Водородная Соната

Бэнкс Иэн М.

— Позволишь говорить? — взволнованно спросила Пиан.

— Нет, — прошипела Коссонт, а затем, обращаясь к Ксимениру, сказала:

— Привет. Спасибо, что заметили нас.

— И спасибо, что вы наблюдаете за мной, — Ксименир отцепил что-то от своего воротника из безделушек, подняв перед лицом и осмотрев. Предмет выглядел как короткая тонкая ручка или стилус, размером чуть больше детского пальца. Ксименир взглянул на Бердла.

— Ваши жизненные признаки ещё более странные, чем у фамильяра, так что, как я предполагаю, это принадлежит вам.

— Так и есть, —

сказал Бердл. — Приношу извинения. Я был обеспокоен тем, что вы могли отказаться видеть нас, и нам в таком случае потребовалась бы помощь в… организации встречи. Должен заметить, я впечатлен тем, что вы смогли почувствовать присутствие датчика и выявить его. Мои поздравления.

— Благодарю. Лесть неизменно приятна, — сказал Ксименир с несомненной искренностью. — Особенно от… — он взмахнул длинной, изящной рукой с изысканным маникюром — …аватара, аватоида? Что-то в этом роде?

— Почти угадали. От корабля Культуры.

Наступила пауза; Коссонт была уверена, что хозяин слушает их через наушники.

— И за ними наблюдал Разум Культуры… — продекламировал Ксименир, похоже, всерьёз впечатленный. — Я действительно польщен. Хотя здесь есть круглосуточная трансляция с восьми различных камер, сосредоточенных на этой кровати, так что я не совсем понимаю, зачем вы беспокоились. Видео фиксировано в определённых точках, но, возможно, вам нужен был звук? Угадал? Не важно, впрочем. — Он кивнул куда-то за спину. — Пожалуйста, присаживайтесь.

Двое из звероголовых — их головы, к слову, выглядели такими же живыми и функциональными, как и все остальные части тела — поставили два высоких стула позади себя. Коссонт и Бердл сели. Дюжина или около того необычно одетых людей замерли, сложив руки, вдоль изогнутой стены кабины.

Ксименир протянул крошечную ракету-разведчик.

— Я оставлю это себе, можно? — и маленькая машинка нашла своё место на ожерелье, прикреплённая к цепочке.

— Я всё же предпочел бы, чтобы её вернули, — сказал Бердл.

— Несомненно, — согласился Ксименир. — Но вы вторглись в мою личную жизнь. — Фраза возымела реакцию: раздалось приглушенное шипение и смех со стороны наблюдавших, и лицо Ксименира снова расплылось в улыбке. Он оглядел некоторых звероголовых людей. — Понимаете, о чём я? — Ксименир посмотрел на Бердла и усмехнулся. — В любом случае, может быть, я позволю вам вернуть это. Но вам ведь что-то нужно от меня, я так полагаю, иначе, зачем бы вы вообще здесь оказались, мм? — Он положил крошечную ракету на грудь между уже пребывавшими там большим пальцем андроида и толстым хрустальным цилиндром, инкрустированным драгоценными камнями.

— Это имеет отношение к Нгарое КьиРиа, — сказала Коссонт, взглянув на Бердла.

— Понятно. — Ксименир кивнул ей. — Кстати — эти руки. Кто сделал их для вас?

— Фрекс Герунке.

— Знаю его. Помогал в обучении. Хорошая работа? Всё работает как надо?

— Прекрасно.

— …И куртка "Повелители…" Они тебе нравятся?

— Я с ними играла, — призналась Коссонт. — Недолго. — Она поняла вдруг, что рано или поздно ей действительно придется сменить эту куртку.

—

В самом деле? Вы не упоминаетесь в дискографии. — Казалось, он задумался. — …Если только вы не Сестра Эйфория.

Коссонт вздохнула.

— Грешна.

Ксименир расплылся в улыбке.

— Достойно, мадам Коссонт, достойно. Я играл на тенсере, немного на слинге, но никогда на волюпте. — Ксименир широко улыбнулся. — А ведь это сложнее, верно?

— Немного.

— Четыре руки облегчают задачу?

— Нет — это для одиннадцатиструнной.

— Ха! Недекагональная струна? Я слышал, что это чертовски безумная вещь.

— Только для того, кто на ней играет.

Ксименир рассмеялся.

— Никогда не слышал ни одной партии на одиннадцатиструнной. Вы могли бы пройти прослушивание, пока вы здесь. Это способствовало бы завершению нашего дела.

— Благодарю, но, боюсь, мы немного торопимся, — сказала она.

— Да, да… мой друг, КьиРиа.

— Он и мой друг тоже, — заметила Коссонт.

— Действительно? — Ксименир скептически оглядел её. — Не припоминаю, чтобы он упоминал вас.

Коссонт снова вздохнула.

— Меня это не удивляет.

Ксименир ухмыльнулся, погладив подбородок.

— Ну, его воспоминания немного… бессвязны — это да. Откуда вы его знаете?

— Я встретила его двадцать лет назад, сразу после того, как он был левиафидом — морским чудовищем — в течение десятилетий, — в месте под названием Перитч IV. Мы встречались всего несколько дней, но много разговаривали. А вы как познакомились?

— О, я знал его и до этого, ещё когда был совсем молод и занимался… — он поднял одну руку, — кое-какими вещами, которые можно назвать заработком — Он пожал плечами. — Или, если вы предпочитаете более высокохудожественные определения, — исследованием и оспариванием перспективы самовымирания.

— Когда он был здесь — пять лет назад, — вмешался Бердл, — господину КьиРиа делали скульптинг?

Человек на кровати нахмурился.

— Скульптинг — вот слово, которое я давно не слышал. Технически уместно, я думаю. Раньше это называлось пластической хирургией, или телесной коррекцией, ну или как-то там ещё. — Он снова взмахнул рукой. — В любом случае, боюсь, это личное дело, господин… Бердл, и я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть…

— Можем ли мы в таком случае просто узнать, зачем он был здесь? — спросил Бердл.

— Все равно ничего не скажу вам, приятель, — ответил Ксименир, покачав головой. — Мы с КьиРиа старые друзья, вот и всё, что я могу сообщить. Мы встречались с ним несколько раз, последний раз, когда начиналась эта вечеринка. Но он дружил с моей матерью и с её отцом до того, так что, думаю, он довольно древний персонаж — даже по меркам Культуры — и я не выдам тайны, если скажу, что физиологически он глубокий реликт, во всяком случае, по критериям генетических стандартов Культуры. Я не знаю, каким ковшом и из какой странной врожденной смеси гериатрических линий крови он черпает свой жизненно важный субстрат, но, должен сказать, это довольно крайний, уникальный случай, чем бы оно ни было.