Во все Имперские ТОМ 10 Крокодил
Шрифт:
— Давно ждешь? — поинтересовался я у Исцеляевского.
— Уже три часа. Вы спали, — вид у целителя был, как и всегда с утра, слегка похмельным.
— Понял. Прошу прошения. Держи, похмелись, — я налил и вынес Исцеляевскому четверть стакана шотландского виски из мини-бара и марципанов в качестве закуски оттуда же, — И закрой дверь. Поговорим через неё. Я сейчас не могу... контактировать с АРИСТО. Закрой дверь, я сейчас все объясню. Только следи, чтобы в коридоре не было посторонних.
Я через дверь изложил Исцеляевскому
Когда Исцеляевский ушёл, я сделал зарядку, умылся, побрился, заказал себе в номер роскошный завтрак, а еще совершил пару деловых звонков.
Потом бегло просмотрел новости — в новостях в основном писали о Микенских играх, которые должны были начаться сегодня в полдень в Новгородской губернии. Впрочем, меня на эти игры Полётов ждал позже, к четырём часам дня. Тогда и должно было начаться нечто интересное, возможно даже тот самый пресловутый государственный переворот либералов.
Хотя об этом, конечно, в новостях не было ни слова. Как и о болезни Павла Стального или о ситуации в Китае...
Зато много писали о сделке века, которая должна была состояться сегодня на Играх — русская магократия собиралась совершить крупную покупку и приобрести у Императора Франции Амазонию со всеми её лесами.
Инсайдеры сообщали, что сделка будет на десятки миллиардов рублей. Я ухмылялся, читая эту новость, мне-то было отлично известно, что речь идёт «всего лишь» об одном миллиарде, а все инсайдеры ходят под Полётовым, который через подобные новости просто преувеличивает силу своего клана, дабы запугать врагов.
Исцеляевский вернулся через полчаса, к этому времени я уже оделся, заказал машину и был полностью готов приняться за дела.
— Держите.
Целитель выложил передо мной три синие таблетки.
— Это еще что за дерьмо?
— Хермет-супрессоры. Проще говоря — подавители ауры. Швейцарская фигня. Думаю, что ваш голод, который вас так мучает, привязан к вашей ауре. Так что если подавите её — голод не уйдет, но ослабнет. Одна таблетка уменьшает ауру вдвое, на два часа. А, да. И с вас еще миллион рублей. Я взял эти таблетки под ваше слово магократа. Уж простите. Но теперь вы должны перевести швейцарской аптеке «Парацельс» миллион. В течение часа.
— Чего, блин? Что ты несешь? Во-первых, какого хрена ты раздаешь чужие слова магократа? Разве так можно?
— Ну... Вообще нельзя, конечно. Но аптекарь — хороший друг вашего алхимика Симона. А я сказал, что вам срочно нужна помощь. Вот он и выдал мне таблетки, а я заверил его, что деньги будут уплачены в течение часа.
— Прикольно, — вздохнул я, — Выходит, скоро весь Питер будет болтать, что князь Нагибин подхватил магическую болезнь!
— Не будет, — заверил меня Исцеляевский, — В этой аптеке все конфиденциально. А если вы не доверяете мне или Симону...
— Доверяю. Ладно, проехали. Но какого хрена они стоят миллион? Ты
— Это секретная разработка швейцарских масонов. Вам вообще повезло, что мы в Питере, эти таблетки можно достать только в Имперских столицах. Или надо заказывать и ждать пару недель.
— Слушай, а нет ничего без побочек и подешевле? — взмолился я.
— Нет. Что я могу еще вам предложить, князь? Разве что повесить на себя Замок Рюрика, амулет, подавляющий всю магию. Можете вешать его на себя хотя бы на ночь, чтобы отдохнуть от вашего голода...
Я в ответ расхохотался:
— Ага. На ночь. И проснуться потом утром с кинжалом в сердце и пулей в голове. Нет, Исцеляевский, боюсь, что я не могу отключать свою магию даже на ночь. Слишком многие хотят моей смерти, так что этот крест теперь навсегда со мной.
Я поглядел на Исцеляевского, внутри целителя клубилась магия, мой ГОЛОД почуял её, моя рука уже потянулась к грудине мужика, чтобы разорвать её и извлечь сердце...
МАГОКРАТА НЕ ОСТАВЛЯЙ В ЖИВЫХ.
НИ ОДНОГО.
ВСЕ ОНИ ПОДЛЕЖАТ ПОЖИРАНИЮ.
Но я резко сменил направление движения своей руки, схватил таблетку и сунул её в рот.
— Жевать, глотать?
— Прожуйте, — посоветовал Исцеляевский, испуганно отступая от меня на шаг назад.
На вкус таблетка оказалась, как керосин.
Но мой ГОЛОД вдруг на самом деле ослаб, сразу же.
Я глянул на свои смартчасы, аура у меня была 1221 %, и продолжала снижаться, хотя до приёма таблетки она держалась на уровне 2998%.
Моя аура стремительно упала до 892 % и застыла на этих цифрах.
ГОЛОД на самом деле ушёл, теперь он превратился из бешеной страсти в какую-то смутную навязчивую тревогу, крайне неприятную, но терпимую.
— Дерьмо собачье, — выругался я, — Я теперь просел по МОЩИ. И ни фига не в два раза, а больше. А если я буду регулярно жрать эти таблетки — то во всей Империи не хватит денег, чтобы за них расплатиться. Но ладно, пока сойдет. Спасибо, Исцеляевский. Я расплачусь с аптекарем. И тебе тоже кину денег, за особые услуги. Надеюсь, не надо напоминать, что о моем состоянии ты должен молчать даже под пытками.
— Не надо, — кивнул Исцеляевский, — Я не привык чесать языком, князь. А когда напьюсь — вообще становлюсь молчаливым, это вам любой подтвердит.
— Вот и славно.
Я отпустил Исцеляевского и перевел ему десять тысяч рублей, еще миллион ушёл швейцарской аптеке.
Вообще же я ощущал себя нехорошо. В смысле — таблетки-то были качественными, но наставник, помнится, говорил мне быть верным себе и своей сущности. А принимая эти таблы — я как будто предавал себя, что ли.
С другой стороны, без швейцарских таблеток я или обращусь в монстра, или не смогу выйти из этого номера. Это тоже было бы предательством себя, еще худшим. Так что я решил, что, пожалуй, таблетки — меньшее зло.