Водоворот

Фоллз Кэт

Она протянула бледную руку к моей щеке.

«Как лапа морского паука, — подумал я и натянуто улыбнулся.

— Если не боитесь вымазаться в рыбьем жире.

— В рыбьем жире? — Женщина отдернула руку. Все подводные поселенцы в нем купаются, — не моргнув глазом, объяснил я. — Чтобы кожа не пересохла от долгого пребывания в соленой воде.

Женщина прищурилась и смерила меня взглядом с ног до головы.

— Выдумываешь.

— Ладно, хватит ломаться, — сердито буркнула вторая женщина и протянула мне несколько купюр. — Стой смирно и

дай ей тебя потрогать.

— Тай! — послышался девичий голос. Джемма стояла прямо над нами на набережной, наклонившись через парапет. — Хватит уже хвастаться своей кожей! — громко крикнула она, и, к моему ужасу, все мужчины и женщины в радиусе ста ярдов повернули головы к нам. — И не смей брать деньги у этой старой кошелки!

Возмущенно переговариваясь, туристки заспешили к своей яхте.

Я взбежал по лестнице на набережную. Джемма весело улыбнулась.

— Было прикольно! — воскликнула она.

Люди, выстроившиеся вдоль парапета, глазели на меня. Пережить это я мог, но не скажу, чтобы был от этого в восторге. Пригнув голову, я направился к башне, расположенной в самом центре верхней палубы.

— Ты что? — устремившись за мной, спросила Джемма. — Даже «спасибо» не скажешь?

Мне совсем не хотелось пробираться через толпу потных людей на рынке, поэтому я подождал Джемму, и мы пошли вдоль прохода между рядами лотков и лавочек. Но шли мы не слишком быстро, потому что Джемма то и дело останавливалась, восхищаясь горами разложенной на столах рыбы, или приседала на корточки около корыт, заполненных усатыми лобстерами и литоринами. После пятой остановки я понял, что она смотрит вовсе не на морепродукты. Она искала брата.

— Напрасно тратишь время, — сказал я ей. — Старатели тут покупки не делают. Это самый дорогой рыбный рынок в мире.

— Правда? — Джемма с любопытством огляделась по сторонам. — Почему?

— Вся эта рыба выловлена в открытом океане, а это значит, что она плавала вдали от городов, уцелевших после потопа. — Краешком глаза я заметил группу покупателей, указывавших на меня пальцами. — Может, все-таки уже спустимся вниз?

Мне показалось, что последние слова я произнес тихо, но Джемма повернулась ко мне неожиданно резко, будто я рухнул замертво. А потом и она заметила глазеющих на нас зевак.

— С тобой все время так бывает? — спросила Джемма.

— Только когда я наверху.

— А как попасть вниз?

Я указал на башню, которая на самом деле представляла собой шахту подъемника. Попасть туда можно было, только протолкавшись через толпу. Жара, любопытные взгляды, запах мертвой рыбы — все это меня уже измучило. Но вот с моими пальцами переплелись прохладные пальцы Джеммы, она смело врезалась в толпу и потащила меня за собой. То и дело выкрикивая «прошу прощения» и «извините», Джемма протискивалась между плотно стоявшими людьми, но чаще просто грубо расталкивала их. Я держался за ее руку, как за страховочный трос, и в итоге налетел на нее, когда она остановилась перед навесным мостиком — одним из многих,

пересекавших пространство в середине верхней палубы. Словно спицы гигантского колеса, все узкие мостики вели к платформе, окружавшей башню.

— Ничего страшного, — успокоил я Джемму и ступил на мостик, изготовленный из титанового сплава.

Под нами, на один уровень ниже, были видны субмарины, пришвартованные у внутреннего причального кольца. Джемма пошла за мной, крепко держась за поручень. Я указал вверх, на белый широкий многоугольник обсерватории. Цилиндр едва заметно покачивался па ветру и негромко поскрипывал.

— Вон там — рейнджерский участок.

Джемма опасливо посматривала на воду.

— Не любишь высоту? — спросил я, повернувшись к ней.

— Падать не люблю, — негромко и чуть скованно ответила она и быстро, обогнав меня, дошагала до платформы.

Когда она нажала кнопку вызова лифта, двери открылись. Кабина была прозрачная, с тонкой металлической колонной посередине. Джемма прочла названия уровней:

— Обсерватория, верхняя, жилая, сервис, отдых, швартовочная. Да… — Она покачала головой. — Ясно, как в тумане.

— Обсерватория и верхняя палуба — единственные два уровня, которые находятся над водой, — объяснил я и нажал кнопку «Сервис».

Кабина быстро полетела вниз. Джемма прижалась носом к флексигласу, глядя на людей, шагавших по навесным мостикам. Набирая скорость, кабина миновала внутреннее причальное кольцо и ушла под воду. Джемма охнула и отпрянула назад, а я расслабился. Под водой я чувствовал себя самим собой.

Мы молча стояли, глядя на подсвеченную солнцем воду за стеклом. Но в какой-то момент Джемма заметила щелочку рядом с кнопкой, на которой было написано «Отдых».

— Это для чего? — спросила она.

— В эту щель нужно вставить пластиковую карточку — удостоверение личности. Вход только для взрослых — иначе кабина туда не поедет.

— Значит, «отдых» — это для приличия, — понимающе кивнула Джемма.

— Для слов «салун и казино» места на кнопке не хватило, — объяснил я.

Кабина опускалась все ниже. Вода за стеклом стала темно-синей. Мимо проплыла рыба-меч, привлеченная светом.

— Какая огромная… — восхищенно проговорила Джемма.

— Это еще ребенок, — ответил я, глядя на шестифутовую рыбину. — Взрослая рыба-меч в два раза больше.

Сверкнув серебристой чешуей, рыба поплыла прочь. Джемма пошла вдоль стекла кабины, провожая ее взглядом.

— Я сегодня дикой природы увидела больше… чем за всю жизнь, — призналась она, глядя на золотистое облако амберджеков. — Ну, если не считать крыс и одичавших собак.

— Что-то я подзабыл — зачем люди живут наверху? — с усмешкой проговорил я.

Печально улыбнувшись, Джемма продолжала наблюдать за рыбами. На глубине в сто футов перед нами предстала нижняя станция — огромная, как трансатлантический дирижабль. Кабина лифта скользнула внутрь станции.

Еще два уровня вниз — и двери кабины открылись.