Военврач
Шрифт:
Наш разговор не остался без внимания. Через час вызов в кабинет комбата.
– Доктор, там у тебя в туалете медицинского пункта слив канализации забит.
– Я знаю, сантехников вызывал, сказали, что трубу надо менять, кто-то тряпку бросил.
– Ты помнишь, как полковник Татук в прошлый свой приезд пробивал её. Вызвал пожарную машину - сразу всё пробилось.
– Ну, так, он полковник, у него опыта с такими вещами побольше обращаться.
– Слушай меня, я не знаю, что там между вами происходит, но его приказ, чтобы ты прибыл к нему сейчас на Тапин. Доложишь мне по прибытию
– Машину дадите?
– Иди пешком, что тебе четыре километра, в радость только!
Прихожу на Тапин, скрытый в землянках, построенных ещё два года назад и накрытый сверху маскировочной сетью. Такое впечатление, что у боевиков есть вертолёты, или они из спутников за нами наблюдают, хотя - не исключено. Отзваниваюсь комбату, тот просит, чтобы я дал трубку для проверки дежурному по Тапину.
Иду к Татуку, расположившемуся в гамаке, подвешенном в тени маскировочной сети.
– Слушай доктор, сколько тебя учить, как г..но в медпункте нужно сливать?
– А сколько ваших подчинённых вместо бинтов пользовались туалетной бумагой?
– Да ты что - охренел, капитан? Я тебя в порошок сотру, если хоть один волос упадет с головы Ольги Ивановны! Тебе всё ясно?
– Так точно, товарищ полковник. Волосы её я трогать не буду, так как .........
– Да как ты смеешь так о женщине говорить? Ты - урод, да у тебя ещё молоко на губах не обсохло.
– Про молоко уже не впервой слышу, а за оскорбление ответите. Вы меня сюда для чего вызвали - учить го..но в унитазе прочищать или обсуждать мою подчинённую?
– Ты что заканчивал, не знаешь, как со старшими офицерами разговаривать?
– Да, в московских академиях не бывал, только в питерской, больше знаний негде было черпать.
– Иди на пожарную станцию, там возьмёшь пожарку, но запомни, если хоть один волос упадет с головы Ольги Ивановны, я тогда с тобою буду по другому разговаривать, как мужик с мужиком! Всё ясно?
– Так точно, разрешите выполнять?
– Свободен!
Через три дня я собирал вещи. Впереди меня ждала учёба в интернатуре - первичная специализация по психиатрии в г. Ростов-на-Дону.
Первое дежурство
Первый рабочий день в госпитале начался с построения на плацу. Командир - молодой полковник вышел перед нами со словами "Доброе утро! В гарнизоне работает проверка из Москвы. По рабочим местам!" Вопросов ни у кого не было, и все убежали сбросить с себя душную форму с берцами, заменив их на хирургические костюмы и тапочки.
Через десять минут ко мне в кабинет зашёл начальник приёмного отделения.
– Слышь, Слава, ты не мог бы заступить сегодня дежурным врачом по приёмному? Привезли раненых, и хирургов не хватает. Мне самому срочно надо на операцию заступать.
– Конечно,
– В приёмнике сегодня Женя работает. Она опытная медсестра и всё тебе расскажет. Ну, если что будет непонятно, я буду в реанимации, - спросишь!
Задачи у дежурного врача оказались несложными. Осматривать поступающих, направлять их на сдачу анализов и рентгенологическое обследование, заполнять истории болезни, вызывать врачей-консультантов. Бегать в хирургический приёмник, когда вертушки привозят раненых. Проверять поваров и качество пищи в госпитальной столовой. Выезжать в гарнизон для осмотра нетранспортабельных больных. Совершать обходы в реанимационном отделении. Утром доложить командиру и начмеду о ситуации в госпитале. Но об этом я узнал после.
С первых минут попал в круговерть событий. Больные и легкораненные ждали своей очереди, пока я проводил сортировку и отвечал на звонки по трём телефонным линиям. "Главное в оказании медицинской помощи - принцип сортировки", - твердил сам себе. Смело направлял кого на анализы, кого на рентген, кого в поликлинику, а кого отсылал обратно в часть.
Приехавший бронированный УАЗик доставил раненого. Лицо серое, сквозь повязку на голове сочится кровь, "горка" изорвана. Сознание - кома. Обстоятельства - подрыв в Грозном. Троих сослуживцев доставили, как груз 200. Документов нет.
– Женя, записывайте. Фамилия Неизвестный, возраст приблизительно тридцать пять, обстоятельства - подрыв машины на площади Минутка. Вызовите дежурного по госпиталю. Пусть возьмёт на хранение его оружие и боеприпасы. Наверняка скоро искать начнут.
Прибежали реаниматологи с хирургами.
– Этого берём к нам. Срочно выполнить рентген черепа, груди, живота, таза, взять красную кровь из вены!
– наставлял дежурный хирург по раненому из подбитого БТР.
– На лапароцентез немедленно!
– указал он на второго носилочного с ранением в живот.
Одновременно с рампы доставили ещё одного.
– Напротив станции лежал без сознания, - пересказывает Женя, - чеченцы привезли и оставили, пока вы грозненскими занимались.
И на том спасибо. Самих чеченцев уже и след простыл. Но это не важно. Главное - жизнь. В кармане куртки обнаружил удостоверение капитана. Пульс нитевидный, дыхание ослаблено, зрачки на свет не реагируют. Бегом отнесли его на второй этаж в реанимацию.
Тридцать минут борьбы за жизнь. Не спасли. Огнестрельное пулевое слепое ранение живота с повреждением внутренних органов оказалось роковым. В приёмнике лишь заметил маленькое обугленное входное отверстие на поясничной области, из которого медленно сочилась венозная кровь.
Через два часа позвонил начмед.
– Доктор, где посмертный эпикриз?
– Какой посмертный эпикриз?
– У вас больной умер в реанимации два часа назад! А вы и не знаете! Да ещё и посмертный не написали, - наставлял он меня с укоризной в голосе.
– Из реанимации мне не звонили! Я был занят другими больными. О посмертном в первый раз слышу, - оправдывался я, хотя и понимал, что всё равно буду виноватым.
– Идите к травматологам, возьмите шаблон. Чтобы через час три экземпляра его лежало у меня на столе. Вам всё ясно?