Водоворот страсти
Шрифт:
Жеребец жалобно заржал, словно соглашаясь с хозяином.
— Ну что ж, скорее всего нас никто не ждет, но я постараюсь найти для тебя там хоть какой-то кров. — Гален взял коня под уздцы и повел за собой. — Пошли, словами горю не поможешь, да и погода не станет лучше.
Последние три мили до поместья Морлендов оказались очень тяжелыми. Постоянно налипавшая грязь на сапогах затрудняла движение, более того, Галену то и дело приходилось счищать ее, когда ее накапливалось слишком много. Он старался вести лошадь по более чистой части дороги, отчего его положение осложнялось. Его ноги подвергались, большому
Наконец-то показалась боковая дорога, обсаженная по сторонам деревьями; по словам хозяина сельской гостиницы, это и был Мэйфилд, поместье Морлендов. Газоны вдоль подъездной дорожки, ведущей к главному входу, густо заросли травой, их явно не касалась рука садовника.
Когда из-за поворота возник дом, Гален замедлил шаги, чтобы как следует все рассмотреть. Огромное здание выглядело мрачно, его унылый серый цвет нисколько не прибавлял веселости внешнему виду. Стекавшая с крыши вода образовала в одном месте громадную лужу, судя по всему, здесь раньше располагался цветник. С одной стороны дом осел и покосился, крыша и стены настолько покривились, что гостю с непривычки было страшно проходить возле них.
«Все намного хуже, чем я думал. Майкл писал о материальных трудностях, но, судя по всему, речь идет о чем-то большем, нежели несколько неоплаченных долгов…»
В темных окнах нигде не было видно света. Из каминных труб, нигде не вился дымок — свидетель жизни, тепла и уюта. Двор поражал тишиной и безлюдьем. Животное он привязал к одному развесистому дереву, которое стало скромным укрытием его лошади.
Давно не чищенный дверной колокольчик прозвенел кашляющим, надсадным тоном. Но все-таки это было лучше, чем если бы его не было. Ожидая, пока прислуга откроет двери, Гален торопливо счищал грязь с сапог и придумывал более или менее правдоподобное объяснение своему неожиданному визиту в такую непогоду. Он мучился от неизвестности — увидит ли Хейли, сможет ли поговорить с ней? Нервы его были напряжены до предела, в горле от волнения стоял ком, и он не знал, как вообще будет говорить.
Наконец послышался шум отодвигаемого засова. Он глубоко вздохнул, чтобы взять себя в руки.
Дверь открылась, и в проеме он увидел не слугу, а саму Хейли. На ней было бледно-голубое платье с вышитыми желтыми птицами. В ее завязанных в пучок волосах не блестело ни одно украшение, на щеке красовалось черное пятно от сажи. Несмотря на мрак в холле и такой внешний вид, она показалась ему самой прекрасной девушкой на свете.
— Ах! — удивилась она и застыла, поняв, что перед ней не призрак, а живой Гален.
— Можно мне войти? — спросил он, едва удерживаясь от желания обнять ее и прижать к груди. Едва он увидел ее, как его охватила безудержная необъятная радость. Несмотря на дождь и мрачный холл, на душе у него стало светло и радостно.
— Я…
Он почти читал ее мысли. Дождь настолько усилился, что за его пеленой нельзя было разглядеть противоположной стороны двора. Гален оглядел свои грязные сапоги и промокший наряд. В такую непогоду даже самого ненавистного врага не стоило выгонять на улицу.
— Пожалуйста, Хейли, — умоляюще произнес он.
Она отступила назад.
— Только на несколько минут. Пока не стихнет
Не колеблясь, он быстро прошел мимо нее, благодарный такой неожиданной уступке и возможности остаться с Хейли наедине.
Внутри здания было не намного лучше, чем в холле. Гален сразу заметил отсыревшие стены с прямоугольными светлыми пятнами, где раньше, несомненно, висели картины. Теперь стены были абсолютно голыми, впрочем, как и сама гостиная, никакой мебели там не было и в помине. Был первый или второй час дня, но в доме было еще темнее, чем на улице. В канделябрах и подсвечниках не горело ни одной свечи.
Каким бы богатым и величественным ни был в прошлом Мэйфилд, сейчас поместье выглядело ужасно в своей бедности, безжалостные кредиторы вывезли все, что можно, обобрав до нитки его хозяев.
Внутри царили холод и сырость, но все-таки не так, как на улице.
— Хейли, я хотел отправить письмо, но был почти уверен, что вы не станете его читать. Мне больше ничего не оставалось, как приехать незвано и внезапно.
— Вам это удалось. Меньше всего я ожидала увидеть вас. — Она закрыла двери, прошла следом за ним и, остановившись, взглянула прямо ему в лицо. — Можете снять верхнюю одежду и немного обсохнуть.
Гален кивнул, но больше из-за чувства вины, поскольку под ним на полу растеклась приличная лужа.
— Только позвольте мне самому развесить одежду. Мне бы не хотелось, чтобы вы запачкались.
— Не беда. — Она взяла плащ, шляпу и шарф и развесила все в углу на деревянной штуковине, отдаленно напоминавшей вешалку. — Может, нам стоит пройти внутрь? Там немного теплее и уютнее.
— Хорошо. — Он пошел следом за ней, стараясь не обращать внимания на голые каменные полы я обшарпанные стены. Он шел, судорожно стиснув кулаки. Его окружала неприкрытая бедность, причем, он ясно отдавал себе отчет, в этом была и его вина.
Наконец они пришли в небольшую гостиную, окнами выходившую на восток, где действительно было теплее по сравнению с другими помещениями. Но в камине огонь не горел; судя по всему, когда он позвонил, она убирала золу, пятно на щеке лишь подтверждало его догадку. Стоявшая вдоль стен мебель поражала своей ветхостью и разнообразием, по всей видимости, кредиторы не польстились на это богатство и оставили его за ненадобностью, Несмотря на всю убогость, сиденья кресел и дивана украшали покрывала и подушки с вышивками. Сразу чувствовалась женская рука. Подойдя к дивану, он увидел, что у него не хватает одной ножки, которую заменила стопка книг.
— Можете присесть.
Гален заколебался в нерешительности и пробормотал:
— Боюсь, я тут все намочу.
Слабое подобие улыбки скользнуло по ее губам.
— Ничего страшного. Я более чем уверена, что обивка почти не пострадает, мистер Хоук.
Он немного помедлил, пока она не присела на какой-то колченогий стул, и только тогда осторожно опустился на диван. Минуту или две он просто смотрел на нее, серьезную и холодную, не в силах вымолвить ни слова. Она казалась чужой и незнакомой. После минутного удивления в момент встречи ее лицо теперь поражало полным бесстрастием, если не равнодушием. И тут Гален испугался, Он не сомневался в своих чувствах, но ему в голову вдруг пришла страшная мысль — а не выбросила ли она его из своего сердца?