Воды Рубикона
Шрифт:
– Твою же мать, – присвистнул Гольф. – И что, это здесь все с советских времен стояло и никто ничего не знал?
– Не похоже. – Роман опустил бинокль, когда из-за наклона дороги изучение аэродрома стало затруднительным. – По виду чистый новодел. Блочные строения, натовские радиовышки, датчики движения на заборе… Думаю, здесь было заброшенное аэрополе, а наши новые друзья привели его в порядок и устроили себе тут гнездышко…
– Пожалуй, пора объяснить им, что они не правы, – усмехнулся Свистунов, когда джип съехал с холма и устремился следом
Тревис «Хирам» Донован продолжал насвистывать беззаботную мелодию, услышанную из радиоприемника разбитого вдребезги патрульного БТРа, влетевшего в «комариную плешь». В руках у него была лопата и, стоя по грудь в широкой яме, он копал.
Вокруг простиралась безжизненная пустыня, в которой лишь изредка попадались чахлые кактусы и широкие валуны, отбрасывающие под луной длинные тени. На горизонте виднелись невысокие столовые горы, над которыми россыпями горели незнакомые звезды, совсем не похожие на те, что должны были быть видны в этой части небосклона согласно астрономическим атласам.
За спиной у Хирама потрескивал огонь. Пламя пожирало облитые бензином остатки черного джипа с пулеметом на крыше. Густой едкий дым поднимался в высокое безоблачное небо, а оранжевые отблески выхватывали из темноты пять лежащих рядом тел.
Мертвые псевдоагенты ФБР. Лицо одного из них было обезображено до неузнаваемости – в безуспешных попытках узнать, кто они такие и зачем им требовалось убить его, Хирам запытал до смерти единственного выжившего в перестрелке.
Хирам поморщился, вспомнив преисполненные боли и страдания крики, глухие удары, треск электричества и шипение газовой горелки. Жестокость, конечно, бесчеловечная, но жизнь вроде как дороже. Хирам остановился и, опершись о черенок лопаты, перевел дух.
«Агент ФБР» вопил, но так ничего и не сказал. Вообще. Даже собственное имя. Хирам сплюнул и продолжил углублять могилу. До такого даже в Припяти не доходило, хотя в бытность безумным фанатиком в сером камуфляже он видел достаточно ужасного.
Надо будет потом отогнать джип к каньону и сбросить вниз. К трем другим искореженным авто с правительственными и частными номерами. Их пассажиры тоже слишком рьяно интересовались личностью Хирама.
Удостоверившись в достаточном размере ямы, сталкер выбросил наружу лопату, а затем выбрался сам. Отряхнув руки и колени от земли, подхватил первый труп за ноги и потащил к краю могилы. Затем, остановившись, выдохнул и толкнул вниз. Тело с мягким стуком шлепнулось на сырое дно и осталось там лежать. Естественно. Куда же ему еще деваться. Это только в Зоне мертвецы иногда оживают.
Хирам удовлетворенно кивнул и пошел за следующим трупом.
Перетаскав половину мертвых наемников… или кем они там были… сталкер присел на краю ямы передохнуть. Облокотившись спиной о горку выбранной земли, вытащил из сумки бутылку пива и, вскрыв ее, шутливо приподнял в сторону луны, далеких гор и раскинувшейся в той стороне Зоны.
Сделав несколько
Приподняв голову над покатой поверхностью камня, Хирам различил приближающиеся к тому месту, где он только что стоял, темные силуэты автомобилей. Следом за машинами поднимались клубы пыли, на крышах виднелись тяжелые пулеметы, фары были выключены.
– Твою же мать! Это еще кто такие?
Сталкер снял оружие с предохранителя. Машины затормозили возле горящего джипа. Раздались хлопки открываемых дверей, и на песок спрыгнули люди в темно-синих комбинезонах с армейскими противогазами. «Нефрит-4», определил на глаз марку Хирам. Наемники.
Фигуры с компактными немецкими автоматами рассредоточились по площади, защелкав предохранителями. Хирам облизнул губы и взял голову ближайшего бойца на прицел.
Боец откинул капюшон и снял противогаз. Хирам вздрогнул и, изумленно моргнув, прильнул к оптике. Нет, ошибки быть не могло… Но…
– Давай-ка без глупостей, Стас, – объявила высокая стройная девушка, разметав по плечам длинные выкрашенные красным волосы. – Нам ведь с тобой нужно очень о многом поговорить.
Стоящий на одной из наблюдательных вышек боец «Обсидиана» подал сигнал, и, взревев сиренами и замигав оранжевыми лампами, стальные створки ворот поползли в стороны. Сразу за ними обнаружился въезд на одну из взлетно-посадочных полос и громадные укрепления из мешков с песком и пулеметных точек.
– Улыбаемся и машем, – пробормотал Нестеров, когда машина со сталкерами последней въехала внутрь охраняемого периметра и по ней заскользили красноватые лучи наведения автоматических турелей.
– Проезжайте! – крикнул боец с офицерскими нашивками и, махнув рукой, что-то отметил в электронном планшете.
– Слышал его, – все так же тихо сообщил Роман. – Вперед.
Свистунов кивнул и вдавил педаль газа. Конвой двинулся между длинными рядами ангаров, а затем, развернувшись, вырулил на летное поле.
– Ни фига себе… – протянул Свистунов, окинув взглядом открывшуюся картину. – Кино становится все интереснее.
Нестеров молча кивнул, лихорадочно пытаясь придумать план дальнейших действий.
На широких бетонных плитах, прогревая двигатели, стояли два громадных самолета. Кабины Ан-124 были подняты, демонстрируя широкие темные зевы грузовых трюмов. Именно к ним и направлялись тяжелые открытые платформы вместе с закрепленными на них грузовиками фанатиков Зоны. Возле исполинских транспортников виднелись «Хаммеры» с пулеметами на крышах и прохаживающиеся бойцы «Обсидиана» с бельгийскими F2000 в руках.
– И что нам делать дальше? – негромко осведомился Гольф, по широкой дуге огибая самолеты.