Во власти твоих глаз

Скотт Александрия

Капитан положил руку на плечо Тревиса.

– Послушайте, я по собственному опыту знаю: когда женщины одеваются, они не умеют делать это быстро – Лидерс усмехнулся. – Вы молоды, вам еще многому надо научиться. – Капитан пытливо вглядывался в туман. – Я собираюсь выслать ялик, несколько гребцов с шестами, чтобы измерить глубину реки. Здесь мелко, и случится беда, если мы сядем на мель на песчаной косе. – Он торопливо оглянулся. – Увидимся в столовой.

Пробираясь сквозь клочья тумана, Тревис поспешил в свою каюту. Он распахнул дверь и обнаружил, что в ней никого

нет. Странно, подумал он, оглядывая каюту. Не мог же он как-то не заметить Брук в тумане? Маловероятно, решил он, но она могла пойти в другую сторону. Он тоже пойдет туда, чтобы убедиться.

Тревис шагал по окутанной туманом палубе, коротко кивая пассажирам, на которых он в спешке натыкался, но не обнаружил никаких признаков своей жены.

Может быть, она не возвращалась в каюту? Его мать упомянула, что видела Брук, разговаривавшую с каким-то джентльменом. Тревис не знал, верить или не верить своей матери, но у нее не было причины лгать.

Не могла бы Брук натолкнуться на Уотсбери? И если она поговорила с ним, почему не пришла к завтраку? Казалось, когда они встретились прошлой ночью, ее совершенно не интересовал этот человек, так почему она теперь тратила время на разговоры с ним? Он не видел в этом никакого смысла. Не был ли он слеп, когда дело касалось ее? Тревис ведь думал, что она искренне любит его. То, что он узнал о ее прошлом, теперь вызывало у него сомнения, которых он предпочел бы не иметь.

Могла ли Брук оставаться в душе куртизанкой, пользуясь им для достижения своих целей? Главной была плантация.

Он должен это выяснить.

Ревность заставляла его действовать безрассудно. Найти каюту Уотсбери было нетрудно. Тревис остановился перед дверью, собираясь постучать, когда из-за двери до него донесся женский смех. Кровь застыла в его жилах, и он пришел в бешенство. Брук!

Его жена-куртизанка очевидно вернулась к своим прежним шуткам. Он хотел уйти, но гнев остановил его. Он ударил кулаком в дверь.

Спустя минуту дверь открыл Уотсбери, облаченный в шелковый халат и со злорадной усмешкой на лице.

– Тревис, старина, довольно рано для тебя.

Тревис прошел мимо него в каюту и увидел молодую женщину с каштановыми волосами, натянувшую простыню до подбородка, а не свою жену.

Он не знал, радоваться или огорчаться своему открытию. Смех, который он слышал, не принадлежал Брук. Но с другой стороны, он по-прежнему не знал, где его жена.

Пароход не был столь велик, где же она могла находиться?

Тревис коротко кивнул женщине, у которой хватило совести покраснеть, и поспешно отвернулся. Чувствуя себя полным дураком, он пробормотал:

– Прошу прощения.

Уотсбери, сложив на груди руки, прислонился к двери, преграждая Тревису дорогу.

– Какого черта, что все это значит, Монтгомери?

– Просто ошибка. – Тревис нетерпеливо пожал плечами. – Ты выходил из своей каюты сегодня утром?

– Имея в постели это? – Граф усмехнулся, взглянув на кровать. – Нет, конечно. А что?

– Ничего, – пробормотал Тревис. – Просто ошибка. – Тревис поспешил поскорее выйти, чувствуя себя глупцом, позволившим ревности затмить

его разум.

Несмотря на то что он был счастлив, не найдя своей жены у Уотсбери, его тревога о Брук возрастала с каждой минутой.

Куда, черт побери, ее унесло?

Тревис обыскал все судно, но безрезультатно. Оставалась лишь надежда посоветоваться с капитаном Лидерсом. Его совсем не успокоило то, что капитана явно встревожило исчезновение Брук.

Лидерс выделил несколько человек помочь Тревису в поисках Брук, но остальные были ему нужны, чтобы оберегать пароход от столкновения с чем-нибудь в тумане.

К одиннадцати часам солнце, наконец, разогнало туман, но Брук так и не нашли. Тревис был вне себя от страха.

В полдень один из матросов подошел к капитану и Тревису:

– Думаю, я кое-что нашел, капитан. Вам лучше взглянуть самому.

Волна тяжелого предчувствия охватила Тревиса, но, следуя вместе с капитаном за матросом, он убеждал себя, что его страхи преждевременны.

Матрос привел их к левому борту и указал вниз:

– Посмотрите сюда.

Тревис с капитаном перегнулись через борт. Страх, острый и беспощадный, со всей силой обрушился на Тревиса. Клочок голубой ткани, зацепившись за деревянную обшивку, трепался на ветру.

Капитан Лидерс выпрямился, лицо его помрачнело. Сдержанным тоном он задал вопрос, которого уже ожидал Тревис:

– Что было на вашей жене сегодня утром?

Тревис открыл рот, чтобы ответить, но не произнес ни звука. Он закрыл глаза, его сердце разрывалось от боли. Через минуту он смог ответить:

– Голубое платье.

– Боже милосердный! – взревел Лидерс. Отказываясь верить, он качал головой. – Она упала за борт. Боже мой, за борт! – закричал Лидерс, затем, повернувшись, махнул в сторону рубки. – Стоп машины!

– Что мы можем сделать? – спросил Тревис. Он чувствовал себя абсолютно беспомощным. Его мозг, разрывавшийся от сомнений и страхов, требовал каких-то действий. Любых. Но каких?

– Мы немного вернемся назад и поищем ее. Я пошлю несколько яликов, – сказал Лидерс. Он положил руку на плечо Тревиса. – Мы найдем ее, сынок. Мы найдем ее.

В тот вечер часам к шести матросы одной из лодок обнаружили рваное голубое платье, но никаких признаков Брук.

Тревис стоял, глядя на мокрое платье, лежавшее у его ног. Он чувствовал, как вытекает из него жизнь. Он только что, наконец, нашел женщину, которая была ему нужна, как эту женщину отобрал и у него. Осталась лишь зияющая, болезненная рана в его груди, там, где должно было находиться сердце.

– Мы не можем продолжать поиски в темноте. Должно быть, ваша жена утонула. – Капитан положил руку на плечо Тревиса в бесплодной попытке утешить его. – Мне очень жаль.

Подавленный горем, Тревис стряхнул его руку.

Лидерс оставил Тревиса наедине с его думами и ушел, бормоча себе под нос: «Чего я не понимаю, так это, как она оказалась за бортом».

Маргарет в сопровождении Гесионы пришла, сгорая от любопытства, узнать, что происходит.

– Возможно, она бросилась в воду, – предположила Маргарет, удовлетворив свое любопытство.