Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942
Шрифт:
Членами ГКО стали лица, занимавшие самые высокие посты в партии и государстве: члены и кандидаты в члены Политбюро ЦК ВКП (б): И.В. Сталин (председатель), В.М. Молотов (заместитель председателя), К.Е. Ворошилов и Г.М. Маленков. Несколько позже по решению Политбюро ЦК ВКП (б) в состав ГКО были введены также Н.А. Булганин, Н.А. Вознесенский, Л.М. Каганович и А.И. Микоян. Они не освобождались от своих основных обязанностей. Более того, с началом войны за ними закреплялись различные участки руководства отраслями народного хозяйства, военным строительством, ведением вооруженной борьбы, идеологической работой и др.
После создания ГКО были образованы и новые чрезвычайные органы, необходимые для своевременного и полного выполнения его решений и постановлений. В прифронтовых городах, которым угрожала опасность быть захваченными врагом, созданы местные чрезвычайные органы – городские комитеты обороны. Они объединяли под партийным руководством гражданскую и военную власть на местах. Председателями комитетов обороны становились первые секретари обкомов или горкомов партии. В состав комитетов также входили руководители местных советских и военных органов. Как правило, аппарат обкома или горкома становился
230
Страницы истории советского общества. Факты, проблемы, люди. М., 1989. С. 271–275.
Если мы претендуем на объективность, то должны признать серьезный вклад Сталина в победу над врагом. Обладая неограниченной властью и будучи от природы наделенным огромной политической волей, целеустремленностью, настойчивостью и последовательностью, умением организовать и дисциплинировать народные массы, он и созданная им тоталитарно-бюрократическая система сыграли не только негативную, но и позитивную роль в экстремальных условиях войны. Она позволила Сталину как Верховному Главнокомандующему достаточно успешно использовать ее в руководстве вооруженной борьбой. И в то же время, думается, не будь сталинизма со всеми его злотворными последствиями деятельность советского высшего органа стратегического руководства была бы более эффективной. Советскому народу и его героической армии не пришлось бы платить за победу над Германией столь дорогую цену [231] . Сталин был реалистом и во время войны хорошо понимал, что огромные военные усилия советского народа не связаны с поддержкой ими коммунистической системы, лично его. В 1941 г. он сказал Гарриману: «Мы не питаем иллюзий, они [232] сражаются за мать-Россию» [233] .
231
Данилов В.Д. Ставка ВГК, 1941–1945. М., 1991. С. 39, 43.
232
Советские люди.
233
Вострышев М.И. Москва военная день за днем. Дневники жизни и смерти. 22 июня 1941 – 9 мая 1945. М., 2015. С. 56.
Основным критерием таланта полководца является не конечная победа, хотя она подводит последнюю черту вооруженной борьбы, а цена победы. Если следовать такому принципу, то имя Сталина никак не вписывается в рамки требований, предъявляемых к полководцу [234] . И менее удачной была его деятельность в начале войны. Но, начиная со Сталинградской битвы, стратегическое руководство Вооруженными силами было на должной высоте.
Мнения московских ветеранов расходятся с оценками, внедряемыми в общественное сознание, прежде всего в сознание молодежи средствами массовой информации, частью историков, политологов и политиков, относительно роли и деятельности И.В. Сталина на посту Верховного Главнокомандующего Красной армии в годы Великой Отечественной войны: 68 % участников опроса считают, что Сталин был выдающимся военным руководителем, 14 % – придерживаются мнения, что Верховный Главнокомандующий был недостаточно подготовлен к такой роли, но в годы войны внес значительный вклад в победу над гитлеровской Германией. Он «не изменял привычке заниматься обычно до 3–4 часов утра, а то и позднее, а с 10-ти опять принимался за дело. Такого порядка он заставлял придерживаться и всех других людей, имевших к нему отношение» [235] .
234
Данилов В.Д. Указ. соч. С. 40.
235
Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. М., 1985. С. 36.
Считаем, что отношение к И.В. Сталину в общественном сознании во многом основывается на мифах. На это указал еще поэт-фронтовик А.Т. Твардовский в своем поэтическом осознании – дело не в Сталине, а в мифе о Сталине: «Но кто из нас годится в судьи – \ Решать, кто прав, кто виноват? \ О людях речь идет, а люди \ Богов не сами
После смерти Сталина в марте 1953 г. по всесоюзному радио звучали стихи выдающихся поэтов: С. Михалкова, А. Твардовского, М. Исаковского и др. «Да, это было наше счастье, \ Что с нами жил он на земле», – с дрожью в голосе говорил А. Твардовский. «Обливается сердце кровью, \ Наш родимый, \ Наш дорогой! \ Обхватив твое изголовье, \ Плачет Родина над тобой», – восклицала Ольга Берггольц [236] .
