Военные мемуары. Том 3. Спасение. 1944-1946
Шрифт:
Г-н Черчилль. — На мирной конференции я поддержу вашу просьбу касательно Сирии и Ливана. Но не до такой степени, чтобы вновь начать войну.
Генерал де Голль. — Во всяком случае, вам выгодно информировать нас как можно быстрее о развитии дел в той области, где задействованы наши обоюдные интересы. Так мы избежим недоразумений. Мы будем действовать таким же образом относительно вас.
Г-н Черчилль. — На сегодняшний день колонии уже больше не являются ни залогом благополучия, ни символом мощи. Индия является для нас очень тяжелым бременем. Современные эскадрильи значат больше, чем заморские территории.
Генерал де Голль. — Вы правы. Однако вы не обменяете Сингапур
Г-н Черчилль. — Мы провели исключительно дружественный обмен мнениями, к которому вскоре нам надо будет вернуться. Самое важное вновь создать сильную Францию. Но сейчас сложно вам в этом помочь, поскольку не хватает кораблей. [402] Но, тем не менее, в этом заключается сейчас ваша задача. Позвольте мне поздравить вас с тем стабильным положением, которое вы уже сумели создать в вашей стране. Сегодня утром демонстрация французской силы была впечатляющей. До моего отъезда из Англии там побаивались...
Генерал де Голль. — ...Французских внутренних сил?
Г-н Черчилль. — Да. Но все прошло хорошо.
Генерал де Голль. — Всегда стоит доверять Франции.
РЕЧЬ, ПРОИЗНЕСЕННАЯ ГЕНЕРАЛОМ ДЕ ГОЛЛЕМ 11 НОЯБРЯ 1944 В ЧЕСТЬ ГГ. ЧЕРЧИЛЛЯ И ИДЕНА
Господин Премьер-министр Великобритании, господин Государственный секретарь, господа,
Итак, в Париж прибыли еще раз г-н Уинстон Черчилль и г-н Энтони Иден. Если французское правительство, если Париж, если вся Франция крайне этому рады, то я могу удостоверить, что они этому не удивлены. По правде говоря, со времени последнего визита премьер-министра Великобритании, Париж и французское правительство пережили несколько довольно трудных моментов. Но они никогда не сомневались, что суровые дни пройдут и наступит 11 ноября, когда можно будет увидеть то, что мы видим сегодня.
Правда в том, что они не увидели бы это, если бы наша давняя и храбрая союзница Англия и с ней все британские доминионы не смогли проявить, призываемые и вдохновляемые именно теми, кого мы приветствуем сегодня, необыкновенную волю к победе и замечательное мужество, спасшие свободу всего мира. Нет ни одного француза, ни одной француженки, которые не были бы тронуты этим до глубины души и сердца. Г-н Гитлер когда-то сказал, что он построит свой тысячелетний Рейх. Я не знаю, что останется через тысячу лет от его Рейха. Но я знаю, что через тысячу лет Франция, имеющая некоторый опыт борьбы, тяжелого труда и страданий, не забудет того, что было совершено в этой войне ценой боев, [403] трудов и страданий той благородной нации, которую уважаемый г-н Черчилль ведет за собой к вершинам самой великой славы в мире.
Однако мы не можем забыть и то, что явилось для Великобритании, Франции и союзнических наций причиной тягот, испытанных в войне, о которой можно не без основания сказать, что она началась тридцать лет назад. Эта причина называется враг. Ибо, несмотря на жестокие удары, нанесенные ему на всех фронтах армиями лагеря свободы, этот враг еще не повержен. Если, для того чтобы, во-первых, его сразить, а затем сделать все, чтобы Европа и весь мир больше не страдали от его происков, тесное единение всех тех, кто борется с ним, является необходимым условием, то наша сегодняшняя встреча доказывает, что Франция и Великобритания, в том, что касается их, прекрасно это поняли. И поэтому мы рады видеть в присутствии наших гостей не только долгожданный повод приветствовать их в нашей столице, но и проявление на деле союза, который суровые перемены делают как никогда более необходимым.
