Водяной нож
Шрифт:
– Водой ЦАПа?
– Центрально-Аризонского проекта. – Он ухмыльнулся ее невежеству. – Ты серьезно?
Сара пнула Марию ногой, но Ратан отодвинул бокалы с вином и выложил на стол свой планшет.
– Вот, смотри.
Он открыл карту Аризоны, увеличил участок, где находился Финикс, указал на тонкую синюю линию, которая огибала северный край города. Затем проследил ее на запад, через пустыню.
В отличие от гор и холмов в окрестностях Финикса, синяя линия была прямой, словно ее провели по линейке. Несколько раз она изгибалась, но в целом шла так, словно кто-то рассек землю лезвием.
Когда он увеличил
Ратан прокрутил карту дальше на запад, следуя за прямой, искусственной рекой, пока она не дошла до широкого голубого водоема, сверкающего в солнечном свете.
«Озеро Хавасу» – гласила надпись на карте.
Его подпитывала извилистая голубая линия: река Колорадо.
– ЦАП – это капельница Аризоны, – объяснил Ратан. – Воду выкачивают из реки Колорадо и транспортируют на триста миль по пустыне. Почти все остальные источники воды, на которые полагался Финикс, выбраны. Резервуар Рузвельта практически пуст. Реки Верде и Солт на несколько месяцев пересыхают. Местные водоносные слои выкачаны. Однако Финикс еще жив – благодаря ЦАПу.
Он изменил масштаб карты, снова показав протяженность канала – тонкой линии, пересекавшей пустыню.
– Видишь, какая крошечная эта линия? Как далеко ей нужно бежать? И вдобавок она выходит из реки, которой хочет воспользоваться множество людей. Калифорния тоже берет воду из озера Хавасу. А Кэтрин Кейс из Невады вообще не хочет, чтобы туда качали воду, потому что эта вода нужна ей в озере Мид.
Кроме того, вверх по реке – в Колорадо и Вайоминге – живут фанатики, которые не желают отдавать воду «штатам нижнего бассейна». Они утверждают, что это их вода, их горы, их ледники. – Ратан снова постучал по тонкой голубой линии. – Слишком много людей на такое количество воды, линия очень уязвима. Ее однажды уже пытались взорвать – и чуть не уничтожили Финикс.
Он откинулся на спинку стула и ухмыльнулся.
– Вот почему они нанимают таких, как я. Финиксу нужны запасные варианты. Если кто-то снова придет по их душу… Пф-ф! – Он пренебрежительно махнул рукой. – Городу конец. А если я найду приличный водоносный слой? Тогда у Финикса все в шоколаде. Город даже сможет расти.
– А ты найдешь? – спросила Мария.
Ратан рассмеялся:
– Скорее всего, нет. Но если у людей сильная жажда, они хватаются за любой мираж. Поэтому я беру свои карты, выезжаю в поле с бригадами бурильщиков и притворяюсь, будто у меня много дел. Я указываю людям, где пробить дыру в пустыне, а Финикс все надеется, что мы найдем огроменный водоносный пласт, и тогда можно будет не волноваться насчет реки Колорадо, не оглядываться на Вегас и Калифорнию. Если я найду новый волшебный источник воды, город будет спасен. Наверное, это возможно. Чудеса случаются. Веселые Перри точно в это верят. Иисус ходил по воде, значит и водоносные слои может создавать.
Он снова рассмеялся, но с тех пор Мария видела водоносные слои во сне.
В ее снах они были похожи на огромные подземные озера – более прохладные и манящие, чем подвалы домов, – пещеры, заполненные водой. Иногда ей снилось, что она переплывает эти огромные водные соборы на лодке. Над головой нависали сталактиты, фосфоресцирующие,
Иногда ей снилось, что с ней ее семья, а иногда даже то, что на веслах – отец, что он везет их всех в Китай.
А теперь Мария сидит во тьме рядом с насосом «Красный Крест/Китай – Дружба» и старается увидеть мир так же четко, как гидролог. И если Сара не поймет, тогда Мария ей все объяснит.
– Это рыночная цена, сестренка. Цена на насосе связана с количеством воды под землей. Когда водоносный слой наполнен, цена снижается, потому что люди не боятся, что вода закончится. Если уровень падает, тогда цена растет, чтобы люди притормозили и не забирали так много воды. А иногда большие вертикальные фермы, построенные китайцами, выключают насосы, чтобы там все подсохло перед сбором урожая.
Все они делают это одновременно и тем самым вводят в заблуждение приборы. Заставляют их думать, что воды хватит на всех, и поэтому цена иногда…
Голубое число на насосе мигнуло, уменьшилось до $6,66. Вернулось к $6,95.
Мигнуло снова. $6,20. Затем снова поднялось до $6,95.
– Видишь? – спросила Мария.
Сара ахнула:
– Ого.
– Сторожи тележку.
Мария сделала несколько шагов по направлению к насосу. Она была рада, что никто еще не заметил, что происходит. Ей не хотелось, чтобы кто-то увидел, что она собирается сделать.
Цена упала до шести долларов, затем поднялась на десять центов, когда включились чьи-то автоматизированные насосы. Но каждый раз цена опускалась все ниже, прежде чем вернуться обратно.
Мария достала из лифчика комок влажных от пота купюр.
Цифры на насосе мигали, цена менялась.
$6,95… $6,90… $6,50.
Она падала – Мария была в этом уверена. Фермеры по-прежнему отводили воду на поля, покупая ее со скидкой, но, как и сказал гидролог, большие вертикальные фермы внезапно остановили насосы, готовясь к урожаю. Это происходило всего несколько раз в году.
И вот она – стоит рядом с насосом, следит за цифрами.
$5,95. $6,05.
Цена действительно падала.
Мария выжидала. Сердце ее билось все быстрее. Вокруг собралась небольшая толпа. $6,15. Люди забегали, наконец сообразив, что происходит. Слухи дошли до палаток Веселых Перри, где горели свечи у алтарей Санта-Муэрте; люди вышли, чтобы посмотреть на чудо, но Мария уже была именно там, где нужно, с бутылками наготове. Она все правильно рассчитала. Рыночная цена опускалась, словно ангел с небес, чтобы поцеловать ее черные волосы и шепнуть слова ободрения.
Свободное падение.
$5,85.
$4,70.
$3,60.
Такой низкой цены она еще не видела. Мария начала запихивать банкноты в щель, фиксируя цену, которая все продолжала падать. Плевать. Еще пара секунд, и начальники наверху очнутся. Автоматизированные системы заметят падение и станут качать. Мария продолжала заталкивать банкноты. Это почти то же самое, что покупать фьючерсы.
У нее закончилась наличка, а цена все падала.
– У тебя деньги есть? – крикнула она Саре. И пусть ее слышат. Она просто хотела извлечь больше прибыли из подвернувшейся возможности.