Во власти шторма
Шрифт:
— Знаю уже, Арсен вечером сказал, что ты у него. Я уже в полицию хотела идти. Мама твоя, кстати, звонила. Я сказала, что не в общаге и не знаю где ты.
— Хорошо, спасибо.
— Ну, ты хоть расскажешь, что произошло? Вы помирились?
— Ань,…я замуж выхожу, — впервые озвучиваю факт, и чувствую мелкую дрожь, заполняющую организм и заставляющую, наконец, осознать всё до конца.
— Ни хрена себе новости! — слышу искреннее удивление подруги — когда?
— Через неделю.
— Ты шутишь?
— Нет. Я беременна, —
В трубке молчание, представляю огорошенное лицо Агинян и понимаю, что сейчас последует вопрос, когда это случилось, если я безвылазно сидела в общежитии. Боже, помоги! Я совсем не умею врать.
— Я чего-то не знаю? — как-то невесело вопрошает Аня.
— Месяц назад мы встретились случайно и,…в общем, я не хотела об этом ни вспоминать, ни говорить.
— Но итог, я тебе скажу, ошеломительный, — оживает она — а где будете праздновать?
— Ещё не знаю, Влад занимается этим, — слышу, что по другой линии кто-то пытается дозвониться — ой, Аня, мама звонит, давай, пока.
Пока отключаюсь, звонок заканчивается. Набираю в грудь воздуха, настраиваюсь и перезваниваю.
— Алло!
— Привет, мам.
— Алина! Ты в своём уме? Где ты была, почему не в сети?
— У меня сломался телефон, отдавала в сервис. Прости, не могла перезвонить, — не без труда, проговариваю подготовленную ложь.
— А перед тем, как в сервис отнести, нельзя было сообщить? Мы чуть с ума не сошли!
— Мама, у меня всё хорошо…Мне нужно тебе коё-что сказать…
Молчу, так муторно говорить мне ещё никогда не было.
— Алинка, я слышу тебя, говори.
— Мы с Владом решили пожениться.
— Чтоо? Ты что такое говоришь?! С тобой всё нормально?
— Нормально. Я не хочу ругаться, просто услышь меня. Я люблю его, так и не смогла забыть. Я очень хочу, чтобы вы меня поняли и приняли мой выбор, мне сейчас очень нужна ваша поддержка…
— Ты ещё смеешь просить о поддержке?! — она переходит на крик — Ты наплевала на нас, обещала отцу, а сама снова побежала к нему! Что сделал с тобой этот человек?! Ты стала как он, переступаешь все допустимые границы, равнодушно умножаешь людей на ноль. Самых близких тебе людей!
Что-то рвётся внутри, осколком вспарывает грудь и из оголенной открытой раны мощным потоком начинает литься кровь. Мама знает, какие муки причиняют мне её слова, но не жалея, добивает:
— Лучше бы ты и не включала свой телефон!
— Значит, на свадьбу вас приглашать бесполезно,… — скорее констатирую, чем спрашиваю.
— Откуда столько наглости, Алина? Ты очень изменилась. Мы презираем этих людей, отец в жизни не сядет с ними за один стол.
— Я тебя услышала… Хочу, чтобы вы знали, что я всегда буду вас любить, не смотря
Отключаюсь. Сокрушительная внутренняя боль пронзает меня с головы до ног, нещадно скручивает спазмом и прорывает слезами. Есть ли объём у боли? Если да, то моя не помещается в максимально допустимые пределы.
В таком состоянии меня и застаёт Влад.
— Что случилось, Аля?
— С мамой разговаривала, — реву я.
— Поругались из-за свадьбы?
Киваю, прячу лицо в ладони. Меня сотрясает и знобит, мне всё равно как я сейчас выгляжу, хотя понимаю, что похожа на мокрую курицу с красными пятнами на распухшем лице. Влад приседает рядом на корточки, отрывает мои руки, смотрит в глаза.
— Малыш, я знаю как тебе плохо, но я не понимаю, как тебе помочь. Хочешь, я поговорю с ними?
— Нет, ни в коем случае. Будет только хуже.
Он поднимается, притягивает меня к себе, заставляя встать с кресла. Вытирает мокрые щёки, обнимает.
— Мы сейчас поедем проведать Марину, а потом в магазин за кольцами. Вечером ужинаем у матери, заодно сообщим новость и пригласим на свадьбу. Поэтому, приводи себя в порядок, плакать больше некогда, у нас полно дел.
Понимаю, что он пытается вытащить меня из этого состояния. Готов возиться со мной весь день, при этом не жалуется, что на него тоже немало навалилось. Беру себя в руки, и через пол часа мы едем к Марине в клинику.
Она выходит к нам в скверик на лавочку, справляемся о её здоровье. Чувствует она себя хорошо, говорит, что через несколько дней выпишут. Мы приглашаем их на торжество, Марина теряет дар речи, поздравляет нас, искренне радуется, а когда узнает о беременности и вовсе приходит в восторг. Мне так неловко её обманывать, она всегда такая искренняя, простая, человечная. Но, слава Богу, эту миссию берёт на себя Влад, а я просто киваю.
Едва мы переступаем порог магазина, я окончательно отвлекаюсь. Оказывается, не так просто выбрать кольца, когда это касается тебя. Я перемеряла почти все моего размера, мы потратили на это почти час. Влад, похоже, решил стать железным человеком, молча сносит все мои прихоти. Наконец, я определяюсь и останавливаюсь на инкрустированном дорожкой бриллиантов на лицевой стороне. Владу покупаем такое же, только без камней.
Ужин у Оливии Назаровны проходит в теплой домашней обстановке. Она, в связи с последними новостями, весь вечер светится от счастья, обещает помочь мне с выбором платья, заказом и рассылкой пригласительных открыток и со всем, что только понадобится. Расстраивается только, что мои родители не приедут. Влад в двух словах рассказывает о причинах их неприятия. Она вздыхает и сокрушается, что от этого человека неприятности догоняют всех даже спустя годы. Но потом вселяет в нас уверенность, что со временем, родители примут этот факт и всё встанет на свои места, по-другому и быть не может.