Водоворот страсти
Шрифт:
Собрав благоразумие и волю в единый кулак, Гален подавил в себе минутное желание подойти к Хейли. Ничего, наступит час, и он обязательно поговорит с ней, но это произойдет в другое время и в другом месте.
— Чудесный вечер, не правда ли? — промолвила миссис Шоу, когда они втроем уселись в карету.
— Замечательный, — вздохнула Хейли, она не стала возражать. Весь вечер она выслушивала рассуждения миссис Грили о том, что лорд Кендалл неправильно расставил игорные столы, что нисколько не прибавило ей веселости. Она чувствовала себя усталой и разбитой. Несмотря на то что на душе у
— Еще бы! — саркастично заметил лорд Морленд. — Сплошное удовольствие, ни глотка вина ни одной монеты, поставленной на карту. Приятный вечерок, ничего не скажешь.
— Альфред, прошу тебя! — взмолилась Элис. — Может, хватит брюзжать? Ты же мужчина, сделай что-нибудь полезное! Лучше поищи богатую вдовушку, а еще лучше не одну, а двух. Ты все время давишь на Хейли, чтобы она удачно вышла замуж и вытащила нашу семью из болота, куда, между прочим, ты ее затянул. Разве не будет справедливым, если ты первым найдешь богатую жену и пройдешь вместе с ней под руку к алтарю?
— Не дождетесь! — прохрипел лорд Морленд и повернулся к Хейли. — Кто-нибудь появился на горизонте, дорогая?
— Нет, папа. Никто.
— Думаю, ты просто плохо ищешь. Ни за что не догадаешься, кого я встретил сегодня на вечере, — сказал он, не обращая внимания на сестру, которая, притворно закатив глаза, уставилась в потолок кареты.
— И кого же? — спросила Хейли, подыгрывая отцу и не обращая внимания на немую пантомиму тети Элис.
— Мистера Хоука, — торжественно произнес он. — Ты ведь помнишь его, не так ли? Мне показалось, что я видел его карточку в холле и…
— Довольно, Альфред, — торопливо прервала его Элис. — Не смей никогда больше разговаривать с этим человеком!
По спине Хейли пробежали холодные мурашки.
— Мистер Хоук был на вечере у Кендалла?
— А как же? Он сам подошел побеседовать со мной, — заливался соловьем Морленд. — Ты знаешь, мне он очень симпатичен! Не берусь судить, но он очень хорош. Кроме того, я навел кое-какие справки насчет его состояния.
Оказывается…
— Альфред, хватит! — опять вступилась тетя Элис.
— Папа, пожалуйста, — умоляюще протянула Хейли. — Лучше бы ты с ним ни о чем не беседовал.
— Может, вы мне объясните почему? — вкрадчиво произнес лорд Морленд, и Хейли вся сжалась внутри от боли. — Почему ты отправляешь назад все его записки и цветы? Я знаю, что не стоит придавать слишком много значения подобным мелочам, хотя, если трезво взглянуть, все-таки почему?
— Не могу. — Хейли поникла.
— Хорошо, — буркнул отец и метнул в сторону Хейли и сестры подозрительный взгляд. — В таком случае, если предположить самое худшее, думаю, мне придется послать ему вызов.
— Ха, во-первых, дуэли запрещены, и что-то я не припомню, чтобы ты упражнялся в последнее время и стрельбе из пистолета, — едко возразила тетя Элис. — А во-вторых, неужели ты думаешь, что твое самоубийство, иначе эту дуэль никакие назвать, поможет в сложившейся ситуации? В-третьих, если все сбудется, как я говорила, Маргарет там на небесах прямо скажет тебе, что ты выживший из ума болван.
— Тетя Элис! — взмолилась Хейли, тогда как
Наконец лорд Морленд повернулся лицом к дочери и спросил:
— Есть ли что-нибудь, что должен знать глава семьи?
— Нет! — в один голос воскликнули обе женщины.
Хейли ласково взяла отца за руку.
— Пожалуйста, папа. Если ты любишь меня, то не спрашивай больше ни о чем. Ты должен мне довериться. Так будет лучше всего.
Обхватив ее ладонь обеими руками, он взглянул ей в лицо и прошептал:
— Я верю тебе. Хорошо, я выброшу из головы всякие мысли о дуэли и не буду пугать твоих воздыхателей.
— Спасибо тебе, папа. — Хейли облегченно откинулась на спинку сиденья, мечтая лишь об одном — побыстрее доехать до дома, а уж там дать волю душившим ее слезам. От одного упоминания имени Галена ее сердце сжалось от непонятной жгучей тоски. Она поглубже запахнула на груди накидку и уткнулась в нее лицом. Ей хотелось расспросить отца, о чем тот беседовал с Галеном, но от нерешительности не посмела.
«Впрочем, какая теперь разница? Что мне за дело, что сказал Гален? Почему я должна думать о человеке, который ненавидит меня настолько, что готов изображать шлюхой в лондонских газетах?» У нее перехватило в горле, и дыхание внезапно пресеклось от неожиданной мысли. «Но ведь я дочь моей матери. Если я действительно кого-то полюбила, то весь мир перестает существовать для меня. Я просто теряю голову от любовного безумия. Тетя Элис говорит, что можно отдать сердце взаймы, а потом забрать. Отдать и забрать… на словах все просто, но я так не могу. Ведь я также дочь моего отца. И все мы влюбляемся по-настоящему только раз в жизни».
От подобных мыслей ее глаза повлажнели от слез.
Глава 24
«Дорогой сын, с тяжелым сердцем я сообщаю тебе невеселую новость. Твой старший брат тяжело заболел. Врачи единодушно говорят, что очень скоро он может покинуть наш бренный мир и перейти в руки Создателя. Как можно скорее приезжай в родительское гнездо, Гален, твое общество, я уверен, смягчит и утешит мое сердце.
Твой отец, Л.».
Не веря своим глазам, Гален опять перечитал письмо, поражаясь изменчивости судьбы, ее коварству и непостоянству. До письма он не знал, как ему быть: от нетерпения он уже намеревался брать штурмом дом Хейли, чтобы повидаться с ней. Но теперь у него появилась веская причина отложить на время свою сумасбродную идею и не пороть горячку.
Вообще-то он не очень верил в смертельную болезнь Тревора. Недавно, когда он виделся с братом, Тревор ничуть не выглядел больным, напротив, они славно покатались верхом, много разговаривали друг с другом ни о чем и обо всем, как свойственно братьям. Он возвратился в Лондон с твердой уверенностью: что бы ни случилось в мире, с Тревором все будет в порядке. Болезнь брата оказалась полной неожиданностью.
А теперь возле дома ждала карета, а Брэдли бегал по дому, собирая все необходимое для поездки, которая могла затянуться, как если бы пришлось сидеть возле постели больного брата.