Военные приключения. Выпуск 3
Шрифт:
— Хватит, Яков Григорьевич! Хватит лгать и изворачиваться! Да и времени у нас в обрез. — Красин взглянул на часы. — Через тридцать минут они будут здесь. Вы приготовили деньги?
Стеблев втянул голову в плечи, развел руки и стал похож на затравленного собаками зайца.
— Боже, какой вы все-таки несговорчивый! — Красин выдвинул средний ящик стола, взял серого цвета пакет, отметив про себя, что не ошибся, — пакет был действительно из-под фотобумаги, — и вытряхнул из него новенькие пятидесятирублевые банкноты. — Сколько здесь?
— Две тысячи, — скомканным голосом ответил Стеблев.
Красин сел в кресло
— Отдадите тому, кто за ними приедет. Где у вас встреча?
— У входа в универмаг.
— Затем вернетесь в свой кабинет и будете ждать меня. Договорились? И перестаньте дрожать. От вас осиной пахнет!
— Так, у Красина полный ажур. — Полковник Скоков отодвинул от себя чашечку с кофе, встал и подошел к карте.
— Ну и где эти подонки?
Родин ткнул карандашом в только что нарисованную стрелочку.
— Примерно в двадцати километрах.
— Значит, минут через десять начнется… — Полковник задумчиво помял подбородок. — У них пять машин, в каждой по три человека… Если все вооружены, то… Пятнадцать стволов! — воскликнул он, непроизвольно сжимая кулаки. — Как думаешь, не подведут ребята?
— Не должны, товарищ полковник. Они десантника. Каждый владеет приемами рукопашного боя — самбо, дзюдо, каратэ. Да и практики у них предостаточно — Афганистан за плечами. Так что…
— Не подведут?
— Не подведут, — улыбнулся Родин.
Скоков сел в кресло и протянул руку к одному из телефонов, но тот, словно ожидая этого момента, затрещал сам. Полковник от неожиданности вздрогнул и снял трубку.
— Первый слушает.
— Докладывает Пятый. Как слышите?
— Нормально.
— Швецов вышел из дома, сел в машину и поехал в сторону центра.
— Где он сейчас?
— Проскочил «Бауманскую», движется к «Электрозаводской».
«В гараж спешит, — подумал полковник. — На свидание с Крайниковым».
— Там его и берите.
— Где? — недоуменно переспросил Пятый.
— В гараже. Как только в подпол залезет, так и берите. Ясно?
— Ясно, — усмехнулся Пятый. — До связи.
— До связи.
Скоков бросил трубку и посмотрел на часы.
— Соединить с Красиным? — догадался Родин.
— Не надо, — сказал полковник, распечатывая новую пачку сигарет. — Ему, наверное, сейчас не до разговоров.
Кузин вышел из машины, внимательно осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, направился к универмагу. У отдела «Спортивные принадлежности», который находился почти напротив кабинета директора, задержался и попросил продавщицу показать кроссовки. Долго рассматривал их, мял, хотел примерить, но ему отказали.
— Почему? — возмутился Кузин.
— Не положено.
— Боитесь, что подметки отлетят?
— Советское — значит, отличное! — Продавщица кинула на покупателя оценивающий взгляд и неожиданно звонко рассмеялась. — Заходите завтра. Может быть, итальянские выкинут.
— Спасибо, — сказал Кузин. Улыбнулся и заспешил к выходу, к дверям, в которые буквально минуту назад нырнул Стеблев.
— Здравствуйте, Яков Григорьевич!
— Здравствуйте.
— Как настроение?
— Паршивое! — обозлился Стеблев. — Почки болят и вообще… — Он вытащил из кармана пакет и передал его Кузину. — Пожалуйста.
— Спасибо,
Кузин простился со Стеблевым и заторопился к машине. И вдруг… За многие годы занятий боксом Кузин привык мгновенно реагировать на малейшее движение противника на ринге, ибо это движение почти всегда заканчивалось атакой, которую необходимо было пресечь и подавить в самом зародыше. В дальнейшем эта привычка переросла и выкристаллизовалась в острую наблюдательность, обычно свойственную людям, чья карьера, а зачастую и жизнь, как, например, разведчика, зависит от природной сообразительности и быстроты реакции. Так вот, простившись со Стеблевым, Кузин вдруг заметил, что с противоположной стороны площади к его машине направляются двое грузчиков. Насторожили его не сами грузчики, одетые, как и все их коллеги из продовольственных магазинов, в грязные и замызганные рабочие халаты, а их лица, трезвые, свежие, спокойно-сосредоточенные, и походка, мягкая, скользящая, почти бесшумная походка солдат, отправляющихся на задание. Кузин моментально охватил площадь круговым движением глаз и увидел, что грузчики берут в кольцо а остальные его машины — три «жигуленка» и «Волгу». Он бросил короткий взгляд через плечо. И за ним следовал грузчик. На какую-то долю секунды их взгляды встретились, и по этому взгляду, лишенному каких-либо эмоций, Кузин понял, что имеет дело с профессионалом самой высокой пробы.
В следующее мгновение грузчик прыгнул, прыгнул мощно, без подготовки, выбросив вперед левую и приготовив для удара правую руку. Кузин ловко уклонился и сам поймал противника на удар — встречный в челюсть. Грузчик рухнул, словно у него подломились ноги. Кузин рванулся в сторону, молниеносным движением схватил за волосы проходившую мимо девушку и, приставив к ее горлу пистолет, заорал:
— Кто подойдет — пристрелю!
Старший группы захвата капитан Саранцев, страховавший своего бойца, в растерянности остановился, оценивая обстановку, повел глазами. Все остальные преступники были уже разоружены, сидели тихо, с недоумением поглядывая на изящные браслеты-наручники на своих запястьях.
— Неужели ты не понимаешь, что тебе крышка? — спросил капитан, нащупывая под халатом пистолет. — Брось оружие!
Кузин грязно выругался и, прикрываясь девушкой, как щитом, стал медленно отходить к машине, которая блокировала выезд на шоссе.
— Вылезай! — скомандовал он, направив на водителя пистолет. — Быстро!
Шофер молча перевел взгляд на капитана Саранцева. Тот мрачно усмехнулся и поднял согнутую в локте правую руку. Это был условный сигнал снайперам — «Внимание!». Шофер же принял этот сигнал на свой счет, неохотно вылез и отошел в сторонку.
— Дальше! — заорал на него Кузин. — Еще дальше!
— Да чего ты прицепился, чего тебе еще от него надо? — довольно дружелюбно проворчал капитан.
— Самолет! И без пересадки… До Стокгольма! Понял?
— А карету не хочешь?
— Будешь много разговаривать, я вашу комсомолку… — Кузин с силой тряхнул девчонку за волосы. — В расход пущу! Так и передай своим… идиотам!
В это время грохнул выстрел. Вскрикнув, Кузин выронил пистолет и с удивлением посмотрел на свою беспомощно повисшую правую руку. Пуля снайпера, стрелявшего из окна квартиры летчика Воронова, угодила точно в запястье.