Водные ритуалы
Шрифт:
— Да, Коррес.
— Он говорит, что она не может снимать в этом доме офис, что по закону застройщик не имеет права ничего ей сдавать. Он сказал, что хотел бы обсудить это с тобой, прежде чем поговорить с ней, чтобы узнать, что ты думаешь.
— Думаю, они сдавали офис нелегально.
— Наверное, так оно и есть. И все-таки наш паренек не из тех, кто исчезает, не предупредив… Давай-ка позвоним ему еще раз?
— Давай позвоним.
На всякий случай я написал нашим ребятам, но никто не видел Германа в Витории. Все предполагали, что он с Беатрис. Я позвонил Беатрис,
Мы с дедушкой сидели у плиты в кухне. В полночь я уговорил его прилечь, пообещав, что на следующий день отправлюсь в Виторию и разыщу Германа.
— Дедушка, он взрослый человек. Может, он со своей девушкой в кино или они заняты чем-то интимным… Если один раз в жизни он повел себя безответственно или ему не пришло в голову нас предупредить, мы не будем сильно расстраиваться по этому поводу, хорошо?
— Конечно, — сказал дед, но я услышал другое: «Ты не успокоил меня, сынок». — Завтра, когда вы с ним обо всем поговорите, скажи ему, что сегодня рано утром я встретил одну девчонку из вашей тусовки, ту, которая с Асьером: она приехала погулять в наших местах, проходила мимо и хотела поговорить с кем-то из вас.
— Жена Асьера, Арасели?
— Она самая. Я не спросил, чего ей нужно, — она очень нервничала. Идет и говорит: «Я ищу твоего внука» или что-то в этом роде. А потом убежала. Торопилась, наверное. Завтра расскажи про это Герману.
«Какого черта Арасели приехала в Вильяверде искать Германа? — удивленно подумал я. — Или она хотела поговорить со мной?»
Я лег, хотя сна не было ни в одном глазу. Я был слишком возбужден и злился на Германа за то, что тот не явился и не предупредил нас.
Не давал мне покоя и визит Арасели. Она никогда не являлась моим близким другом, откровенности между нами не было, но в последнее время я находил ее странной, взвинченной, встревоженной.
Мне хотелось сделать хоть что-то полезное, пока я час за часом лежал в темной спальне. У меня в голове крутились имена. Три фальшивые аккаунта, с которых кто-то общался с Аннабель: Женева, Линетт, Бегонья Кортахарена. Возможно, в одном из них скрывается ключ. Имя, имевшее для Ребекки особое значение, и возможно, как-то связанное с обрядом кельтской Тройной Смерти. Повешенные, веревка, алтарь, вода… Чтобы убить время, я взял телефон, который оставил включенным на случай, если позвонит Герман, и поискал значение имени Ребекка.
То, что я обнаружил, показалось мне, по крайней мере, любопытным. «Ребекка» было библейским именем — точнее говоря, еврейским. Это слово можно было перевести как «веревка» или «петля». Однако по-гречески оно имело отношение к плодородию, а на арамейском означало богиню-землю. Так звали жену Исаака, сына Авраама, женившегося на своей собственной сестре Саре. Любопытно найти столь откровенный намек на инцест в такой семье, как Товары…
Я поискал другие имена. Сауль. Тоже библейское имя, тоже еврейское. Означает «желанный». В самую точку для человека, представлявшего собой чистейший соблазн. В поисках древних имен добрался я и до Арасели. «Ара» означало камень, расположенный в центре алтаря, на который возносили подношения; «сели»
Я вспомнил алтарь Матр в Барбакане, алтарь нимф в Араиа, недалеко от Сан-Адриана.
И в какой-то момент, уже на рассвете, когда ранний свет пробивался сквозь щели в закрытых ставнях, я вдруг со всей очевидностью увидел то, чего не желал видеть до тех пор.
Клон Аннабель Ли, который вышел замуж за Асьера и все время держался рядом, в нашей компании, спец в информационных технологиях, без труда взломавший мой телефон; кто-то, у кого были веские основания убить Аннабель, когда выяснилось, что та беременна, — возможно, этот неизвестный считал, что отцом был Асьер. И длинные черные волосы на куртках Хоты и Аннабель. Она была с обоими незадолго до их смерти. Я был почти уверен, я знал, что ДНК подтвердит мою теорию.
Я вспомнил, что говорил мне Матусалем в склепе Нового собора, пересказывая историю названия компании «Циско»: «Допустим, мы не знаем слово целиком, но одной его части достаточно, чтобы иметь собственное значение».
Сколько раз я называл Арасели «Ара», не думая о связи ее имени с жертвенниками Матр?
Не могла ли наша неуловимая Ребекка скрываться за личностью Арасели?
66. Дворец Эскориаза-Эскивель
22 января 2017 года, воскресенье
Я дождался разумного часа и около девяти утра отправил Арасели сообщение на «Ватсап». Видимо, она не спала, потому что ответила сразу.
— Мы можем встретиться и позавтракать, Ара?
— Вдвоем или с Асьером?
— Вдвоем, ты и я.
— Я уже позавтракала. Жду тебя у средневековой стены, где мы встречались в ночь свечей.
Мне показалось, что это хорошее место, чтобы поговорить наедине, не слишком подставляясь. Стена располагалась в самом центре, но в воскресенье утром там не было практически ни души.
Мы договорились на час. Я простился с дедушкой, который не переставал звонить на отключенный мобильник Германа, и направился в Виторию. Под глазами у меня залегли темные круги, как у запойного пьяницы.
Арасели ждала меня, больше чем когда-либо похожая на Аннабель Ли, в патио дворца Эскориаза-Эскивель, в самом сердце Средневекового квартала. Было холодно, низкое небо грозило дождем. Мы сидели спиной к стене.
Я предпочел не тратить время впустую и сразу взял быка за рога.
— Ты не знаешь, где Герман, Ара?
Она нахмурилась и бросила на меня подозрительный взгляд.
— Ты что, так до сих пор ничего и не выяснил?
Я печально покачал головой.
— Со вчерашнего дня я ничего о нем не слышала.
— Я знаю, что ты приезжала утром в Вильяверде. Ты хотела поговорить со мной?
Прямота моего вопроса ее смутила, и мысленно я взмолился неведомому божеству, чтобы она не солгала.
— Не с тобой. Я хотела поговорить с Германом.
— Да? И о чем же?
— Это… профессиональные дела. Ну и личные тоже.