Водный Феникс. Книга четвертая

Алеев Станислав

И вот тогда на помощь приходили знания из моего родного мира. Сделай все тоже самое и добавь немного абразива… И вот у тебя уже водный резак, способный прошивать и камень, и металл как масло, и даже магические щиты не способны дать ему достойный отпор.

Конечно, в зависимости от используемого материала и расстояния до цели мощность сильно варьируется, но, в любом случае, умение имеет огромный потенциал. И вскоре моим «последователям» предстоит научиться незаметно добывать с помощью своей стихии плотный песок из твердых пород под ногами и добавлять его в водную массу, используемую для заклинания. А

может, и носить немного плотного песка с собой.

Я же использовал более удобный и одновременно более мощный вариант — мельчайшие льдинки, переполненные маной. Тверже камней, и при этом доступны мне в любом месте. Но ребятам вполне подойдет и первоначальный вариант умения, поскольку никто из них, включая Лидию, не способен контролировать лед.

Но как же глупо, когда из одной стихии «создавали» сразу несколько, как будто бы новых… Лед, жидкость, пар — это все вода! Да, может на меня влияет получение совершенно другого образования, в отличии от жителей Альтарии, но мне трудно было принять текущее положение вещей. И ведь я сам живое доказательство!

Моя стихия — вода. И только. Никаких других склонностей я не проявлял. Но смог развить свою магию в различных направлениях, овладев как свободным подчинением стихии, зачастую без использования каких-либо печатей, так и изменением формы и состояния: сюда как раз и входили как лед, так и пар. Если я могу менять форму, размер и прочие характеристики воды, то почему бы не влиять и на ее температуру?

Да, мне понадобилось немало времени, чтобы до конца освоиться, но ведь это работало! Но нет же, здешним людям с детства вдалбливают мысли о том, какое великое множество стихий существуют, какие хорошие и почетные, а какие никчемные…

И я еще понимаю, если обладаешь, к примеру, молнией как у Баева. У нее сложновато определить родственную стихию, а споры по этому поводу и так ведутся веками: воздух, лед, или вообще — пламя. Но все же, вода, лед и пар очевидно родственные. Воздух и ветер… А уж как меня злило, когда в гильдии мне со всей серьезностью доказывали, что управление камнями, почвой, глиной и песком — это все разные стихии, и из них стихия Земли только та, что затрагивает почву… Да почва, блин и состоит из камней, песка и глины, але!

Но мне хватило опыта из прошлого. Полтора года я вбивал товарищам в головы правильное понимание — очевидно же, что существуют основные стихии, на основе которых появились множество других. Но если ты способен легко повелевать любыми булыжниками, то и глину, и песок сможешь хотя бы сдвинуть в сторону. Пусть это будет не так легко и привычно, но вне всяких сомнений возможно. И спустя полтора года у моих согильдийцев это стало вполне себе получаться…

Вот только слишком много времени занимала подобная смена мировоззрения. Жители Альтарии слишком привыкли к тем знаниям, что с раннего детства подавались им как сущая истина. Поэтому я забросил попытки кого-либо переделать. Разве что Диего всегда помогал придумать новые приемы, но все в пределах его же стихии. И с остальными делал также. Придумывал как им стать еще сильнее и эффективнее в своей стезе, не пытаясь ее расширить против их собственной воли.

Однако теперь у меня появился человек, для кого я готов был сделать исключение. И, к счастью, Оля настолько доверяла всему, что я ей говорил

на тренировках, что нам удавалось понемногу начать перебарывать те незыблемые постулаты, что буквально вдалбливали ей с детских лет разные тренера и отец лично.

Но если физические рефлексы и боевой опыт были даже полезны, то все что касалось магии и стихий — нуждалось в переосмыслении, принятии нового и обучении уже в соответствии с этими знаниями. Что водная стихия не позор для рода, и не слабая, а потрясающая по своим возможностям сила. Что Оля вовсе не паршивая овца, а самый настоящий неограненный алмаз.

И именно этим я и занялся — огранкой доставшегося мне алмаза. Оля не просто была не против — она призналась, что еще никогда не чувствовала себя настолько счастливой. Девушка старалась изо всех сил, и делала все, что казалось мне наиболее полезным. Пусть даже на некоторое время такой подход наоборот мог ее даже ослабить. И такое безоговорочное доверие от Оли давало свои плоды — мы видели постоянный прогресс, который сам по себе здорово мотивировал продолжать в том же духе.

А вскоре нас практически перестала беспокоить и самая неприятная проблема — травля девушки другими студентами. Она стойко переносила все обиды, но все же это было тяжелым испытанием. Ладно грубости, неодобрительные взгляды в коридорах и мелкие пакости… Но на занятиях было даже хуже.

Громова всегда занимала высокую позицию в списках как в группе, так и среди всех семикурсников, поэтому нередко становилась капитаном, при разделении на какие-либо команды. Только теперь каждое подобное разделение сопровождалось тем, что были массовые жалобы и протесты, в духе: «Я не буду с ней в команде! Ни за что!». Это и занятиям мешало, и сильно било по Олиным чувствам, даже если она старалась никому этого не показывать.

Появившийся было прогресс в общении с Ванькой и Соней был полностью перечеркнут той злополучной дуэлью с Аней. Ребята хоть и не вели себя также отвратно, как это делало большинство, но все же сторонились и избегали Олю. И, в целом, их можно было понять…

Кроме меня лишь Максим продолжал общаться с девушкой, но как всегда он был слишком молчаливым, да и сама Оля не хотела навредить его репутации, и старалась лишний раз к нему не подходить. Вот и получалось, что практически каждый в этой академии ее избегал, если не хуже. По крайней мере она так думала…

Вскоре оказалось, что никакие слухи и общественное мнение не могут переубедить Тину в том, что лучшего примера и наставника, чем госпожа Громова, просто не придумать! Девочка хвостиком увивалась за Олей везде, если только была такая возможность. И даже то, что она и сама становилась объектом для грубостей и издевательств со стороны других студентов ее не смущало.

Так что вскоре Оля сдалась, и больше уже почти никогда не обедала в одиночестве. Притом очень скоро стало очевидно, что Тина не одна такая в своем отношении к юной Громовой. Та самая Саша Торопыга (Торопыгина), которую я отправил в клуб за мифической Хакуной-Мататой была крайне обрадована увидеть возвращение Оли на тренировки. И девочка также с удовольствием бегала за своей госпожой, готовая и с поручениями ей помочь, и от скуки отвлечь. Благодаря ей, кстати, Оле удалось намного легче избавиться от навязанной отцом «свиты».