Во имя Зоны
Шрифт:
Ботаник, услышав взрыв, вздрогнул, поднял голову, уставился всполошенно на залитые кровью обломки прибора, покореженные остатки генератора — и его стошнило.
Генерал подошел к дымящейся тележке, которая осела одним углом в образовавшуюся воронку, другой угол торчал в небо. В радиусе нескольких метров все было заляпано кровью, завалено железными и пластиковыми обломками. Подбежали военсталы, окружили горящий генератор. Резко запахло паленой проводкой. Расталкивая солдат, Протасов выбрался из круга.
— Восстановлению не подлежит, — бросил он. — Собрать, выбросить. —
«Ну что же, — подумал Цыган, — я остался один. Ботаника можно не считать, он не боец, толку с него ноль, только мешать будет. Теперь я — надежда всех сталкеров».
Хотя надежды как раз не было, да и сталкеров не осталось. Генерал убьет его, Цыгана, а потом тех, кто каким-то чудом выжил и хоронится в глубине Зоны. Рамир заметил, что со стороны блокпоста подошли военсталы из бодрствующей смены, вытянулись цепью вдоль лабиринта аномалий, выцеливая наемника. Одно неверное движение — и они изрешетят его. Если вдруг генерал не достанет.
Цыган выпрямился, расправил плечи. Сдаваться без боя он не собирался. Он всегда дрался до конца, и Ма этому не учила, это было его личное правило: лучше умереть стоя, чем на коленях. Падла бы понял…
Схватив скрючившегося у стены Ботаника, Цыган встряхнул его, приподнял за шиворот:
— Вставай! Пришел наш час. Лаборант отнял руки от лица, встал, полными слез глазами посмотрел на наемника:
— Генерал убьет нас? Цыган толкнул его к холодцу:
— А это уже от нас зависит! Пошел! Военстал в окне вскинул «скар» к плечу.
— Без команды не стрелять! — крикнул генерал.
Трясущийся лаборант, полным ужаса взглядом посмотрев на неторопливо приближающегося Протасова, просеменил по земле, разбегаясь, и перескочил через холодец. Цыган оттолкнулся и прыгнул следом, схватил за плечо дернувшегося дальше Ботаника.
— Не так быстро! Кругом аномалии.
— Но он нас догонит!
Цыган бросил быстрый взгляд через плечо. Генерал шел небыстро, словно с усилием, как будто под водой шагал, все движения были замедленные.
Покачав головой, Цыган снял с пояса ионизационную камеру, подобрал болтающийся «хвост» — в спешке отключая прибор от ноутбука, он не стал вытаскивать кабель и убирать, а прямо так подвесил в чехол на ремне. Теперь поспешная небрежность оказалась полезным приобретением. Цыган провернул ПДА на руке, вставил в него разъем. Экранчик ПДА засветился, и прибор немедленно запищал на разные голоса.
— Теперь мы хотя бы будем знать, где что. Некоторые аномалии не сразу на глаз опознаешь.
— Это нам как-то поможет? — дрожа всем телом, спросил Ботаник.
— Я надеюсь. — Цыган вслушался. Он не успел запомнить все сигналы, приходилось полагаться на удачу, а этой капризной даме лишний раз лучше не доверяться. Но когда выхода нет…
— Что с ним будет, если он в аномалию попадет?
— Он вживил себе артефакты — видимо, все те, которые снижают урон от разных аномалий. Ты работал на Янтаре, не хуже меня должен знать. — Рамир быстро огляделся.
Генерал находился уже шагах в пятнадцати, Цыган отметил вздувшиеся на лбу вены, покрасневшие от усилий или жара аномалий щеки и шею, жуткий шрам, идущий почти до ключиц. Бугры на руках и плечах Протасова шевелились, перекатывались под кожей — или это аномалии искажали вид?
Медлить было нельзя. Цыган подхватил Ботаника под руку и увлек его влево, туда, где между характерным дрожанием воздуха и тянущимися вверх космами ржавых волос был просвет. Ржавые волосы всколыхнулись, цепляясь за штаны, сотнями острых колючек впиваясь в кожу. Ботаник застонал:
— Неужели аномалии никак ему не вредят?
— А это надо проверить, — мрачно отозвался Цыган.
Он огляделся. На ПДА смотреть был бесполезно — туда он перегнал урезанную версию программы, чисто потестить в походных условиях, и ПДА мог только пищать на своей высоте около каждой аномалии. Но аномалии так близко, их много, и писк прибора сливался в неразборчивое зудение, только иногда можно было выхватить нужный звук.
Цыган замер, разглядывая Протасова, чьи контуры сильно расплывались в искаженном аномалиями воздухе. Запустив руку в мешочек на поясе, достал гайку. Покачал в руке, примериваясь. Вот перед генералом блеснули голубые искры, Протасов сделал шаг, обходя электру. Цыган кинул гайку повыше, чтобы она перелетела непонятного происхождения дрожание. Белый хвост бинта развернулся в воздухе, металлический шестигранник со свистом рассек пространство и упал, мелькнув бинтом перед лицом Протасова.
Электра сработала. Полыхнули синие молнии, пожирая накопившийся заряд аномальной энергии, запахло озоном и горелой плотью.
Соседняя жарка оказалась слишком близко — от сотрясения воздуха она сработала, гудящие столбы пламени взметнулись вверх. Тут же рядом ударило что-то невидимое, дрожь пробежала над землей.
— Черт, пошла цепочка! — Цыган быстро огляделся, прислушался к настойчивому писку ПДА, схватил Ботаника за рукав и прыгнул назад, затем метнулся вбок, таща за собой лаборанта. Тот скакал, как раненый заяц, и рукой зацепил облако жгучего пуха. От визга заложило уши. Рамир резко остановился, увидев в паре метров закручивающиеся на уровне груди травинки. Воронка, трамплин?
Ботаник врезался ему в спину, и Цыган чуть не улетел в воронку. Он локтем отпихнул лаборанта и обернулся. Бледно-голубые молнии змеились по земле, быстро угасая, столбы пламени опали, и за ними показался покрытый гарью генерал Протасов. Глаза его блестели яростью: выходка Цыгана вывела его из себя.
— Что теперь? — сдавленным голосом спросил Ботаник.
— Бежать, — скрипнул зубами Цыган, поворачиваясь спиной к генералу. — Видишь, аномалии заканчиваются за модулем, и там военсталов не видно. Если сможем добежать туда, попробуем прорваться к реке или холмам. Новая смена еще не заступила, наверное…