236
Мы были первыми. М., 2013. С. 145.
Если оценивать людей, которые находятся на самой вершине власти, по обыденным меркам, то возникает сомнение в искренности такой оценки, так как за ней, как правило, кроется заблуждение или лукавство. У таких лиц своя, особая шкала оценки их деятельности, роли и места в истории. Так не может быть, скажем, Екатерина Великая оценена с точки зрения ее «нравственности», а Николай II – с точки зрении его чадолюбия, поскольку это не уберегло от гибели ни его семью, ни миллионы подданных [237] . Можно согласиться с оценкой Сталина писателем П.И. Ткаченко: «Неслучайно история избрала для этой миссии именно такую личность, не нуждающуюся ни в похвалах, ни в осуждении, но в объяснении… О его жестокости и коварстве мы имели бы право бесстрастно говорить при условии, если бы страна и общество не были разрушены революцией и гражданской войной. Конечно же, жесток, и, конечно же, коварен. Но объяснять это лишь чертами его характера самими по себе, значит не видеть общего трагического положения России. Причина и следствие тут должны быть точно соблюдены, иначе нам никогда не постичь своей истории в страшном ХХ веке, что грозит продолжением революционности в иных, конечно, формах и в веке нынешнем» [238] .
237
Соленая подкова. Авторский литературно-публицистический альманах Петра Ткаченко. Выпуск четвертый. С. 240–241.
238
Там же. Выпуск пятый. С. 300.
Все нити руководства Вооруженными cилами и их военными действиями держала в своих руках Ставка Верховного командования Вооруженных сил СССР, образованная Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) 23 июня 1941 г. во главе с наркомом обороны, маршалом С.К. Тимошенко. 10 июля 1941 г. она была преобразована в Ставку Верховного Главного Командования в составе председателя ГКО И.В. Сталина, зам. председателя ГКО В.М. Молотова, маршалов С.К. Тимошенко, С.М. Буденного, К.Е. Ворошилова, Б.М. Шапошникова и начальника Генштаба Г.А. Жукова [239] .
239
КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК… Том седьмой. 1938–1945. М., 1985. С. 228.
Ставка решала колоссальный объем задач: оценивала стратегическую обстановку и в соответствии с ней вносила предложения о перспективах и целях вооруженной борьбы; разрабатывала планы военных кампаний и важнейших операций; изыскивала резервы для создания необходимых группировок войск; ставила задачи фронтам и флотам, объединениям ВВС и войск ПВО, организовывала взаимодействие между ними, направляла их действия; осуществляла всестороннее материально-техническое обеспечение операций; на основе обобщения опыта войны устанавливала наиболее целесообразные способы ведения боя и операции; согласовывала усилия Красной армии с действиями союзных войск и др. [240] . При Ставке был создан институт постоянных советников, в состав которого входили видные партийные, государственные и военные деятели. В основном через Ставку, а также посредством выезда своих членов и представителей на действующие фронты ГКО осуществлял руководство вооруженной борьбой. Оно заключалось в постановке военно-политических задач, совершенствовании организационной структуры войск, расстановке высших руководящих военных кадров, определении общего характера использования действующей армии и стратегических резервов.
240
Там же. С. 211.
Основным рабочим органом Ставки ВГК являлся Генеральный штаб, который с начала войны был подчинен Верховному Главнокомандующему и стал оперативным органом Ставки по стратегическому планированию и руководству Вооруженными силами на фронтах. Он тесно взаимодействовал в работе с управлениями Наркомата обороны, Главным Морским штабом, НКВД и НКГБ, Центральным штабом партизанского движения, наркоматами народного хозяйства, предприятиями оборонной промышленности, научно-исследовательскими центрами, конструкторскими бюро, испытательными полигонами и другими организациями.
Наркоматы, обеспечивавшие государственную безопасность, находились в стадии становления и не были полностью подготовлены к деятельности в чрезвычайных условиях. Приграничное сражение на начальном этапе, показавшее бескомпромиссность и жестокость начавшейся войны, потребовало от нашей страны срочной мобилизации и колоссального напряжения всех ее оборонных возможностей. Поэтому решениями высших органов власти и управления в кратчайший срок проведено оперативно-мобилизационное развертывание и внесены изменения в организационную структуру, формы и методы чекистской деятельности. По состоянию на 22 июня 1941 г. органы военной контрразведки были представлены 3-м Управлением НКО СССР, 3-м Управлением НКВМФ СССР, 3-м отделом НКВД СССР и подчиненными им третьими отделами (отделениями) на местах. С началом войны перед спецслужбами встала необходимость более тесной координации их деятельности, потому что каждый территориальный орган НКГБ и НКВД образовал структуры, призванные бороться с агентурой противника и ее пособниками.