Во имя завтрашнего дня. Том 1. Рождение сильнейшего воина
Шрифт:
Пока я изливала душу подруге, та еле заметно начала бормотать себе что-то под нос, приставив ладони друг к другу. На лице Шоны появилась благодарная улыбка. Я остановила повествование и прислушалась:
– …спасибо тебе, господи. Я-то думала, что она так и умрёт девственницей.
– ЭЙ! Бога за такое не благодарят!
Мне было немного обидно услышать такое, ведь эти слова значили, что даже Шона не верила в мой успех. Знаете, что бы ни сказала моя подруга, что бы ни подумали окружающие и Эмили, я хочу попробовать. Ведь не случится ничего страшного, если я просто проведу с Айком ещё немного времени наедине, чтобы разобраться в своих чувствах. И если это и правда та самая привязанность, о которой пишут книги и снимают фильмы, то я… А что я сделаю? Мне страшно настолько, что я и пошевелиться
– Не бойся. Шона-сенсей наставит тебя на путь истинный.
– Да что ты несёшь!
Я схватила с кровати подушку и отправила её в полёт. Та перелетела через всю комнату и приземлилась в районе носа моей подруги. Как бы странно это не звучало, но Шона пытается меня подбодрить и помочь. Что ж, с такой поддержкой я просто обязана выяснить, что творится в моём сердце!
Глава 6. «The Phenomenon of the Storm»
22 сентября 2017 года, 7:54 утра, старшая школа имени Роберта Барроумена, класс 11 «С».
Эти взгляды, которые так и летят на меня со всех сторон, только заставляют злиться. Так нагло и бесцеремонно пялиться на девушку не дозволено никому. Ну, разве что в моей голове это так звучит. На самом же деле, скорее всего, это в порядке вещей. Короче говоря, Шона заявилась сегодня часов в шесть утра ко мне домой и замутила такой же макияж, как вчера вечером. И не лень же ей было, а ведь вечером всё придётся повторить в третий раз. Подруга объяснила свой поступок тем, что мне нужно привыкнуть к тому, как на меня будут смотреть. Ну, в этом уж она точно права. Чувство не из приятных, но нужно крепиться. Сегодня намечается выход в свет. Правда, состоится он ночью, так что про свет… Хватит думать о глупостях!
– Ну, что я говорила.
Шона кивнула головой в сторону шепчущихся парней и демонстративно отставила большой палец в знак одобрения. Было и, правда, похоже, что они обсуждают меня. И ведь нормальная девушка, насколько я знаю, должна была бы почувствовать гордость или благодарность. Я же только злюсь и пугаюсь. Так было всегда, однако совсем скоро всё изменится. Заживём тогда…
– Ладно. Не такая уж это и плохая идея была.
Я пыталась не выдать своего страха подруге. Шона вроде бы поверила в искренность и чистоту моих слов. Ну, по крайней мере, она не бросила в ответ язвительных замечаний и своих обычных шуточек по этому поводу. Наверное, боится смазать мою реакцию на происходящее. Я будто какой-то эксперимент для своей лучшей подруги. Стоило только этой мысли влезть в мою голову, как перед глазами появилась картина: клетка с белой мышью, которой дают сыр и бьют электрошоком. Бррррр. Даже дрожь по телу побежала. Лишь бы Шона не приняла это за признаки неудобства. Не хочу разочаровывать её, да и себя, в общем-то, тоже.
– Мне пора в класс. Увидимся за обедом.
– Что? А почему не на переменах?
– Хочу подробнее обсудить с Дэйвом наш сегодняшний отрыв.
– Отрыв? Но всё же будет…
– Да конечно. Не парься. Удачи, в общем.
Удачи в чём? Я хотела спросить Шону об этом, но подруга как сквозь землю провалилась, не оставив и следа. Ушла, зараза. Вот не люблю я недомолвки. Буду до обеда думать, что она хотела этим сказать. Ну, скорее всего, что-то вроде: «Не теряйся в новом образе». Нет, слабо похоже на Шону. Для справки, мы говорим о человеке, чей любимый герой в кинофраншизе «Чужой»… Тада-да-дам! Чужой! Нет, ну нормальный человек? Шона просто пищит на моментах, когда пришелец налетает на людей. И это была неподдельная детская радость с примесью блаженства и щепоткой восхищения. В такие моменты я начинаю побаиваться не только парней, но и свою подругу.
