Водяной нож
Шрифт:
– Зачем мы сюда пришли? – в пятый или шестой раз спросила Сара.
– У меня предчувствие, – ответила Мария.
Сара с отвращением хмыкнула:
– Ну да. А я устала.
Она закашлялась, закрывая рот руками. Из-за бури ночью ей стало хуже: пыль набилась в легкие. Сара снова кашляла кровью, но об этом они с Марией говорили все реже.
– Если что-то произойдет, я хочу это увидеть, – вполголоса произнесла Мария, не отрывая взгляда от цены.
– Как в тот раз, когда тебе приснилось пламя и человек, который вышел из него невредимым? Прошел, как Иисус по воде, только по огню? Ты говорила, что это
Мария не поддалась на провокацию. Она видела сны, вот и все. Ее мать называла их «благословения». Шепот Бога. Шелест крыльев святых и ангелов. Некоторые из этих снов были страшными, другие непонятными, а смысл третьих прояснялся только позднее – например, сон о том, что ее отец летает. Ей казалось, что это хороший сон о том, что они выберутся из Финикса, и только потом она узнала, что это был кошмар.
– Хочешь увидеть… – раздраженно буркнула Сара.
Она тщетно пыталась найти участок бетона, который не пропитался дневным теплом, наконец сдалась и села на фургон, отпихнув собранные Марией пластиковые бутылки.
– Значит, ты хочешь тусоваться с техасцами, и из-за этого я должна пропустить дневной сон.
– Ты сама из Техаса, – сказала Мария.
– Говори за себя, девочка. Эти shagua [7] pendejos даже в ванне мыться не умеют. – Сара сплюнула на мостовую что-то черное.
– Ты тоже не умела мыться с помощью губки и ведра, пока я тебе не показала.
– Ну да, но я-то научилась, а они грязные, – возразила Сара. – Сраные техасцы, которые ни хрена не знают. А я тебе не Веселая Перри.
7
Shagua – ?? (кит.) – дурак, болван.
В некотором роде это была правда. Сара избавлялась от техасской манеры растягивать гласные, выскребала из речи техасские словечки, а с кожи – техасскую грязь, терла с такой силой, какую могла выдержать ее белая кожа. Марии не хватало духу сказать ей, что люди все равно за милю чуют в ней уроженку Техаса.
Хотя, конечно, техасцы у насоса воняли. От них пахло страхом и старым, засохшим потом. От них пахло пластиком и мочой. Их запахи перемешивались, потому что они лежали как сардины в банке в фанерных гетто, которые они строили впритык к каждому насосу Красного Креста.
Кварталы вокруг насоса «Дружба» были оазисом жизни в разоренных засухой пустошах, в которые превратились пригороды Финикса. Здесь, среди торговых центров и особняков для среднего класса, беженцы палатками перегораживали улицы и парковки. Здесь они воздвигали деревянные кресты и молились о спасении. Здесь они писали числа и имена, ставили фотографии родных, потерянных на кровавых дорогах Техаса. Здесь они читали листовки, которые раздавали мальчишки – подручные профессиональных «койотов»:
ПЕРЕХОД С ГАРАНТИЕЙ!
ТРИ ПОПЫТКИ попасть в КАЛИФОРНИЮ,
Или мы ВЕРНЕМ ВАМ ДЕНЬГИ!
ОДИН ПЛАТЕЖ, ВСЕ ВКЛЮЧЕНО:
Грузовик до границы. Плот и спасательные пояса. Автобус или грузовик до Сан-Диего или Лос-Анджелеса.
ПИТАНИЕ ВКЛЮЧЕНО!
Здесь, рядом с насосом, была жизнь. Костры, в которые бросали
– Так в чем дело, сестренка? – вновь спросила Сара. – Почему я здесь, когда должна быть с клиентом? Мне нужно зарабатывать, нужно за квартиру платить…
– Тсс. – Мария жестом призвала подругу к молчанию. – Это рыночная цена.
– А что с ней? Она же никогда не меняется.
– По-моему, иногда меняется.
– Никогда такого не видела.
Снова зашуршала мини-юбка: Сара искала удобное место. В тусклом голубом сиянии, исходившем от цены на насосе, Мария видела силуэт подруги: блестящий стеклянный кристалл в пупке, короткий топ, обтягивающий грудь, плоский живот. Все признаки юного тела. Каждый элемент костюма старался обратить на нее внимание Финикса.
«Мы все стараемся, – подумала Мария. – Все мы пытаемся выжить».
Сара шевельнулась, расталкивая бутылки с этикетками «Пьюрлайф», «Софтуотер», «Агва асуль» и «Эрроухед». Одна из бутылок с грохотом упала на мостовую. Сара нагнулась, чтобы ее поднять.
– Знаешь, в Вегасе воду дают бесплатно, – сказала она.
– Фанпи. – Это китайское слово Мария подцепила у прорабов, которые работали на стройке вместе с ее отцом.
Чушь.
– Сама ты фанпи, loca [8] . Это правда. Тебе разрешают брать воду прямо из фонтанов, которые стоят перед казино. Вот сколько у них воды.
8
Сумасшедшая (исп.).
Мария пыталась не спускать глаз с насоса и цены на нем.
– Так они делают только Четвертого июля. Типа проявляют патриотизм.
– Не-а. В «Белладжио» – каждый день. Любой может подойти и получить стакан воды. – Сара постучала по краю фургона пустой бутылкой «Аква фины». – Вот увидишь. Когда я приеду в Вегас, ты все увидишь.
– Потому что твой мужик возьмет тебя с собой, – сказала Мария, даже не пытаясь скрыть сарказм.
– Вот именно, – парировала Сара. – Он бы и тебя взял, если бы ты с ним тусовалась. Нас обеих бы взял – он любит зажигать. Просто будь с ним дружелюбной. – Помедлив, она продолжила: – Знаешь, ты тоже можешь быть его подругой. Я не жадная.
– Да, я знаю.
– Он хороший, – настаивала Сара. – И извращения разные не любит, не то что калифы из баров. У него отличная квартира в Тайяне. Ты не поверишь, как красиво Финикс выглядит сверху, при нормальных воздушных фильтрах. У пятаков жизнь клевая.
– Он сейчас только пятак.
Сара решительно замотала головой:
– Это навсегда, сестренка. Даже если компания и не отправит его в Вегас, пятизначный номер – это навсегда.
Она стала в розовых красках описывать стиль жизни своего пятака и то, что будет делать, когда выберется из Финикса. Но Мария ее уже не слушала.