Воды текут, берега остаются
Шрифт:
послал>>.—Глядя на внимательно и радостно слушающего
его карта, Канай Извай заговорил с еще
большим жаром: —И сын его Васли, как увидит
белого гуся да еще с крылом, помеченным зеленой
краской, как у выхоженного им подранка, тоже
поверит, что бог вернул ему гуся. И станет мальчишка
во всем слушать нас.
—Только бы исполнилось, как ты говоришь,
брат ИзЬай.—Старый карт поднялся с места, повернулся
к востоку, воздел
боже, наш владыка и хранитель! Не губи нас, но
помоги нам. Если мы грешны перед тобой, прости
грехи наши. Ниспошли нам, детям твоим, удачи,
пусть не будет пути врагам нашим, а наш путь будет
ясен и светел. И пусть сгинет и рассеется черная сила!
Два дня спустя, ранним утром, еще потемну, Иы-
ван Петыра разбудил резкий гусиный крик, раздавшийся
со двора. Петыр долго прислушивался: не померещилось
ли со сна? Но крик повторился. Петыр
поднялся, накинул на плечи армяк, выглянул во
двор.Под навесом, возле коровника, что-то белело.
Петыр подошел ближе.
Теперь не было никаких сомнений: возле коровника
на снегу, переступая с лапы на лапу и громко
гогоча, топтался большой белый гусь.
—Господи, господи, это что за чудо? —пробормотал
Петыр и перекрестился.—Что за наваждение?
От креста гусь не сгинул, не пропал.
йыван Петыр забежйл обратно в дом, зажег
фонарь, растолкал жену:
—Беда, старуха, беда!
—Что такое?
—Подымайся, пошли скорее во двор.
—Иду, иду...
Увидев гуся, прижавшегося к стене, жена Пе-
тыра испугалась еще больше, чем муж.
—Ой, не к добру это, старик, не к добру!
Отойди, Петыр, не подходи к нему, не прикасайся!
Ой, грех какой! Пусть сидит себе; мы его не тронем,
и он нас не тронет...
—Замерзнет он на дворе. Может, в хлев пустить?
—в раздумье сказал йыван Петыр.
—Уж не знаю, старик, не знаю... Околеет у нас
на дворе, опять горе —на нас грех будет...
Пока жена сомневалась и прикидывала, что делать,
как поступить, йыван Петыр открыл хлевушок
под крыльцом, в котором Васли держал своего
Кигока, и запустил туда птицу.
Известие о том, что нынешней ночью во дворе
у Васли появился неизвестно откуда гусь, вызвало
в школе много разговоров.
—Вернулся к тебе твой Кигок,—шутил Эчук.— Твое счастье, Васли.
—Какое тут счастье! —отмахнулся Васли.— Отец с матерью до полусмерти перепуганы, говорят:
<<Это не к добру; знать, мы в чем-то грешны перед
богом>>.
—Откуда же все-таки взялся этот гусь? —
К ребятам подошел Веденей. Послушав, о чем
они разговаривают, он сказал:
—Мой отец о всякой прибыли говорит: ангел
принес. Если ангел принес, то бояться и горевать
нечего, он награждает за добро.
66
—Какой тут ангел! —прервал Веденея Эчук.
Васли сказал смущенно:
—Все-таки страшно...
—Чего тебе бояться? —Эчук пожал плечами.— Все знают, что вы не украли гуся, он сам появился.
—В том-то и дело, что сам! Что ни говори, гусь
среди зимы...
Между тем деревенские кумушки ходили с рассказами
о таинственном гусе из дома в дом, и вскоре
все село знало о случившемся.
Давно к Иывану Петыру не приходило столько
народа, как сегодня. Придет один сосед, поговорит
немного, потом просит показать <<божественную птицу
>>. Не успеет уйти этот, идет второй, за ним третий,
а там еще и еще. Дверь в избе не закрывается.
Те, кто постарше, берут белого гуся в руки,
осматривают, качают седыми головами.
—Смотри, дядя Петыр, у этого гуся лапы необычные:
уж слишком красные и большие. У обычных
гусей таких не бывает.
—Правда ведь, лапы особенные,—подтверждает
другой гость.—А ты посмотри, какие крылья
длинные да широкие. А перья-то, перья! Серебром
блестят, бисером светятся. Ей-богу, непростая птица
этот гусь.
—Уж конечно, непростая,—говорит третий.— Я вот на клюв смотрю, и клюв тоже на особинку.
—Да, да,—соглашаются с ним,—у гусей клюв
бывает шире.
И все старики твердят в один голос:
—Дар божий тебе, Петыр! Не иначе, как угодил
или ты, или кто из твоей семьи богу.
Йыван Петыр сначала испугался, что гусь принес
с собой беду, но мало-помалу, наслушавшись стариков,
и сам поверил, что этот гусь —подарок ему
от бога.
Только в сумерках Йыван Петыр запер ворота на
засов за последним гостем. За этот день йыван
Петыр очень устал, прошлой ночью толком не выспался,
поэтому лег спать пораньше и тотчас уснул.
Легла и мать.
Но Васли не спал еще долго. Надо было сделать
уроки на завтра, да и таинственное появление гуся
в доме тоже занимало его.
Васли стоял у окна и смотрел на улицу.
Деревню окутывали сумерки. Кое-где из окон
лился жиденький свет керосиновых ламп. В воздухе
кружились мягкие, крупные снежинки. Вот они,