Дверь в класс была настежь распахнута. Оттуда доносились ужасающие крики и вопли неконтролируемых подростков. В такой пучине звуков было трудно разобрать что-либо конкретное, да и не пыталась я. Ну о чём интересном могут говорить старшеклассники? Всё, что интересует девушек – парни, а парней – девушки и футбол. Это замкнутый круг. Причём в этом самом парадоксальном цикле лидирует футбол!
Сев на своё обычное место, я начала ловить себя на странных
*ЗВУК: МЕЛОДИЯ НАЧАЛА ЗАНЯТИЙ*
– Здравствуйте.
– Утро, миссис Дженкинс.
Наш классный руководитель – миссис Дженкинс, а по совместительству ещё и учитель английского языка была молодой женщиной с коричневыми волосами, плотно облегающими её вытянутое овальное лицо. Она носила очки старой модели. Это те, в которых большие круглые линзы. Класс любил её за понимание и молодёжное отношение к происходящему. В отличие от других, мы никогда не ходили в музеи промыслов или театр кукол, зато посещали кинотеатры и концерты известных, но не слишком взрослых групп. Это было здорово. Вот она, воочию – сила учителя решать вопросы, касающиеся будущего людей. Ведь куда интереснее было сходить на новые «Звёздные войны» и написать эссе на тему «Политические взгляды главных героев», чем уныло глазеть на тряпичную куклу, танцующую под украинскую дудку. Люблю эту школу!
– Проведём перекличку. Адамс?
– Я здесь.
Не могу сказать, что мне не нравится моё имя. Полностью оно звучит так: Лесли Мария Адамс. Но вот была одна не очень приятная загвоздочка в нём. Буква «А» всегда выводила меня в тройку первых по классному списку учащихся. Из-за этого я чаще других оставалась дежурной, заносила тетради в учительскую и, собственно, помогала учителям. И было бы здорово, чтобы всё ограничивалось лишь этим, но вот то ли из-за лени, то ли по какой-то неведомой причине, многие учителя любят вызывать к доске по списку. В общем-то, дальше можно не продолжать.
– Митчелл?
Я прослушала большую часть списка, но мои уши среагировали только на эту фамилию. Человек, который заставлял моё сердце биться чаще. И не всегда из-за волнения, а, скорее, из-за злости. Сейчас я услышу его грубый, но такой чистый и низкий голос. Айк всегда говорит так чётко, когда сам начинает разговор, но стоит вам спросить его о чём-нибудь, как парень сразу начинает бубнить под нос что-то неосмысленное.
– Отсутствует.
Одно слово, произнесённое обычным монотонным голосом Минди, но какой эффект. Придя в класс, я боялась заглянуть за спину и снова встретиться взглядами с ним. Даже подумать не могла, что человека, ради которого я согласилась на весь этот маскарад, не будет сегодня. Так, минуточку, я это не ради него затеяла, а ради себя. К тому же, Айк может просто опаздывать. Он часто так поступает, а потом, как ни в чём не бывало, украдкой занимает своё место и строит скучающую мину. Вот и сейчас, я уверена, произойдёт то же самое.
Но, как бы я не просила, чудо не явилось. Айк так и не пришёл до конца урока. И на следующем занятии его тоже не было, как и на уроке физики. Кроме меня никто не проявлял интереса к отсутствию парня, даже учителя просто скептически фыркали, будто так и должно быть. И их нельзя винить за это. Айк пренебрежительно относился к урокам. Только история и литература могли заставить его говорить. Первый предмет он знал на отлично и был готов к любому вопросу. Что касается литературы, тут у Митчелла было больше территории для сволочного характера. Когда нам задавали читать что-либо, а потом спрашивали, понравилось ли нам, Айк всегда отвечал то, что думает. И зачастую это было слово «нет», но зато парень всегда чётко аргументировал свою точку зрения, конечно же, пока учитель не задаст дополнительный вопрос. Тогда интонация Митчелла снова сходила на шёпот под нос. И это был отнюдь не шёпот незнания или страха, а, скорее, нежелания объяснять.