Военные дневники люфтваффе. Хроника боевых действий германских ВВС во Второй мировой войне
Шрифт:
Танковая атака по мосту Виллемса была назначена на 15.30 14 мая, и ей должны предшествовать артиллерийская подготовка и точечная бомбежка ограниченного района в северной части города с целью парализовать силы вражеской обороны.
К этому времени высшее командование войсками в Роттердаме перешло от генерал-лейтенанта Штудента к генералу, командовавшему XXXIX танковым корпусом Рудольфу Шмидту. Последний получил инструкции от командующего 18-й армией фон Кюхлера «использовать все средства для предотвращения ненужного кровопролития среди голландского населения». Соответственно вечером 13
«Это, – добавил он, – приведет к полному разрушению города. Я умоляю Вас как человека с чувством ответственности принять необходимые меры во избежание этого».
Наступил рассвет судьбоносного 14 мая 1940 года. С этого момента были дороги каждый час, каждая минута. В 10.40 через мост Виллемса прошли германские парламентеры капитан Херст и старший лейтенант доктор Плутцар в качестве переводчика. Вначале их доставили на командный пост, где им пришлось ждать. Затем, с повязками на глазах, их водили по городу зигзагами, и наконец они очутились в каком-то сводчатом подвальном помещении.
«Мы сидели, долго ожидая, охваченные тревогой, – вспоминал доктор Плутцар, – потому что хорошо знали, что уходит драгоценное время».
Наконец, в 12.40 их принял полковник Шарру. Они сразу же объявили ему, что только немедленная капитуляция может спасти город от мощной воздушной бомбардировки.
Но Шарру считал, что не может принять решение единолично. Ему нужно связаться с его вышестоящим командиром в Гааге. Он заявил немцам, что в 14.00 пришлет парламентера.
Как только генерал Шмидт услышал об этом предложении – последнем шансе, – он отправил радиограмму во 2-й воздушный флот: «Атака откладывается по причине продолжения переговоров».
В 13.50, как и договаривались, голландский парламентер пересек мост. Это был капитан Беккер, адъютант коменданта. На острове Маас его встретил подполковник Хольтиц. В штаб корпуса генерал-майора Шмидта, находившийся в каких-то 100 метрах к югу, отправили связного. Там, кроме хозяина, ожидали услышать ответ коменданта города на утреннее требование немедленной капитуляции генерал-лейтенант Штудент из воздушно-десантного корпуса и генерал-лейтенант Хубички из 9-й танковой дивизии. Ощутили ли голландцы всю серьезность ситуации?
Ожидая вместе с Беккером на мосту, пока известят штаб корпуса, Хольтиц воспользовался возможностью еще раз подчеркнуть смертельную опасность, которая угрожала Роттердаму. Но голландский офицер посмотрел на него со скепсисом во взгляде. Не было слышно ни одного выстрела. После нескольких дней боев вдруг огонь прекратился. Что касается германских танков, якобы готовых ринуться через мосты в центр города, не было видно никаких признаков, подтверждающих реальность этого плана. Может быть, их вообще не существует? Возможно, немцы так стремятся «спасти Роттердам» только для того, чтобы скрыть собственную слабость.
С унынием Хольтиц, а вскоре вместе с ним и германские генералы были вынуждены признать факт, что голландский комендант, полковник Шарру,
И капитан Беккер доставил генералу Шмидту письмо, в котором комендант Роттердама сообщал, что обнаружил ошибку в форме документа, предъявленного немцами утром. Он писал: «Подобное предложение может быть принято всерьез и рассмотрено только в том случае, если в нем будет указано ваше звание, имя и поставлена подпись. П. Шарру, полковник, командующий войсками в Роттердаме».
Когда генерал Шмидт просматривал это письмо, было 14.15. Голландский парламентарий не имел полномочий вести переговоры о сдаче. Ему разрешалось только получить германские условия.
Но в то же время, в 14.15, группа связи воздушно-десантного корпуса в Ваалхавене смогла установить радиосвязь со 2-й воздушно-десантной дивизией и передать туда жизненно важное сообщение: «Отложить атаку, так как идут переговоры». В эту самую минуту KG 54 полковника Лакнера была над германо-голландской границей на пути в Роттердам. Четвертью часа ранее ее сто «Не-111» поднялось в воздух из Дельменхорста, Хойя/Везера и Квакенбруха, чтобы быть точно над объектом в назначенный час «ноль», то есть в 15.00.
Предыдущим вечером офицер связи Geschwader вылетел в Роттердам, чтобы встретиться с генералом Штудентом, и взял с собой детальный план операции, а прежде всего карту, на которую были нанесены очаги сопротивления противника. Они образовывали нечто вроде треугольника в северной части мостов через Маас. KG 54 было разрешено производить бомбометание только в пределах этого треугольника.
И вот, подлетая к заданному месту, полковник Лакнер в ведущем самолете разложил на коленях эту карту. Ее копии были выданы его Gruppe и командирам эскадрилий. Атака была ограничена строго военными объектами. Короткий, но мощный удар с воздуха должен парализовать крупные голландские соединения к северу от двух мостов. Экипаж каждого бомбардировщика, кроме того, был проинформирован, что на северном берегу также шестьдесят немцев удерживают плацдарм и их жизнь необходимо спасти.
Одного не знали экипажи: что в этот самый момент переговоры о сдаче достигли критической точки и что, ожидая их исхода, командующий германской армией отменил атаку. Лакнер знал только, что такая возможность существовала.
«Перед самым взлетом, – докладывал он, – мы получили по телефону из штаба информацию, что генерал Штудент по радио обратился к голландцам с предложением сдать Роттердам. При подлете мы должны были следить за появлением красных сигнальных ракет с острова Маас. Если они появятся, мы должны бомбить не Роттердам, а альтернативную цель: две английские дивизии в Антверпене».