Господа, мы поднимаем наши бокалы в честь г-н Уинстона Черчилля, премьер-министра Великобритании, г-на Энтони Идена, Государственного секретаря по иностранным делам,
ОТВЕТНАЯ РЕЧЬ Г. УИНСТОНА ЧЕРЧИЛЛЯ
Мне трудно говорить в такой волнующий день. В течение более тридцати пяти лет я защищал дело дружбы, товарищества и единения Франции и Великобритании. Я никогда не уклонялся от этой политической линии в ходе всей моей жизни.
Две нации разделяют славу Западной Европы уже так много лет, что они не мыслят себя друг без друга. Этот принцип лежит в основе британской политики: союз с Францией должен быть нерушимым, постоянным и действенным. Я смог убедиться сегодня утром, что в сердце французского народа есть желание идти рука об руку с британским народом. Я так рад вновь оказаться в Париже! В этом ярком, блестящем Париже, этой звезде, сияющей на мировом небосклоне. Накануне [404] войны я видел парад французской армии на Елисейских полях. С той поры сколько же жертв, сколько страданий, сколько потерянных хороших друзей! От этих воспоминаний сжимается сердце.
В этот радостный день для меня честь находиться рядом с генералом де Голлем. Невзирая на все сложные ситуации, мы сражались вместе, вместе думали о победе над врагом и вместе многое довели до конца.
Однажды ночью в октябре 1940 в разгар бомбардировки Лондона я не побоялся обратиться на французском языке к французам и предсказать тот день, когда Франция вновь возьмет на себя, во главе великих народов, свою роль борца за свободу и независимость.
Благодаря генерала де Голля за те слова, что он только что произнес, я погрешил бы против истины и чувства признательности, если бы не отдал бы ему дань уважения за ту главнейшую роль, которую он сыграл в этих переменах и которая привела нас к тому моменту истории, когда мы обязаны быть достойными своей судьбы, чтобы стать вдохновителями новой эры света и величия.
ОТВЕТНАЯ РЕЧЬ Г. ЭНТОНИ ИДЕНА
Одной из привилегий министров иностранных дел является возможность хранить молчание, когда они находятся рядом с премьер-министрами. Сегодня я нарушаю это правило в связи с исключительными обстоятельствами.
После выступлении г-на премьер-министра я ограничусь тем, что добавлю следующее: может быть, если бы мы были разумнее, мы могли бы избежать того тяжелого опыта, который нам пришлось пережить. Отныне нам нужна дружба. Объединившись, мы победим трудности, разделившись, мы навлечем на себя новые бедствия. Четыре года вражеской пропаганды, карикатур, лжи! И несмотря на это, я вижу сегодня, что французский народ наш друг более чем когда-либо.
Я поднимаю свой бокал за генерала де Голля, который не только вырвал свою страну из пропасти бедствий, но и вдохновляет его на пути к великому и славному будущему. [405]
ТЕЛЕГРАММА РОЖЕ ГАРРО, ПОСЛА В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ, НА ИМЯ ПРАВИТЕЛЬСТВА В ПАРИЖ
Москва, 11 ноября 1944
Советский министр иностранных дел подтвердил мне вчера, что по вопросу о принятии Франции в консультативную комиссию по европейским делам готовится решение к нашему полному удовлетворению. Получение одобрения трех держав было отсрочено ввиду разногласия в точках зрения, существующего между советским правительством и британским правительством; первое считало, что представитель Франции должен заседать в комиссии на совершенно равных условиях с тремя другими членами и, соответственно, участвовать во всех обсуждениях и решениях этого органа; второе, наоборот, желало ограничить наше участие только областью решения немецкого вопроса, исключив нас из работы по другим европейским делам.