Водные ритуалы
Шрифт:
«Тысячу раз, Герман. Тысячу раз».
Рано утром я прибыл в свой кабинет в Лакуа. Стоило мне открыть дверь, как раздался гром аплодисментов. Со всех сторон слышались поздравления. Коллеги из других подразделений, комиссар Медина, Эсти, Милан, Пенья — все были в сборе.
Мы выпили сидра. Ко мне подходили, хлопали по спине и облегченно улыбались. Мы поймали убийцу, «Игра в повешенного» закончилась. Дело о водных ритуалах подошло к концу.
Комиссар подошел ко мне с улыбкой — на этот раз он наконец-то
— Отлично, инспектор. Надеюсь, вы быстро придете в себя. Вы в очередной раз доказали, что способны на многое. Наше подразделение очень вам обязано.
— Спасибо, сеньор. Какие новости из больницы?
— Надеюсь, Ребекка Товар выздоровеет, но медицинская бригада, которая ее лечит, настроена не столь оптимистично.
— Что с ней случилось?
— У нее врожденный порок сердца; врачи полагают, что об этом никто ничего не знал. Разряд электрошокового пистолета оказался для нее фатальным. Она все еще в коме, и никто не знает, проснется ли.
Я молча кивнул. Настроение у меня было самое мрачное.
Комиссар пристально посмотрел на меня, пытаясь разгадать мой ответ.
— Вы же догадываетесь, что я обязан вас спросить, какого черта вы делали с недозволенным видом оружия?
— Это было частью расследования, которое я провел в «Дип веб», пытаясь отследить покупку «Тейзера», который Ребекка Товар использовала при нападении на свои жертвы, — солгал я.
— Вам придется составить объяснительный отчет; надеюсь, вы это понимаете.
— Да, разумеется. Вы хотите передать мое дело в Департамент внутренних дел?
— Напишите отчет, а там посмотрим. Однако сегодня день чествования. Вот только где же, скажите пожалуйста, ваша партнерша?
— Какая партнерша?
— Заместитель комиссара. Обо всех событиях мне вчера рассказала инспектор Гауна, что меня удивило. Я позвонил заместителю комиссара Сальватьерре, но ее телефон был выключен. Она так и не объявилась?
— Думаю, она вот-вот придет, не волнуйтесь, — ответил я.
Но, простившись с ним, я отправился к Эстибалис.
— Слушай, где Альба?
— Должно быть, отключилась на выходные; звоню-звоню и не могу дозвониться… Вообще-то она должна быть здесь, — сказала Эсти, сжимая в руке пластиковый стаканчик.
Я достал мобильный и набрал телефон ее матери. Ньевес тут же взяла трубку.
— Ньевес, с какого момента ты ничего не знаешь об Альбе?
— С пятницы после обеда. Она заехала в отель забрать засахаренный миндаль, который ей передал дедушка. Ее в последние дни тянет на сладости; надеюсь, сахар у нее не поднимется… Потом ей позвонила твоя невестка, девушка Германа, и они куда-то отправились вместе. А что случилось? Она не вышла на работу?
У меня так закружилась голова, что пришлось опереться о стол.
И тогда я понял: Герман был ловушкой, приманкой, очередной дьявольской хитростью, чтобы выиграть время.
Настоящими жертвами Ребекки были Альба и моя дочь.
70.
23 января 2017 года, понедельник
Мы с Эстибалис наперегонки сбежали вниз по лестнице, сели в машину и помчались к дому Альбы на улице Прадо. Нажали кнопку домофона, но никто не ответил. Сосед, который пришел с покупками, открыл нам дверь, и мы поднялись на этаж. На звонок Альба не ответила, изнутри не доносилось ни звука.
Я в отчаянии заколотил кулаком в дверь. В ответ — тишина. Молчание Альбы снедало меня изнутри. У Эстибалис давно иссякли ее небольшие запасы терпения.
Мы с тоской посмотрели друг на друга. Мы походили на двух растерянных детей, а не на пару опытных профессионалов.
— Я поговорю с Милан, — сказала Эсти, — пусть прощупает ее мобильник.
Я рухнул на лестничную площадку третьего этажа и привалился к стене. Свет погас, стало темно, но я ничего не замечал. Ужас, державший меня за яйца, был намного чернее. А главное, я не переставал думать о том, что, как мне казалось, слышал от Ребекки.
— Она говорила что-то о богинях и моей дочери. Якобы она должна проверить, довольны ли они. Я не вникал в смысл этих слов, они показались мне слишком бредовыми…
— Не грызи себя, Унаи, — ответила Эсти. Щелкнула выключателем, и на лестничной площадке снова зажегся свет. — Мы должны начать поисковую операцию, как только поймаем сигнал ее мобильного. Ты — специалист по профайлингу, ты свое дело сделал; а теперь составь мне список возможных мест, куда Ребекка могла отвезти Альбу. Если она не убила ее до того, как заняться Германом в субботу, мы, возможно, найдем ее живой.
— Как раз собирался это сделать; сейчас же приступаю.
— Ньевес говорит, что Беатрис-Ребекка заехала за ней в пять вечера и было еще светло. А с Германом она договорилась встретиться в субботу в час дня в Витории. У нее было почти двадцать часов, чтобы расправиться с Альбой. Это дает нам лимит максимум десять часов, чтобы добраться до места, где она ее спрятала, и еще десять часов на то, чтобы вернуться. Очень широкая вилка времени, географически она охватывает слишком большое расстояние.
— Посмотрим, получится ли что-то с мобильником, но, может быть, пора предупредить Пауланера и скоординировать поиски в Кантабрии, — сказал я, записывая в блокнот все возможные места преступления. — Многие точки в моем списке сосредоточены именно там.
— О’кей, займусь Пауланером. Список готов?
Я вырвал листок и протянул Эсти. Список начинался с мест в Кантабрии, которые могли привлечь Ребекку: кельтская деревня в Кабесон-де-ла-Саль, дворец графа Сан-Диего, гора Добра, Фонтибре, шале Сауля, скалы Коста-Кебрады от пляжа Арния до Портио… Слишком много топонимов. В Витории предстояло проверить ее кабинет в доме Пандо-Аргуэльес — Герман так и не узнал, где проживает его подруга. В Алаве мне пришло в голову только еще раз наведаться в туннель Сан-Адриан или в Барбакану.