Во тьме 3 книги в 1
Шрифт:
Разговор с мамой, что произошёл у нас сразу после беседы в столовой и принятого решения о поездке на бал, не оправдал моих надежд. Вместо ответов на терзающие меня вопросы она добавила ещё больше неопределённости, спросив, не влюбилась ли я в графа. А откуда мне было знать, влюбилась я или нет? Я никогда не испытывала ничего подобного.
Как люди понимают, что чувствуют любовь или эту самую влюблённость? Пытаясь отмахнуться от мысли, навязанной матерью, я надеялась убедить себя, что просто никогда прежде не встречала столь ярких личностей, и потому Хессвандай и произвёл на меня такое впечатление. Как можно влюбиться в человека, которого увидела впервые
Поняла я только одно: да, граф мне нравился, как и Стеллан, плюс ещё парочка гвардейцев в нашей крепости, приветливее всего относившихся ко мне. Получилось, мама дала ответ на один вопрос, но поставила передо мной второй, не менее трудный. Ведь я никогда не задумывалась, а была ли я влюблена в нашего жреца…
Когда экипаж остановился, меня тряхнуло и вытолкнуло из собственных мыслей, заставив вернуться к реальности. Выглянув в окно, я поняла, что пропустила самое интересное, ведь хотела посмотреть на крепость снаружи, а теперь мы уже стояли возле золотых ворот, приветливо распахнутых перед нами. За ними начиналась аккуратная широкая дорожка, выложенная серым камнем. Она вела прямиком к великолепному дворцу оранжевого цвета с отделанными позолотой декоративными элементами, а местами прямо в карнизы и стены были вставлены куски янтаря, переливающиеся на солнце. От увиденного у меня перехватило дыхание, ведь прежде мне не доводилось лицезреть столь потрясающих зданий.
Из экипажа я выбиралась последней. Сперва Стеллан любезно подал руку моей матери. Потом помог Калисте, натянувшей одну из самых милых улыбок, стоило её ладони оказаться зажатой в его. И только когда они отошли от дверцы и принялись любоваться дворцом, мужчина протянул руку мне и посмотрел с каким-то вызовом во взгляде. Складывалось впечатление, что если я приму помощь, то прощу его за всё сказанное. Поэтому когда жрец ободряюще сжал мои пальцы, я натянуто улыбнулась. Нет уж, без разговора ему не замять эту тему, но сейчас не время и не место.
– Вы прекрасно выглядите, миледи, – нежно прошептал он, чуть склонившись ко мне, якобы для того, чтобы откинуть мешавшую закрыть дверцу экипажа, подушку с сиденья в сторону и поднять подножку.
Ещё бы я не выглядела прекрасно! Проснувшись ни свет ни заря на весьма посредственном постоялом дворе, я подняла на уши обеих наших служанок, взятых с собой. Они и привели меня в этот самый прекрасный вид. Мне заплели и уложили волосы так, что открывалась шея и плечи, к тому же я снова надела мамино платье тёмно-зелёного цвета, но уже другое. Всё это было сделано ради графа, не для Стеллана, и он понимал это лучше всех. Бросив взгляд на спину матери, прижимавшей к себе Калисту, я заметила, как в нашу со жрецом сторону посмотрела Клео, но, увидев мой интерес, отвернулась.
– Благодарю, – сухо отозвалась я.
От места ночёвки мы ехали около двух часов. Теперь нам предстояло разместиться в выделенных гостевых покоях и подготовиться к балу, который должен был начаться ближе к вечеру. Перед этим следовало ещё и ненадолго вздремнуть, чтобы не клевать носом в середине празднества. По изначальному плану мы должны были прибыть сюда на день раньше, чтобы не готовиться в спешке, но из-за остановок дорога заняла больше времени.
– Ты же знаешь, что никто другой не оценит твоих стараний, – улыбнулся мне Стеллан и любезно подставил свой локоть, который я не захотела принимать. Желания отвечать тоже не было, тем более что в горле
– Мне, наконец-то, удалось привлечь твоё внимание, а значит, миссия моего внешнего вида выполнена.
Не дав Стеллану возможности ответить очередной колкостью, я сделала вид, что не обратила внимания на локоть, и направилась к матери, терпеливо ожидающей меня возле ворот. Клео и Калиста в тот момент уже направлялись к распахнутым двойным дверям дворца, откуда нам навстречу вышел высокий мужчина с затянутыми в хвост чёрными волосами. Отдав какие-то распоряжения столпившимся за его спиной слугам, он приветливо улыбнулся Клео, она шла первой, а затем перевёл взгляд на нашу мать.
Замедлив шаг, я задрала голову и стала рассматривать оконные проёмы и орнамент на стенах. Хотелось запомнить каждый элемент, ведь неизвестно, когда снова придётся увидеть такую красоту. Справа и слева от входа стояли белоснежные статуи в виде общепринятых образов богини света и бога сумерек. Она была женщиной в струящемся лёгком платье, складки которого скульптору хорошо удались. Он – мужчиной в длинном балахоне со сложенными на животе руками, сцепленными в кулак. Каждый палец этой сцепки был вырезан с особой тщательностью. Обе статуи выглядели как живые люди, покрашенные в белый цвет и замершие на одном месте.
Когда мимо меня прошёл Стеллан, он обернулся, и так получилось, что мы снова встретились взглядами. Теперь он загораживал мне вид на вход во дворец, и глаза то и дело перескакивали с красоты архитектуры на мужчину. Это злило. Я развернулась к воротам и ни на секунду не пожалела об этом. Пока кто-то возле дверей приветствовал мою мать, сестёр и нашего жреца, я смогла обозреть красоту главной площади крепости герцога по ту сторону золотых ворот. Возле них разгружали наш экипаж.
С моего места открывался вид на множество зданий, построенных в том же стиле, что и наш замок: с острыми шпилями, устремлёнными в небо, и углами, казавшимися хрупкими и невесомыми. Все они выстроились вокруг обширного пространства площади, в самом центре которой красовался фонтан в виде оранжевого янтаря с застывшей внутри него статуей богини света. Всё вокруг так и кричало о почитании богини и камня, приносившего основной доход в казну герцога.
На уроках истории мне пришлось выучить, в какой крепости на границе гор что добывают. Чаще всего наши предки обустраивались именно возле месторождений отдельных видов руды и камней. А уже потом в тех местах выросли наши крепости. Так вышло, что мой отец владел алмазным карьером и рудниками. Насколько я помнила, в землях графа Вольмана добывали железную руду, а вот на территории герцога преобладал янтарь и камень для строительства домов, потому Нейрон и был богаче всех. Алмазы хоть и являлись дорогими, но огромным спросом не пользовались, в отличие от материалов, в которых нуждались все и всегда.
– Зелёный идёт вам больше, нежели розовый, – заговорил кто-то рядом со мной.
Заворожённо изучая окрестности, я не заметила, как ко мне подошёл мужчина, и, только услышав его голос, обернулась. Граф Вольман стоял в паре шагов справа, сцепив руки за спиной, и тоже рассматривал площадь. Солнце падало на его волосы и делало их ярко-красными, а не рыжими. На мужчине была надета светло-серая рубашка под тёмно-зелёным жилетом и всё те же кожаные брюки. Стоило мне его увидеть, как по телу пробежала волна приятных мурашек. Как можно быть таким красивым? Застыв на месте с широко распахнутыми глазами, я смотрела на него, подбирая слова.