Военная шлюха
Шрифт:
– Кто еще выжил?
– спросила меня Чони.
– Только мы, - ответил я.
– Стопудово здесь окопались уклонисты, нюхом чую, - сказала она.
– Ага, - ответил я. – А они-то, походу, уверены, что в таком месте их никто искать не станет.
И вот война началась для нас снова.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Проходит еще один день.
МакКлин отказывается возвращаться в палатку офицеров. Он просто качает головой и уходит в свою палатку.
Мы
– Сэр?
– спрашиваю я майора Кьюнифера.
– Что происходит?
Нет ответа.
– Сэр, вы меня слышите?
В ответ опять тишина.
ЛеФорж щелкает пальцами перед лицом майора.
Тот даже не моргает.
– Он что, умер?
– спрашивает француз.
Чони щупает его запястье.
– Нет, пульс у него есть.
Мы выжидаем. И вот майор облизывает губы и глубоко вздыхает.
– Майор?
– спрашивает Чони.
Нет ответа.
Они словно не хотят больше разговаривать, не хотят двигаться, не хотят отдавать приказы.
– МакКлин был прав, - говорю я.
– Какая-то херня творится.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Мы пробуем накормить офицеров. Вероятно, они не ели несколько дней.
Они жутко обезвожены. Я запрокидываю голову полковника и отправляю ложку пюре из зеленого горошка ему в рот. Что-то попадает в горло, но большая часть стекает по усам, когда я открываю ему рот для следующей порции.
МакКлин пытается накормить лейтенанта, а Чони майора.
ЛеФорж же просто нам мешает. Он тупо ржет над офицерами, тыкает в них пальцем и лает им в лицо.
Но им, походу, все равно.
– Они словно в коме, - говорю я.
– Нет, они не в коме, - отвечает Чони.
– Они все в сознании, просто не реагируют на происходящее вокруг.
– Даже когда я делаю так?
– спрашивает ЛеФорж, вываливая свой пенис из штанов и хлопая им по щекам полковника.
– Да, - спокойно отвечает Чони.
– И как только они придут в себя, ты очень пожалеешь о содеянном.
– Ну, это вряд ли, - говорит ЛеФорж. – Они ж, считай, что овощи.
– Я тебе только что сказала, что они не в коме, - отвечает она.
– Они прекрасно осознают, что с ними происходит.
– Тогда почему же они ни хрена не делают?
– спрашивает ЛеФорж.
У Чони нет ответа на этот вопрос.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
– Они перестали разговаривать, потому что война закончилась, - говорит МакКлин, не глядя никому из нас в глаза.
– Они только что выиграли последнюю битву и осознали, что война окончена. На этот раз навсегда. И больше не будет никаких войн. Никогда. А ведь все они кадровые офицеры.
– Они просто потеряли смысл жизни. У них больше нет причин разговаривать, нет причин куда-то
Это самая длинная речь, что я когда-либо слышал от МакКлина.
– Им теперь просто все равно, - говорит он.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Еще несколько дней мы продолжаем за ними ухаживать.
Надвигается шторм, и единственный климат-контроль, что у нас остался, это тот, что уже на наших телах. Я разрезал парашют и пришил его в качестве подкладки к своей униформе, чтобы чтоб хоть как-то ее утеплить. Я перестал носить при себе пистолет, так как холод его металла просто невыносим.
Наша провизия на исходе. ЛеФорж предлагает выдолбить яму во льду и порыбачить.
– А ты представляешь, какой толщины этот лед? – спрашиваю его я.
В ответ он просто пожимает плечами.
МакКлин же продолжает делать себе татуировки.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
– Иди за мной, - говорит Чони.
Она тащит меня в офицерскую палатку и просовывает палец в дыру на спине полковника.
– Что это?
– спрашиваю я, наклоняясь, дабы получше рассмотреть.
Пулевое отверстие.
– Но крови нет, - говорит она. – Походу, это что-то вроде химического оружия.
– Думаешь из-за этого они стали такими?
Она кивает.
– Ранения есть у всех троих.
– Но, в той битве ни у кого из наших солдат подобных ран не было, - говорю я.
– Ничего не могу сказать, - отвечает Чони. – Может они прицельно били по офицерам.
– Ты же была там, - говорю я. – Ты слышала шлаковые выстрелы?
– До того, как меня вырубило, я ничего не слышала, - отвечает она.
– Мы должны поговорить с МакКлином... или с Конфеткой.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Конфетки нет ни в одной палатке. Походу снова прячется от ЛеФоржа. А МакКлин увиливает отвечать на наши вопросы.
– Наш враг использовал шлаковые пули? – спрашиваю я.
МакКлин пожимает плечами.
– Ты их слышал или нет?
– Да его там даже не было, - говорит ЛеФорж.
– Он же трус. Он, стопудово, прятался под снегом в миле отсюда. Мы должны повесить его, как уклониста.
– Я был там, - говорит МакКлин.
– Так и что же произошло?
– Я не знаю, - отвечает он. – Я сам толком не понимаю, что там случилось.
– Как это ты не понимаешь?
– спрашивает Чони.
– Ну, это не так-то просто объяснить... – отвечает он.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
С того момента, как мы прибыли в Арктику, имела место быть всего одна битва.
Поступили неопределенные сообщения о движении в нашем направлении, но четких данных не было.