенную к потолку. У одной из стен свисала перегородка — занавеска. Антон указал на неё:
— Там у нас химический туалет, раковина и две большие ёмкости с водой. Тадеуш, иди туда и переоденься в сухое.
Мирек кивнул, открыл сумку, достал оттуда сухую одежду и ушёл за занавеску. Антон тем временем указал на угол потолка, там была небольшая решётка. Он сказал:
— Татаня, вентиляция здесь отличная. Я сам сидел здесь пять лет назад. Тремя неделями раньше, когда я услышал, что это убежище может понадобиться, я проверил её.
Аня доковыляла до стула и села. Воздух был влажным и холодным. Она обхватила плечи руками. Антон заметил это и подошёл к примусу, сказав:
— Через полчаса здесь будет тепло и сухо.
Он зажёг примус и повернулся к ней.
— Татаня, хочешь кофе или горячего молока? Свежее молоко от Аметистки — моей любимой коровы.
Аня вся расцвела и ответила:
— Если можно, немного молока.
Антон вопросительно посмотрел на Мирека, который как раз появился из-за занавески, застёгивая брюки. Антон указал на бутылку, стоявшую на полке:
— Мы запьём все это дело глотком сливовицы. А затем вы будете спать.
Он взглянул на часы:
— Через три часа я выезжаю первым поездом в Брно для доклада. Расскажите мне вкратце, что произошло.
— А
— Руководителю ячейки. А от него это сообщение дойдёт до кого надо. От руководителя же я получу очередные указания.
Мирек видел, что этот человек не стесняется своей второстепенной роли.
— Кто ещё живёт на ферме?
— Больше здесь никого нет. Она слишком маленькая, чтобы прокормить много людей. Мой отец руководит большим кооперативом на юге, мать живёт с ним. Они иногда меня навещают. Эта ферма досталась мне от деда. Он тоже иногда наезжает ко мне из Опавы, чтобы помочь с хозяйством. Ему ничего не известно о моих функциях. А если бы даже он и знал, ничего страшного: он ненавидит власти.
Антон поставил на стол три дымящиеся кружки, бутылку сливовицы и три стакана. Аня сначала погрела руки, обхватив кружку, а затем отхлебнула немного молока. Оно было жирным и густым. Улыбнувшись, она сказала Антону:
— Передайте Аметистке большую благодарность.
Антон усмехнулся и присел к столу, готовый слушать рассказ Мирека о происшедшем. Пока Мирек рассказывал ему о недавних событиях, в глазах Антона время от времени загорались огоньки восхищения, как у мальчика, слушающего приключенческую повесть. Когда Мирек рассказывал о бое с полицейскими, глаза Антона были прикованы к «Макарову», который Мирек швырнул на кровать. Но вот Мирек подошёл к тому моменту, когда он утопил мотоцикл, и Антон уже не в силах был скрыть недоумение. Посмотрев на Аню, он спросил:
— Как вам удалось пройти десять километров с повреждённой ногой?
— А я и не шла. Он меня донёс.
Взгляд Антона медленно вернулся обратно к Миреку. Он с недоверием спросил:
— Вы несли её? По такой местности? Ночью?..
Мирек просто кивнул головой и хотел уже было продолжить свой рассказ, но Антон поднял руку и остановил его:
— Я хочу выпить за вас, друг мой. В общем-то я считаю себя сильным и крепким мужчиной, но я бы никогда не взялся за такое дело.
Мирек лаконично ответил:
— Вопрос стоял так: нести её или убить.
Сперва молодой человек не понял, но, когда смысл сказанного дошёл до него, энтузиазм Антона улетучился. Он понял, что это было не простое путешествие с приключениями.
Мирек быстро закончил рассказ. Антон задал только один вопрос:
— Татаня, как вы думаете, когда ваша нога будет в порядке?
На миг она призадумалась.
— Через два или три дня.
Антон встал:
— Хорошо, сейчас я вас покину. Вернусь вечером. Желаю вам приятного отдыха.
Но кое-что и Мирек хотел узнать у Антона.
— Если мы будем сидеть в этом подземелье, то как мы узнаем, что кто-то подходит? Собак-то всё равно не услышим, если даже и откроем «входную дверь».
Антон улыбнулся и горделиво ответил:
— Тадеуш, я отлично натренировал своих собак. Я их научил не только тому, когда лаять, но и где им лаять.
Он указал на решётку в углу потолка:
— Это отверстие выходит к корням большого старого дуба за сараем. Если кто-нибудь будет подходить, то собаки, когда этот человек будет ещё за полкилометра отсюда, прибегут к корням дуба и станут лаять без остановки в течение тридцати секунд. Вы их обязательно услышите. Затем они отойдут на исходные позиции и будут лаять до тех пор, пока я их не остановлю.